Кайен моргнул, останавливая слезы, и вновь склонился над трупом.

– Как видишь, даже в душах лордов и леди смерти, какими бы метастазами бытия они ни являлись, имеется капелька сострадания.

– Пурити, – поморщился Кайен, – прости меня. Я не хотел быть настолько груб, я только…

Она прижала к его губам палец.

– Знаешь, это ведь все равно не изменит моего мнения о твоих выводах, да и к тому же у нас совсем нет времени спорить о социальной справедливости.

Внезапно с неожиданной для нее силой девушка дернула каменщика за плечо и повалила на пол.

– Что… – начал было Кайен, но Пурити уже запрыгнула на него сверху и прижалась к нему.

– Заткнись! – яростно прошептала она ему прямо в ухо, а затем безвольно обмякла на нем.

Кайен все понял, едва услышал четкий ритм, выбиваемый сапогами марширующих преторианцев. Он старался не двигаться, не дышать и даже не думать о гибком стане той, что разлеглась сейчас на его могучей груди.

«Колокола, а она решительная».

Когда преторианцы приблизились, Кайен затаил дыхание, но, к его изумлению, они не остановились на птичьем дворе – даже темп их шагов не замедлился: сирены все еще вопили. Птицы все так же кружили в воздухе, не решаясь спуститься.

Пурити испуганно вздохнула и немного приподнялась, оглядываясь, а затем посмотрела на Кайена.

– Знаешь, я как-то ожидала, что они хотя бы капельку внимательнее осмотрятся.

Кайен покраснел и попытался отползти, да только куда он мог деться? Руки Пурити надежно держали его за плечи, она восторженно ощупывала его мышцы. Он оказался таким невинным! Наконец она скатилась с него и поднялась, разглаживая перепачканное и местами порванное платье.

– Атлас для таких нагрузок не самая подходящая ткань. Знаешь, Кайен, очень советую тебе научиться действовать более решительно.

Вначале он что-то промямлил, но затем собрался с мыслями и спросил, садясь:

– Почему стража не остановилась?

– Потому что вся эта бойня была лишь отвлекающим маневром.

– Но тогда…

– Кайен, я…

Сигнал тревоги внезапно смолк. Пурити прижала ладони к ушам раньше, чем успела сообразить, насколько глупо это смотрится. И все же неожиданная тишина, казалось, оглушала сильнее, чем завывание сирены.

– Какое все-таки облегчение, – с несколько преувеличенной выразительностью произнес Кайен, отряхивая штаны, а затем неосторожно повернулся к своей спутнице боком.

«Ну ничего себе!» – закатила глаза Пурити.

Прочистив горло, она заставила себя проглотить смешок.

– Мне следует отвернуться, пока вы ищете новый комплект нижнего белья, мистер каменщик?

Кожа его загорелой шеи приобрела темно-ржавый цвет, напоминающий небо во время аммиачных дождей.

Смилостивившись, она решила переменить тему и спросила:

– Раз уж стражникам нет до нас никакого дела, может быть, все-таки расскажешь, что в действительности делаешь в Куполе, а, Кайен, мастер шпионажа и дипломированный каменщик? Не думал же ты, что я забуду задать этот вопрос после того, как нас прервала сцена какой-то там бойни?

«Наконец-то он улыбнулся», – покачала головой Пурити. Этот парень относится к правилам приличия с куда большей щепетильностью, нежели большинство ее сородичей. Из него бы вышел неплохой лорд, сложись обстоятельства иначе.

– Я всего лишь специалист второго разряда, мисс Клу, но мой отец – Первый Каменщик.

Девушка как-то небрежно кивнула.

– Ты и понятия не имеешь, что это означает, так ведь? – спросил он.

– Кайен, я не такая дура. Разве мы с тобой не обсуждали мою образованность, особенно в том, что касается проблем управления городом? Буду премного благодарна, если перестанешь пытаться вешать мне лапшу на уши.

– Что? – Казалось, он искренне не верит собственным ушам. – Я не вру!

Она ехидно изогнула бровь и отвела его под сень огромного фигового дерева, подальше от вони птичьего помета и трупов.

– Первым Каменщиком, Кайен, является Базиль Прук – или, во всяком случае, являлся, когда нас заточили в этой уютной тюрьме. Мне известно, что шпионы частенько пытаются придать своей персоне излишнего великолепия, но тебе не удастся провести девушку, чей отец возглавляет «Гилдворкс Юнайтед».

Кайен, казалось, колеблется.

– Понимаешь, с «Гилдворкс Юнайтед» такое дело…

– В смысле?

– Мне… мне не полагается рассказывать.

– Сдается мне, Кайен, что для тайн уже малость поздновато. – Она провела пальцами по молотку, заткнутому за его пояс, а затем стряхнула белую пыль. – Тебе так не кажется?

Кайен тяжело сглотнул, но кивнул:

– Конечно. Да. И есть ли у меня выбор? – При этих его словах Пурити покачала головой и, дернув за пояс, притянула каменщика ближе. Кайен старался не терять самообладания, продолжая свой рассказ. – Но… Слушай, могу я попросить тебя дать слово, что ты не передашь мои слова ни одной живой душе?

– Постой, бычара, тебе не кажется, что ты не тот момент выбрал, чтобы начать из себя целку строить? – Она стиснула его руку, и между пальцев ее сжатого кулака высунулось смертоносное жало.

– Каменщики не любят болтовни, – произнес Кайен. – Поклянись.

– Да во имя всех мертвых и сгинувших, хрен с тобой! – Пурити подняла руку. – Я, Пурити Чингиз Амптелле Гиацинт Клу, младшая из рода барона Эмиля Клу и наследница Круга Невоспетых, клянусь своей кровью и наследием, что даже под страхом Смерти и расчленения сохраню в тайне тот секрет, что ты собираешься мне поведать. Доволен? Или мне надо еще и вскрыть себе артерию?

Он несколько неуверенно посмотрел на нее, пытаясь сорвать с ветки неспелую фигу.

– А это точно настоящая клятва?

– Разумеется, Кайен! – солгала она. – Ты осмеливаешься ставить под сомнение мою честь?

– Ладно. Да, Базиль Прук и в самом деле был Первым Каменщиком, когда твой отец возглавлял «Гилдсворк Юнайтед», но…

– Но?

– Видишь ли, это было пять лет назад. С тех пор многое изменилось.

Девушка уперла руки в бока и принялась сверлить собеседника полным скепсиса взглядом.

– Что еще тебе известно?

– Так и быть. – Кайен прочистил горло. – В общем, дела обстоят следующим образом. «Гилдсворк Юнайтед» просуществовали менее года с момента подписания Указа об обществе, после которого вас заперли. Без поддержки со стороны Круга и Первый Каменщик, и главы прочих гильдий утратили свое влияние. Мой отец, Сесил Роза, стал новым Первым Каменщиком, когда повел за собой остатки организованных каменщиков, объединившихся с трубопроводчиками, – теперь гильдии каменщиков и трубопроводчиков образуют единственное нормальное представительство рабочих в этом городе. Во всяком случае из тех, что действительно функционируют, хотя, конечно, портовики максимально близки к нам, пока мы поддерживаем в порядке их драгоценные каналы и не даем цепям разрушить водные пути.

– И какое же, – встряла в его монолог Пурити, – все это имеет отношение к тому, что происходит?

Он успокаивающе поднял свою широкую ладонь.

– В общем, посреди всей этой неразберихи мой отец и глава трубопроводчиков Григали решили обратиться к помощи разведки. И в ходе довольно продолжительных споров и даже нескольких конфликтов согласились отправить одного из своих людей – то есть меня – в Купол, чтобы… кхм… немного осмотреться на месте.

Пурити почувствовала себя так, словно ее тело вдруг полностью онемело. Она прикусила губу и быстро заморгала, и каменщику даже на минутку показалось, будто она впала в какой-то странный транс.

– Прости, Кайен, я, кажется, что-то упустила. Твои слова прозвучали так, словно бы тебе удалось пробраться в Купол уже после того, как тот был запечатан.

– Чуть менее года тому назад, если быть точным. – Каменщик изучал собственные ботинки.

Кайен не был готов к тому, что Пурити столь внезапно взорвется, прижмет его к стене и сдавит его шею своими изящными руками.

– ЧТО? – Она была куда сильнее, чем могло показаться, а ее голос сейчас гремел, словно свихнувшиеся колокола. – Хочешь сказать, что знаешь пути выхода из этого ада?