Тангор безрадостно обвел взглядом оставшееся войско:

– Что ж… Мы будем стоять здесь до последнего гнома! – вокликнул он. – Пока хоть один из нас еще дышит, враг не пройдет!

Раздались редкие возгласы одобрения, и Эннареон вздохнул. По всему выходило, что коридор «семь-най» в скором времени станет местом памяти. Лисси почувствовала его настроение и прошептала:

– Не волнуйся! Все будет хорошо… Надежда есть всегда!

– Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось! – горячо вдруг воскликнул Эннареон. – Не хочу, слышишь?

– Слышу… – девушка нежно прикоснулась губами ко лбу эльфа. – Я всегда буду с тобой, Эн. Что бы ни произошло!

– Обещаешь? – как-то совсем по-детски спросил он, прижав Лисси к себе.

– Угу, – не сдержала улыбки та.

Неожиданно, где-то совсем недалеко раздался мощный удар, такой, что гора задрожала. Друзья в замешательстве переглянулись.

– Мои сородичи обрушили ходы, – бесцветным голосом проговорил Тангор.

– Значит, дела совсем плохи, – вздохнул Эннареон.

В дальнем конце коридора вновь раздался шум приближающегося отряда.

"Началось"! – подумал эльф, выхватывая меч из ножен.

Лисси повторила его движение так грациозно и стремительно, что он невольно залюбовался девушкой. Шум все нарастал. Судя по всему, на этот раз по коридору шла целая армия. Эннареон прислушался, и вдруг просветлел лицом:

– Это румхирцы! – кивнул он гному.

Маленький отряд воспрял духом, но Тангор сказал мрачно:

– Если так, то это отступление, а то и бегство.

Через несколько минут в сумраке коридора уже можно было разглядеть первые шеренги. Гномы шли не в ногу, спотыкаясь и прихрамывая, иногда хватаясь за стены. Шли молча.

– Не поют, – прокомментировал Тангор, – а значит, идут побежденные.

– Не стонут, – возразил эльф, – а значит, дух еще крепок.

Армия Румхира медленно, но верно приближалась, звеня оружием и доспехами. Топот доброй тысячи ног эхом отдавался в "семь-най".

– Как идет битва, собратья? – звучно спросил Тангор, выйдя в центр коридора.

Несколько бойцов, забрызганных кровью и покрытых горной пылью повернулись к гному. Кто-то бросил всего одно слово, которым было сказано все:

– Отступаем.

– Почему отступаем, Троар вас забери? – взорвался Тангор. – Где командование? Где Кантад? Где его помощники?! Асмир? Керсан?!

Никто не ответил. Строй гномов медленно и угрюмо двигался дальше. Тангор в бешенстве дернул себя за бороду:

– Где…

Внезапно он осекся, увидев, как несколько воинов несут грубо сколоченные носилки. На них, вымазанный кровью с ног до головы, лежал военачальник Румхира.

– Aellassir ca va daekkaathant il Thirrheoar siimte[13], – произнес Эннареон, подойдя к носилкам и заглянув в глаза полководцу.

– Да, – едва слышно прошептал Кантад, – на Белом Корабле, в чертоги Троара. Оставь! – слабо качнул он головой, видя, что подбежавший Эллагир собрался творить исцеляющее заклинание. – Эльф прав, он видит в моем взгляде смерть… Не поможет. – Кантад закашлялся, на губах показалась кровавая пена. – Ребра сломаны, и внутри все… кашей… Не трать силы, маг! – даже сейчас, умирающий, он сохранил командные интонации, которые были слышны, несмотря на шепот.

– Не думал, что так пойдет, – выдохнул Кантад, отыскав глазами эльфа. – Эннареон! Я не вернул тебе долг… – гном снова закашлялся. – И собрался умереть. Хитрец, а?

Эльф печально улыбнулся:

– Тебе нет нужды возвращать его, Kaenthadh Kirhalihir-laearhath[14].

– Ты помнишь? – изумился гном. – А я посмел забыть. Я не узнал тебя при встрече. Кирай-Лигир…

– Былое, – отмахнулся Эннареон.

– Нет… Ты спас тогда… меня… нас… нас всех. Смею ли я просить тебя о том снова, мой Ghven'hir[15]?

– Полководец? – вытаращил глаза Тангор. – Когда это ты успе…

– Потом, – шепотом прервал вопросы Кантад. – Сейчас важно другое… ты спасешь их, Эннареон? Мой народ… Гномы и люди Востока в опасности… Румхир нельзя сдать! А я… Я и так столько тебе должен…

Эльф обвел взглядом остатки румхирского войска.

– Я постараюсь, Кантад, – сказал он просто.

– Братья, – прохрипел военачальник, захлебываясь кровью.

Услышали его только те гномы, что были рядом с носилками, но и этого было достаточно.

– Последний приказ! Эннареон поведет вас. – Он попытался указать на эльфа рукой, но силы уже совсем его оставили. – Он поведет вас, – повторил Кантад, – как я… Нет. Лучше, чем я… K'dar Gven'hir torgh di frattad… Trargat[16]!

И бывший военачальник Румхира закрыл глаза.

Минуту царило горестное молчание. Затем в этой абсолютной тишине, нарушаемой только дыханием воинов, раздался спокойный голос эльфа:

– Кто сообщит мне последние новости с поля боя?

– Мы завалили все проходы, кроме этого, – тут же отозвался один из гномов с бородой ниже пояса, заплетенной в косы, переложив топор из руки в руку. – Я – Асмир, помощник Кантада… был. Наш план – отойти в глубины гор и ждать помощи от Велленхэма.

– Плохой план, – не колеблясь, констатировал Эннареон. – Тоддмер превосходит нас числом. Враги расползутся по верхним ярусам, захватят большую площадь и смогут атаковать нижние уровни во многих местах. Единственный выход – вернуться и дать бой, пока чародеи Виккелы не разрушили завалы и не расчистили дороги для его армии. Сколько у нас воинов? – возвысил он голос.

– Сотен восемь, может, чуть больше – ответил Асмир. – Против пяти тысяч тоддмерцев… – добавил он.

– Очень хорошо. Расклад неплохой.

– Неплохой? – язвительно переспросил кто-то из толпы. – Шестеро на одного?

– Вот именно, – подтвердил Эннареон холодно. – Соотношение сил приемлемое. Воины Румхира! – вдруг воскликнул он звонко, и его голос эхом раскатился по «семь-най». – Здесь, в этом коридоре, двадцать храбрых гномов сумели положить две сотни тоддмерских мечников и с десяток чародеев!

Воины одобрительно загудели.

– Нас – восемьсот бойцов! На каждого придется всего по шесть тоддмерцев! – продолжал эльф. – Много ли это? Спросите себя! Задайте себе этот вопрос: скольких врагов каждый из вас хочет убить? Одного? Может, двух? Или все-таки больше?

– Больше! – уверенно отозвался Асмир.

– Я не слышу! – крикнул эльф толпе.

– Больше!

– Больше? Трех?

– Больше! – проревели в ответ гномы. – Всех!!!

– Всех! До единого!

– Смерть Тоддмеру!

– У них есть козырь: чародеи. Их много! – продолжал выкрикивать Эннареон. – Но с нами правда! Виккела пришел сюда с войной, но мы… Мы защищаем свой дом! И мы защитим его! В яростном бою с врагом, в кровавой сече мы уничтожим разбойников и убийц!

– Дааа!!! – бесновалась армия.

– Многие из нас погибнут! – еще сильнее повысил голос эльф. – Но вспомните, что, а главное – кого вы защищаете! Вспомните свои дома, свои кузницы и шахты! Вспомните родных, близких, любимых жен, детей, стариков, что молятся за нашу победу! Разве не стоит это того, чтобы биться с врагом, яростно и беспощадно? И разве не стоит ради этого умереть?!!

– В боооой! – отозвалось тысячеголосое войско.

Лисси неожиданно обнаружила, что кричит вместе со всеми.

Этому бою суждено было войти в легенды и песни. Румхирское войско совершило по коридору «семь-най» короткий и яростный бросок и накинулось на тоддмерцев в Главном Чертоге. Удар был так стремителен, что враг после первой же атаки понес потери более, чем в половину армии.

Военачальники Виккелы пытались собрать мечников в один кулак, чтобы контратаковать в лоб, воспользовавшись пока еще имевшимся численным преимуществом. Но Эннареон, ожидая такой ответный ход, разделил свою армию на три ударные части. Словно три клинка, рассекли они толпу тоддмерцев и более не давали им соединиться.