В доме давно было тихо, родители легли спать еще час назад. Но загвоздка была в том, что спальня их располагалась рядом с моей. Стены достаточно толстые, хотя сердцебиение это ничуть не успокаивало.

Пробравшись на цыпочках в коридор, я осторожно приоткрыла спальню родителей. Отец храпел, мать вторила его фальшивым «нотам». Вернувшись к себе, как можно плотнее прикрыла дверь, затем закрылась на замок. Так спокойнее.

Плюхнувшись на постель, соорудила некое подобие домика из синтепонового одеяла. Тут же стало жарко до ужаса, а это я еще не включила телефон…

Набрав полные легкие воздуха, нажала кнопку разблокировки. Пять минут ушло на установку приложения и вход в систему. Все это требовалось для большей конфиденциальности. В частности, от родителей, контролирующих каждый мой вздох.

Стоило только напротив моего профиля красной галочке смениться на зеленую, как возникло первое и долгожданное сообщение. То, ради которого я час просидела в тишине, выжидая момента. То, ради которого вот уже неделю я вхожу в это гадкое, порочное и чертовки непристойное приложение.

MAXIMUS: «Я ждал тебя, Зефирка…»

Коротко, ясно, без капли эмоций. А мое тело тут же покрылось мурашками. Прикусив нижнюю губу, я выдержала небольшую паузу и только потом ответила.

ЗЕФИРКА: «И вот я здесь».

Не думая ни секунды, мужчина быстро напечатал: «Чем занималась?»

А чем я, собственно, занималась? Сперва была учеба в вузе на четвертом курсе, затем репетитор по вокалу, бальные танцы, пение в хоре и под конец лепка из глины. Как вишенка на торте! Родители здорово постарались, чтобы сил у меня хватало лишь на сон. Но ответить такое я просто не могла, самолюбие не позволяло.

«Не важно», – отрезала я, тут же добавив: «Мы не для этого тут собрались».

MAXIMUS: «Что же… Сегодня ты провинилась и хочешь наказания?»

Вот уже как семь дней для меня открывался новый мир, который совсем отличался от моего: пресного, скучного, однообразного. Незнакомец не говорил, он писал. Но я слышала его хрипловатый, дико сексуальный голос. Моя спина непроизвольно пригибалась, соски набухали, а между ног становилось мокро. А ведь еще даже ничего не произошло.

ЗЕФИРКА: «Еще как!»

Написав это, я тут же покрылась густым румянцем, поерзав на постели попой. От нетерпения сводило челюсти.

MAXIMUS: «Кем будешь сегодня: робкой студенткой или страстной учительницей?»

Подумав немного, я выбрала свою же роль по жизни:

«Первое».

MAXIMUS: «Отлично… Я оставил тебя после пары, потому что ты отвратительно написала доклад. И когда все вышли, незаметно запер дверь. Как бы ты отреагировала?»

ЗЕФИРКА: «Возмутилась… Или нет! Сделала бы вид, что ничего не заметила».

MAXIMUS: «Умница», – похвалил меня мужчина и, не давая остыть, продолжил свою странную игру: «Я подошел к столу, присел на него и бросил на тебя внимательный взгляд… Что на тебе надето, Зефирка?»

«Блузка и строгая черная юбка», – написала первое, что пришло в голову. Я не умела поддерживать подобные разговоры. Ведущим всегда был мужчина, а я – ведомая.

MAXIMUS: «Блузка твоя на пару размеров меньше, а лиф тонкий и тряпичный. На юбке огромный разрез, открывающий моему взгляду голую ногу до самого бедра. Делая тебя почти голой. От жуткого стояка в брюках хочется выть, но я все-таки поднимаю на тебя строгий взгляд и произношу: «Как будешь исправлять ошибки?» Что ты мне отвечаешь?»

Мое тело пылало, и этот огонь я не хотела гасить. Он будил во мне другую меня. Ту, о которой никто и никогда не узнает. Моя ладонь скользнула по груди, углубляясь все ниже и ниже по мере рассказа незнакомца, пока наконец не скользнула в трусики. Мне требовалось не много, чтобы кончить. Я была уже на грани.

ЗЕФИРКА: «Я готова на все, профессор. Понимаете меня?»

MAXIMUS: «Кажется, да…» – в голове своей я услышала его тяжелый хрип. Чувствовала, как его руки касаются меня, а теплое дыхание шепчет на ухо: «Ляг и раздвинь ноги, Зефирка».

ЗЕФИРКА: «Послушно подойдя к столу, я сажусь на самый край, не спуская с тебя и взгляда. Медленно наклоняюсь и, о, черт, блуза рвется, обнажая полуголую грудь, а юбка идет по швам. Кажется, ты был прав! Одежда мне мала!.. Поднимая на тебя взгляд, я виновато таращусь на твою ширинку, ожидая реакции. Прогонишь ты меня или нет?»

MAXIMUS: «Прогонишь?! Шутишь?!!» – эмоционально выпалил тот с миллионом смайликов, что говорило: мужчина также на грани. «Я делаю шаг вперед, опрокидываю тебя на стол и срываю эту гребаную одежду, закидываю ноги на плечи. Толчок – и я уже в тебе, а ты визжишь как сучка и просишь еще и еще…»

ЗЕФИРКА: «Я слышу, как ты стонешь, профессор!»

MAXIMUS: «Мужчины не стонут, Зефирка! Мужчины трахают, пока ты чертово сознание не потеряешь, поняла?» – я слышала, как он рычит, хоть и не могла. Напряжение нарастало, мои движения становились все более быстрыми. С трудом удавалось сдерживать стоны, для этого я прикусила одеяло и ответить никак не могла. «Поняла меня?! Чего ты молчишь, я хочу знать, как ты кончаешь, как извиваешься подо мной и просишь еще раз… Зефирка!»

Мне разорвало сверхновой. Будто в каждую клеточку тела врезался маленький стеклянный осколок, даря новый и новый спазм наслаждения. Тяжело дыша, я пялилась на непрекращающиеся сообщения от странички MAXIMUS, но больше не хотела отвечать. Чувствовала себя грязной, запятнанной. Все это было так неправильно и низко… Заходить на секс-чат знакомств, где куча извращенцев занимается любовью, даже не зная настоящего имени абонента.

Он – MAXIMUS. Я – ЗЕФИРКА.

И пусть я, словно маньячка, каждую ночь снова захожу в дурацкое приложение, чтобы услышать Его, но безумно рада, что никогда не увижу мужчину в реальности.

По знакомой схеме удалив сообщение, я очистила мусор на телефоне и легла спать. И пусть сердце безумно колотилось, снились мне прекрасные и добрые сны.

Говорят, новая жизнь начинается с понедельника. Или с приходом осени. Может, даже с выпускного или поступления в вуз… А у меня все не так. Все не как у людей!

Папа – местная шишка, а мама – судья. Жизнь моя в их глазах была расписана до пятидесяти лет включительно. Я обязана быть идеальной. Отличницей, медалисткой, лучшей в танцах, пении и еще десятке других кружков. Мои результаты по экзамену были показательными, а балл в высшем учебном заведении на десятки выше отметок других студентов. Иной жизни я не знала, даже фильмы о ней смотреть было некогда.

– Что ты делаешь? – ужаснулась мама, зайдя пятничным вечером в мою комнату.

– Одногруппница посоветовала фильм. Его уже все смотрели, так что… – не успела я закончить предложение, как женщина выключила «белиберду» и поставила очередную лекцию по юридическому праву.

– На пенсии будешь смотреть подобное, когда для деградации самое время, – строго сказала она, выходя их спальни.

У меня не было друзей и подруг, тем более парня. Черная машина сопровождала меня вместе с огромным амбалом, отпугивающим всех и вся. Так должно было продолжаться вечность. Учеба, развитие, постижение чего-то нового с утра и до ночи. Но однажды все изменилось…

– Дочь, – позвал меня отец таким радостным голосом, будто произошло нечто необычайно прекрасное. Выбежав в гостиную, я увидела, как мама улыбается, а папа буквально хлопает в ладоши от счастья. Последний раз они были такими радостными на свадебных фото. – Садись, милая. У нас для тебя новость, от которой можно упасть в обморок!

– Я всегда знала, что так будет! – завизжала мама. – Ты достойна лучшего, Кристина. Именно такой мы тебя воспитали!