— И что он сделал, дедушка? — поинтересовалась я.

Дух уселся на каменистую землю передо мной и сердито продолжил:

— Обязанности свои не выполнил, вот что. Поделился тем, что охранять должен был. Я прилетаю, а мне рассказывают, как он тут без меня развлекался, бесстыдник.

Ой… это значит, Фэррыхтина из-за меня наказали? Это со мной он поделился водой из родника Силы, который охранять должен был пуще глазу. А Эйдэйлер тоже хорош. Три года прошло, а не забыл, наябедничал деду!

— Дедушка, не сердитесь на Фэррыхтина. Это я виновата. Я чуть не умерла, а он испугался. И притащил меня к роднику. Но ведь Эйдэйлер его простил, и мне Силу оставил, хотя мог забрать.

— Да я уж догадался, — усмехнулся Дух гор. — Фэррыхтин мне про тебя все уши прожужжал: и хорошая ты, и красивая, и смелая, даже Богов не испугалась. Ну, сам вижу — не трусиха. Но за Фэррыхтина не проси. Пусть учится отвечать за свои поступки. А то, вишь, провинился, а и Бог его простил, и подружка появилась, которая его шариками развлекает. Решит ещё, что ему всё можно, осторожность потеряет. А ведь колдуны тоже разные бывают. С некоторыми ухо востро держать надо. Вон, ко мне однажды пристал один, как пиявка. Чуть до родника не добрался. Я его и так, и сяк, а он прёт напролом, смельчак этакий. Да ещё и меня стращает, шарами швыряется, мечом машет, камнями кидается. Думал, придётся уж его прибить, чуть до смертоубийства не дошло. Ладно, додумался: завалил ему вход в пещеру, где он ночевал, а из пещеры был ещё один выход за много километров от родника. Так и ушёл он, слава Древним Богам. Обратно возвращаться не стал. Но помаялся я с ним тогда изрядно.

Помолчал немного и продолжил:

— Про нас слухи ходят, что злые мы, да всякого прихлопнуть норовим при первой же возможности. А у нас — чёткий приказ: без особой нужды не убивать, стараться миром от родника увести, чтобы колдун и не понял, что к нему шёл. Добрые у нас Боги, берегут людей.

И, устроившись поудобнее и привалившись лохматой спиной к скале, добродушно спросил:

— Ну, рассказывай, зачем тебе Фэррыхтин. Может, я вместо него сгожусь.

— Беда у нас, дедушка, — вздохнула я. — Какой-то злобный Бог плетёт заговор против нашего мира. Мужа моего похитил, мощного колдуна, Начальника Тайной Магической Полиции. С Королём Хобхорро сдружился, войну готовит. Остановить его надо, но мы — люди, против Бога мы не выстоим. Надо мне с Эйдэйлером повидаться, предупредить о беде надвигающейся, помощи попросить. Думала я, может, Фэррыхтин проводит нас к нему, поможет встретиться. А если вы возьмётесь за это, так ещё лучше будет.

— Хм… — хмыкнул кимрак. — Интересные ты вещи говоришь. А ты уверена, что Боги захотят вас слушать?

— Если вы нам поможете — захотят, — убеждённо сказала я. — Я знаю, Боги вас уважают. Вы столько лет верой и правдой им служите. Вы сумеете их убедить. И, к тому же, им самим важно узнать о готовящейся войне заранее. Ведь неизвестно, какой силы тот Бог. А если ещё окажется, что он не один? На вас вся надежда, дедушка.

Дух гор помолчал, раздумывая, потом встал:

— Так и быть, пойдём, провожу я тебя к Эйдэйлеру. Он над Кэтангом главный, с него и начнём.

— Спасибо, дедушка! — обрадовалась я. — Только я не одна. Со мной мои друзья. Давайте я вас познакомлю.

— Друзья? — возмутился кимрак. — Друзей не поведу, и не проси. Ты-то ладно, у родника уже была. А им дорогу светить не буду, и не надейся.

— Дедушка, — взмолилась я. — Они хорошие, они мне помогать пошли. Дорога в горах опасная, тяжёлая. Я могу одна не справиться. Вдруг с горы сорвусь.

— Со мной не сорвёшься! — категорично отрезал Дух. — Или идёшь одна, или вообще не поведу.

— Ладно, — хмуро выдавила я. — Одна, так одна.

И повернулась к скрывающимся за камнями колдунам:

— Ребята, слышали? Одна я пойду. Дайте мне мою сумку.

Из-за камня появился Нэйтас. Хмуро и неодобрительно поглядывая на кимрака, пошёл ко мне, неся на плече мою сумку.

А Фаррыхт вдруг иронически усмехнулся:

— Я только одного друга вижу. А второй что, меня испугался?

Я недоумённо посмотрела на кимрака: чтобы Рэвалли испугался? Не может быть. Здесь что-то другое… Неуверенно позвала:

— Рэв…

Рэвалли вышел на тропинку, остановился, глядя с прищуром на Духа гор. И тут случилось то, чего я никак не ожидала. Увидев Рэвалли, кимрак внезапно заорал:

— Аааа! Это он! Тот самый колдун!

И начал расти, заполняя пространство, тесня нас к обратно к озеру.

— Так, — зловеще сказал Рэв, готовясь к обороне. — Отойди в сторону.

— Не смей! — крикнула я и повернулась к беснующемуся Духу. — Дедушка, что случилось? Это Рэвалли. Он добрый и не причинит вам вреда.

— Добрый? Он меня чуть не погубил, убивец!

Ох, ты! Значит, Рэвалли и есть тот колдун, который едва до родника не добрался, и которого дед хотел со свету сжить? Ну, влипли. А Рэвалли тоже хорош! Знал, куда идём, и ничего не рассказал о своей встрече с кимраком.

— Дедушка, он нечаянно, — я постаралась, чтобы голос мой прозвучал как можно более убедительно. — Это он со страху развоевался, испугался очень. Я Фэррыхтина тоже хорошо приложила с перепугу, когда в первый раз его увидела. А вы вон какой могучий. Он от вас убежать хотел, просто не знал, в какую сторону идти. Он больше не будет. Он сейчас извинится.

И повернулась к опешившему от обвинений в трусости другу:

— Извиняйся немедленно.

Слава Древним Богам, что Рэвалли не только смел, но и умён, и сразу понял, что сейчас не время доказывать свою храбрость. Иронично усмехнувшись, он кашлянул, прочищая горло и, вытянувшись по стойке «смирно», по-военному чётко гаркнул:

— Прошу прощения, лорд Фэррыхт. Виноват. Больше такого не повторится.

— Ишь, ты. Лордом назвал, — хихикнул Дух. — Вежливый. Ну, ладно. Прощаю. Ты меня тогда здорово повеселил. Я лет двести так не развлекался.

Рэвалли помрачнел. Ему было неприятно осознавать, что сражение, в котором он выкладывался по полной, спасая свою жизнь, для врага оказалось приятным развлечением. Я сочувственно глянула на него, но тут Дух опять превратился в мохнатого человека и, посмотрев свысока на рослого колдуна, сурово спросил:

— А третий ваш спутник такой же храбрец, как вы?

— Да, — ответила я вместо Рэвалли. — Он меня трижды от смерти спасал, себя не щадя.

— Что ж, храбрость ваша заслуживает уважения. Но взять я вас всё равно не могу. Не имею права. Хотя… — кимрак вдруг замолчал, словно к чему-то прислушиваясь, потом продолжил: — Если дадите слово, что из родника пить не будете и даже близко к нему не подойдёте, то так и быть, отведу я вас к Эйдэйлеру.

— Конечно, дедушка, — согласилась я. — Мы не будем. Обещаем.

— И учтите: путь будет долгий и трудный.

— Мы готовы к этому, — на этот раз ответил Рэвалли.

— И за руку я вас вести не собираюсь, — всё так же сурово продолжил кимрак. — У меня и другие дела есть. Утром буду показывать направление, а там добирайтесь, как хотите.

— Хорошо, — кивнула я. — Спасибо вам.

— Рано ещё спасибо говорить, — проворчал Дух гор. — Когда доберётесь, тогда и скажете. А сейчас отправляйтесь вон к той горе.

Он указал на возвышающийся вдалеке заснеженный пик.

— Путь я вам укажу.

Дух взмахнул рукой, и на камнях появились куски зелёного мха, вырисовывающие среди камней узенькую извилистую тропинку, которую без этих обозначений мы бы и не увидели.

— Думаю, дня за два до неё дойдёте. Там увидите на склоне небольшую пещеру. Вот в ней меня и дожидайтесь. Приду — скажу, что дальше делать.

И, не дожидаясь ответа, Дух исчез. Словно Личным Путём ушёл. Хотя, может, так и было?

Мы переглянулись.

— Ну, что? Вперёд и с песней? — улыбнулась я. — Идём в поход?

— Думаю, нам не до песен будет, — Рэвалли задумчиво посмотрел на каменистую тропку, круто уходящую вверх.

— Ха! Как я выяснила, тебе не привыкать по горам карабкаться, да с кимраками сражаться, — ехидно усмехнулась я. — Хоть бы предупредил, знал же, куда идём.