– Не обижайся, всякое в жизни бывает, – попытался оправдаться Максим.

На что пострадавший только отмахнулся и вся троица, с опаской оглядываясь на Скобелева, побрела в сторону туристического комплекса.

«Н-да, как-то нехорошо получилось… И что на меня нашло? Сам не понимаю. Точно уже крыша едет от умственного перенапряга», – невесело подумал Скобелев. – Топай-ка ты, дружище, в номер, да выспись хорошенько».

Скобелев проснулся в начале восьмого. Ещё лёжа в кровати он попытался вспомнить свой ночной сон, но так и не смог, в памяти всплывали какие-то обрывки, смутные образы людей, животных и бескрайняя нескончаемая тайга… Максим не предал этому особого значения, но какой-то неприятный осадок внутри него всё же остался. После душа он перебрал своё снаряжение, чтобы по-походному отцентрировать рюкзак. До отъезда Максим ещё успел заскочить в столовую, разместившуюся в просторном шатре, а без пятнадцати десять уже был на причале. Вместе с водителем в катере оказалось восемь человек, плюс рюкзак Скобелева, весивший немногим меньше среднего подростка. С раннего утра дул прохладный ветерок подёрнувший озеро крупной рябью, но для пассажиров это обстоятельство не обратилось в большую проблему, уютный катерок оказался тентованным с хорошим круговым обзором. Водитель сразу же обозначил маршрут и направил резвый катер к водопаду Корбу, где река с одноимённым названием впадала в Телецкое озеро. Когда они прибыли на место Максим несколько минут с интересом наблюдал, как с высоты практически пятиэтажного дома тонны воды обрушивались в озёрную пучину, образуя светящуюся ауру из водяной пыли.

Через некоторое время катер причалил к мысу Кырсай. Попутчики Максима остались выполнять собственную программу, а он, как и рекомендовал в письме Кальмерин, отправился вдоль реки Чулышман. Повторяя все изгибы реки, дорога петляла по довольно просторной долине раскинувшейся в межгорье. Первые пять километров пути Максим ещё успевал любоваться видом задумчивых зелёных гор, лугов и мелколесья, но когда увесистый рюкзак стал настойчиво напоминать о себе, ему пришлось сделать первый привал. Возле одного из рукавов реки он с облегчением сбросил рюкзак, разделся и вошёл в холодную воду.

– Ух ты, классно-то как! – вырвалось из него. – Такого кайфа я давно не испытывал! Вот она свобода, свобода-а!

Вдоволь накупавшись, он расположился на россыпи камней под лучами яркого солнца и стал созерцать красоты этих мест, одновременно прислушиваясь к звукам природы. По расчётам Скобелева до тропы, от которой начиналась горная часть маршрута, оставалось чуть больше километра, поэтому привал был ему необходим, чтобы со свежими силами одолеть остаток пути.

Максим продолжил свой путь, и как раз через километр перед ним появилась узкая, но стремительная речка. По небольшому мосту он переправился на противоположный берег.

«Наверно, это и есть Ачелман, значит, должна быть нахоженная тропинка. А вот и она, – обрадовался Скобелев и встал на тропу, змейкой ползущую в гору. – Да, господин Кальмерин, задал ты мне задачку. Откуда же ты взялся на мою голову?»

– Так, сомнения в сторону, – уже вслух проговорил Максим и вдохнул в себя глубже свежего воздуха. – Всё, вперёд и с песней!

После трёхчасового пути петь ему уже не хотелось, и единственное, что радовало Максима, это близкая цель. Впереди виднелась кедровая тайга, а значит, где-то там его ожидали люди, еда и ночлег. Об этом Скобелев тоже успел подумать, так как был ужасно голоден и до предела вымотан. Извилистая тропа наконец-то вывела Максима к лесной опушке, но к своему удивлению ничего похожего на присутствие туристической группы он не обнаружил. Вечнозеленые кедры встретили его дружным поскрипыванием и неповторимым запахом хвои, перемешанным с ароматом созревающих шишек.

«Да что это такое?! Я же не мог ошибиться, всё же выполнил строго по инструкции! Что происходит, в конце-то концов, где эти горе – туристы?!» – уже негодовал он.

Не углубляясь далеко в тайгу, Максим побродил в поисках хоть каких-то признаков человеческого пребывания, но ничего утешительного для себя не нашёл.

Ещё вчера закравшиеся сомнения разрастались с каждой секундой, но ему упорно не хотелось верить в чью-то злую шутку, хотя ситуация твердила об обратном.

«Может быть, есть ещё какая-то тропа, и я свернул слишком рано? Нет, эти предположения слабое утешение для обманутого дурака. Меня кто-то ловко разыграл и всё! Но зачем?!»

За размышлениями Скобелев даже не заметил, как опустились сумерки и горы задышали прохладой.

«Так, делать уже нечего, назад идти поздно, заночую здесь, а завтра с утра двину в обратный путь. Надо разбить лагерь и поужинать, а то желудок с некоторых пор предъявляет законные права», – решил Максим.

Недалеко от тропы он установил палатку, оборудовал костровище и развёл огонь, после чего отправился к речке за водой, благо, что она находилась совсем рядом. Вскоре ужин был готов, а гречневая каша с тушёнкой стали ему неплохой компенсацией за все мытарства этого дня. На десерт Максима ожидал горячий чай с алтайским мёдом, возможно, даже собранным в этих местах.

Сидя на спальном мешке возле костра, он с удовольствием смаковал ароматный чай и уже как-то совсем не переживал о несбывшихся надеждах.

«Всё что ни делается – всё к лучшему, хоть будет что вспомнить. Когда еще случится такая ночь в тайге под звёздами, в горах? А завтра вернусь на базу, устроюсь на недельку и поезжу на экскурсии. Отдохну по полной программе! И чёрт с ним с этим Кальмериным!» – подбадривал себя Максим.

Время от времени порывы ветра трепали верхушки кедров заставляя постанывать их покачивающиеся стволы, то в одном, то в другом месте лесную тишину нарушали таинственные звуки, где-то неподалёку пронзительно закричала птица, а ей вторило горное эхо. Но Скобелев настолько устал, что даже не обращал на это внимания, ему сейчас нестерпимо захотелось спать. Он уже засобирался в палатку, как вдруг в глубине леса мелькнул огонёк света. Максим насторожился и стал внимательно всматриваться в таёжную даль. Его слух уловил негромкое потрескивание валежника, будто кто-то крадучись приближался к нему.

«Так, это что ещё за новость, неужели вторая серия началась?» – встревожился Максим и на всякий случай приготовил нож со складной лопаткой.

Прошло ещё несколько минут, и в метрах тридцати от него из темноты леса появились два светящихся зрачка.

«Человеческие глаза так не светятся, значит, зверь какой-то… не приведение же», – заключил он, направляя луч диодного фонарика в сторону светящихся точек.

Из кустов в его сторону выскочил здоровенный чёрный волк. Пробежав несколько метров, зверь остановился, давая возможность Скобелеву отступить к костру, который к счастью ещё не успел потухнуть. По спине Максима невольно поползли холодные мурашки, его сердце гулко заколотилось, а руки моментально вспотели. Но он сумел собраться и дара речи не потерял.

– Пошёл отсюда, уходи! – крикнул Скобелев, замахнувшись на него лопаткой. – Прочь, уходи прочь!

Волк оскалился и отбежал в сторону, но затем вернулся на прежнее место. К удивлению мужчины он не проявлял видимых признаков агрессии. Удерживая в поле зрения «лесного брата», Максим подбросил в костёр несколько веток, и огонь устремился вверх, расширяя вокруг себя световое пространство.

«Лишь бы он за собой не привёл ещё братьев меньших, тогда мне точно не позавидуешь, – промелькнуло в его сознании. – Настырный какой. Откуда же он взялся?»

Наблюдая за зверем, Максим переложил фонарик в рот и крепко сжал рукоятку острой лопатки, а другой рукой опустил сухую ветку в костёр. Когда её охватил огонь, он бросил фонарик на спальник и сделал несколько шагов навстречу волку.

– Ну как тебе это? – усмехнулся он. – Все животные боятся огня, ежели ты не оборотень, конечно.

Пятясь назад, огромный волк сверкнул жёлтыми зрачками и неожиданно растворился во тьме.

– Фу ты! – расслабленно выдохнул Максим. – Прямо мистика какая-то. Куда же ты подевался?