Могут, правда, подстрелить, как в тот раз… ну да меня этим не испугать. Я буду осторожна, насколько смогу. Моя задача — не попасть под стрелу раньше, чем я найду моего лорда и позову на помощь…
Хорошо, что уже смеркается. Фигу эти гипотетические стрелки меня разглядят в сумерках. Правда, и мне будет труднее, но я ж не сдамся! Мне Крис подсказала, что алтари базара этого всегда светятся багровым, поэтому их прячут за высокими заборами и вообще в башни. А я сама в кабинете еще заметила, что тот поганец, которому я реально, оказывается, бронзовой фигней со стола позвоночник повредила, тоже отсвечивает каким-то неприятным багрянцем. Вот с воздуха и буду искать что-то похожее… главное, успеть!
Темно внизу, темно… Окраина города, редкие огоньки. Нормальные обыватели уже спят. И ни одного багрового отблеска. Но он должен тут быть, должен!
Крылья уже немеют. Я кружу над городом третий час… и все бестолку. Ну нет! Никакого отдыха, пока…
Так, стоп. Стоп, Паша… а тебе не кажется, что вот та тень во дворе какая-то неправильная?!
Лорд Крайчестер:
Возвращение служителя и его помощников прошло как в тумане. Мне удалось почти полностью отключиться от реальности. Неимоверным усилием я выстроил ментальный блок, погрузился в транс и пусть не физически, но всё равно ускользнул от этих шрядей.
Что происходит, я понимал смутно. Слышал свист, щелчки. Иногда мне казалось, что где-то рядом пробегает волна огня, но она не обжигала, а скорее тревожила. Меня пытались «разбудить». Не смогли.
— Придется увеличить дозу, — услышал я словно из-за толщи воды.
Какое-то движение. Меня дернули. Кажется, меня подняли с пола. Я ощутил прикосновение металла к коже. Что-то вроде прутьев или сети. Нет, скорее решетка, на которой меня растянули.
Удерживать блок становилось все труднее. Через некоторое время я понял, что жрец ушел и что у меня в венах опять иглы, опять отрава, разъедающая ментал…
Блок рухнул.
Я снова тонул в нескончаемой выворачивающей боли, только вот такая роскошь, как потеря сознания, мне не грозила. Яд желтохвостика действует не столько на тело — хотя и на него тоже, — сколько на ментал, на саму душу. Пока что яд объедал самый краешек, но скоро он проникнет глубже и начнет разрушать сознание изнутри. Это самое страшное — даже если я до последнего сохраню волю, все равно превращусь в безмозглый овощ, готовый без разбора ответить на любой вопрос. А это значит… Я. Должен. Умереть.
Сознание немного прояснилось — приказ самому себе помог. Я сумел сконцентрироваться и… остановить дыхание. Мне бы язык себе откусить, только вот две беды: челюстные мышцы тоже не слушаются, и растянут я лицом вниз, в таком положении трудно будет захлебнуться.
В голове почти сразу начало шуметь. Грудную клетку словно сдавило прессом. Легкие требовали воздуха, но я держался.
И в последние мои мгновения я услышал хлопанье крыльев. Паша… Приятные галлюцинации. К карканью вдруг добавилась ругань на вполне человеческом языке, и голос, кажется, знакомый… от недостатка кислорода бывают видения…
Только они обычно не дерутся, а это конкретное «видение» со всей силы вдруг долбануло меня кулаком между лопаток, заставляя диафрагму рефлекторно дернуться, а потом схватило меня за волосы, вывернуло голову и влепило мощную пощечину!
— А ну дыши! — рявкнуло оно.
Несильный, но хлесткий удар отозвался новой вспышкой боли. Я потерял концентрацию и на рефлексах втянул воздух, мозг получил кислород.
Ну как же так…
— Я должен умереть до того, как потеряю контроль, — язык заплетается, то ли от яда, то ли оттого, что недостаток воздуха уже отразился на мозге.
— Охренел?! Я тебе дам «умереть»! Край! Жить ты должен! Я тебя для чего искала, чтоб ты тут у меня на руках копыта отбросил?! Щаз-з!
Зрение улучшилось, и я смог рассмотреть циферблат проклятого механизма, над которым подвесили решетку. До укола… Укол должен был быть уже через одно деление, но… Не понял. Зато смог сориентироваться по времени. Даже если следующая порция яда поступит через четверть часа, я смогу достаточно прийти в себя, чтобы завершить начатое. Но почему стрелка… не двигается? Жрец говорил, что остановить механизм, когда он уже запущен, невозможно.
— Край! Да твою же маму моторным гремлином через коленвал! Приходи в себя уже! Умирать отменяется, я сказала!
Глава 33
Лорд Крайчестер:
Я перевел взгляд на… И не мог поверить своим глазам. Это была она, неуловимая незнакомка, чудом появляющаяся в моей спальне. Светлые пушистые волосы все так же пахнут моим шампунем, лицо, знакомое до самой последней черточки. Я любовался ею спящей, даже не подозревая… На ней были по-прежнему мои нижние штаны, моя рубашка, мой халат… а, нет, халат она на глазах сдернула и накрыла им меня…
А в ушах покачивались серьги моей матери. Из того самого гарнитура, что я оставил на алтаре одной ветреной богини… покровительницы воров и ювелиров… да, на ее шее то самое колье. Руку я не видел, но ни на миг не усомнился, что увижу на пальце кольцо.
Разгадка таинственных появлений и исчезновений оказалась, как я и предполагал, поистине простой. Никакие охранные системы не отследят божественные силы.
О-хре-неть.
Поспать в мою постель приходила сама Арраана.
Это открытие оказалось таким… ошеломляющим, что я разом забыл и про свое намерение умереть, и про исхлестанную спину, и про то, что голый тут растянут на пыточной решетке, едва задница моим же халатом прикрыта. Ко мне все это время приходила богиня. Поспать. В моей кровати. Помыться в моей ванной. Съесть мое печенье. И мы даже целовались!
— Моя богиня, — прошептал я. — Охренеть…
Она же, не обращая на меня ни малейшего внимания, рассматривала Шай’дазаров механизм. Эта проклятая штуковина чуть слышно гудела, поскрипывала и дрожала, но стрелка стояла на месте как приклеенная.
— Боюсь, шестеренки все же провернутся, мощность большая, — непонятно, но озабоченно сказала она, обходя страшное сооружение по кругу. Ее голос то отдалялся, то приближался, а я неверящими глазами пытался проследить за ней и уложить в голове происходящее. Богиня…
Пока вертел головой — хоть эта возможность у меня осталась, — вдруг заметил невероятную вещь. Вот о каких шестеренках она говорит! Механизм остановить нельзя… но можно его…
Меня разобрал нервный смех. Ну я никак не ожидал, что моя таинственная незнакомка справится с Шай’дазаровой машиной не с помощью божественной силы, а с помощью табуретки!
Да-да, неуклюжее обшарпанное трехногое недоразумение, на нем еще младший помощник палача сидел в углу, насколько мне помнится… теперь оно было намертво заклинено в шестернях распроклятых часов!
Зубчатые круги дергались, скрипели, силясь «прожевать» помеху, табуретка жалобно трещала и потихоньку поддавалась…
— Жесткая фиксация, кто, гремлин их пожри, так капельницы ставит? Вот уроды… — бормотала богиня, копошась около моей решетки и с ненавистью косясь на железные иглы, впившиеся мне в вены. И правда, обе мои руки были жестко зафиксированы в металлических сплошных креплениях, а иглы были частью этих «манжет». — Ничего, Павлина, разберемся… Чтоб какой-то заводной моторчик победил великую автомеханицу? Да ни в жисть… Край, ты только без глупостей, погоди умирать, сейчас все будет. Три минутки потерпи, лады?
Я только тихо хрюкнул, не в силах произнести ни слова. Абсурдность ситуации настолько выбила из колеи, что даже боль и дискомфорт отступили на второй план.
Я же читал летописи… и божественные хроники старых времен. Из них следовало, что боги обычно любят являться в неземном сиянии и предпочитают говорить чуть старомодным высокопарным и торжественным стилем. А моя богиня бродит вокруг в моих подштанниках и рубашке, бормочет кучу непонятных слов и ругается, как наш комитетский мастер каретного дела…
А еще вдруг вспомнилось, что у нее на теле нет волос, она гладкая, как статуя… везде. Шрядь, о чем я думаю?!
