Поначалу я слабо представлял, что буду говорить, открывшим мне дверь женщинам, учитывая то, что внешности своей золушки я практически не запомнил. Тыкать трусами в лицо и спрашивать "ваши?", вряд ли было хорошей идеей. Мишаня так вообще решил, что я рехнулся. Относительно я был с ним согласен. Раньше мне бы и в голову не пришло искать девушку после случайного секса. Но тут не просто секс, а умопомрачительный, и не просто девушка, а, возможно, мать моего будущего ребенка.

Первые пять из опрошенных претенденток оказались не ею. Выяснить это было довольно-таки просто: первая и третья не в той весовой категории, вторая и четвертая не в той возрастной категории, а пятая вообще трансексуал. Бля, Ахмедов мог бы поднапрячься и указать хотя бы даты рождения дам. Но предъявлять претензии не буду, в конце концов он вообще не обязан был помогать мне, у ФСБ есть работа поважнее, чем искать сбежавших "случайных девушек" своих знакомых.

Три последние оказались в принципе подходящими и даже строили мне глазки, если бы не одно но: они знать не знали про отельный комплекс, в котором была маскарадная вечеринка. Осталось две. К одной я поеду сегодня, как только закончу работу, к другой завтра, если сегодняшняя снова окажется не той.

О поездке к Фейзику Базаеву мне и вспоминать не хотелось. Особенно момент, когда Мишаня попал под активные попытки соблазнения этим самым дизайнером и чуть не разгромил там все. Хотя было весело наблюдать, с какой ошалевшей физиономией он разглядывал мужской БДСМ костюм с прорезью на заднице и стринги с мешочком под причиндалы. О существовании страпона, который прилагался к одному из костюмов, он тоже узнал впервые в тот вечер. Так и застыл перед трусами с присобаченным к ним резиновым членом. Может поэтому Базаев им заинтересовался? В итоге пришлось утаскивать вопящего друга, пока не вызвали полицию. Информацию о клиентах мы так и не получили, зато я получил урок: Мишаню в подобные места больше не брать.

Я закрыл личную карту последней пациентки и потер глаза. Просто адский день: одни преждевременные роды, два экстренных кесарево сечения, три плановых и пять передач ожидающих рожениц на дежурных врачей. Я был из тех, кто не мог оставить своих пациенток на абы кого. Мне всегда хотелось, чтобы женщины чувствовали себя спокойно в такой важный момент собственной жизни и не паниковали лишний раз, когда паника и без того поступала к горлу.

В какой-то степени мне было немного жаль будущую жену, потому что я чертовски дотошен во всем, что касается вынашивания детей и родов. Наблюдаться у такого врача может и хорошо, если вам не плевать на здоровье свое и ребенка, а вот жить с таким мужем — это другой вопрос.

Что касается Лизаветты, мне было тревожно от мысли, что я ее не знаю. Какой она окажется? Увижу ли я адекватную девушку или гулену? Хотелось бы верить в первое. Ведь если она беременна от меня, важно, чтобы мой сын или дочь не росли, с кем попало. Такого я допустить не мог. А что, если она не захочет оставлять ребенка? Мне вдруг пришла в голову идея, что я готов заплатить ей любую сумму за рождение ребенка. Я бы воспитывал его сам. Черт! Вот это меня несет! Небось, та тетка с веником во что-то странное его опускала, прежде чем меня отхлыстать.

Моя медсестра неожиданно ворвалась в кабинет.

— Вячеслав Анатольевич, красный сигнал!

Только этого мне сейчас не хватало! Зинаида Семеновна собственной персоной решила навестить меня прямо на работе. Мои медсестры и санитары были предупреждены о возможности появления бабушки. Она была не частым гостем, но очень метким. За час пребывания здесь бабушка успевала прочистить мозги всему отделению, а иногда и пациентки попадали под прицел. В последний раз она привела священника в палату абортниц и заставила его прочитать им лекцию о том, как ужасен грех избавиться от божьего дара. Меня даже не удивило, когда половина женщин в палате в тот день ушли и больше не возвращались. Что ей интересно сегодня понадобилось?

— Внучок! — высокий тонкий бабушкин голос вполне соответствовал ее внешности. Она была маленькая и худенькая, всегда при параде, обычно в юбочном костюме, со шляпкой на голове, сумочкой и зонтиком. С зонтом, кстати, следует быть осторожнее. Зинаида Семеновна может им треснуть. — Внучооок?

— Да, бабушка, я здесь.

Поджав губы бабуля вошла в мой кабинет, опираясь на зонтик как на трость. Высокомерным взглядом, осмотрев мое рабочее место, она строго посмотрела на меня.

— Итак, опять тут все беременны, но не от тебя.

Я вздохнул. Началось.

— А я надеялась, что ты одумаешься и решишь, наконец, порадовать старую несчастную женщину правнучатами! Вот Надюша — молодец! Долго в девках не сидела. Замуж вышла и родила. Да сразу двойню, — бабушка вскинула палец в небо. — Грустно, что только приезжает редко. Бес ее попутал уехать так далеко от меня.

Уверен, что одной из причин уезда сестры, было как раз то, что жить она будет подальше.

— Разве я тебя в такой системе ценностей воспитывала, Вячеслав? Мало того, что ты отказался от дела деда, над которым он всю жизнь отпахал! И ради чего отказался? Вместо этого выбрал проводить время между ног женщин, но не для того, для чего следовало бы! Что толку, если все рожают, но ты тут не при чем!

— Вообще-то я при чем, ведь я помогаю…

— Не перебивай!

— Бабушка! Я тебя очень люблю, но ты не могла бы уже оставить эту тему?

— Нет, не могла бы! — она достала белоснежный платочек из кармана. Я сразу понял, что сейчас в ход пойдет самое мощное оружие, имеющееся у бабули в арсенале. Слезы. — Скоро я умру, а своих правнучат так и не увижу. Они меня даже знать не будут! Вот вспомнишь бабушку, когда той не станет, и пожалеешь, что вовремя не занялся продолжением рода Болотовых.

Ну что мне с ней делать? Я даже злиться на нее не мог, потому что отчасти понимал причину ее беспокойства. К тому же бабушка нам с Надей всю себя посвятила. Я благодарен ей за каждый момент счастливого детства полного любви и заботы. Именно этого я желал и своим будущим детям.

— На маскарадном вечере, который, между прочим, я организовала, даже не подошел ко мне! — Зинаида Семеновна промокнула скупые слезы.

— Потому что ты бы сразу начала знакомить меня с дочерями и внучками своих подружек. Мне уже надоели эти бесконечные девицы на выданье!

— Ах ему надоели! Нашел бы сам тогда! Занялся бы делом!

— Вот именно этим делом на маскараде я и занимался! — выпалил я. Ох ж ты черт! Бабуля, мигом ухватившись за эту фразу, прищурилась и двинулась на меня. Интересно, если я подброшу ей немного информации, она хоть чуть-чуть успокоится?

— Так-так! И кто она? Я ее знаю?

— Нет. И я, как бы, тоже не совсем ее знаю…

— Как это?

— Она сбежала.

— От Вячеслава Болотова?! — бабушка взвизгнула так, будто сам факт моего появления должен сделать женщине честь.

— Именно. Но я уже почти ее нашел. Вот как раз сейчас я должен ехать по адресу, а ты меня отвлекаешь, — я поднялся из-за стола, снимая халат.

Тут-то бабуля и просияла.

— Так что ж ты сразу не сказал, внучок?! Я бы и мешать не стала! И помогла бы даже! Сам знаешь, я всегда готова помочь! — широкая улыбка омолодила ее лицо лет на двадцать. Боже, что же будет, когда у меня действительно появятся жена и ребенок?

— Нет, бабушка. Я справлюсь сам.

— Подвезти тебя?

— Что? Нет! Лучше я тебя подвезу! — так я хотя бы буду спокоен, что она не организует слежку за мной. — Кстати, хотел спросить, на твоем маскарадном вечере была одна женщина…

— Женщина — это хорошо. А то уж я начала сомневаться, что ты…да неважно. Ты же уже ищешь какую-то женщину, была еще одна? — бабушка свела брови. Надеюсь, она не думает, что раньше у меня их вообще не было?

— Нет. То есть не совсем. Эта женщина была похожа на гадалку, — я постарался сделать строгий взгляд и посмотрел на бабулю, стремясь выявить любой намек на ложь с ее стороны. Бабулин глаз дернулся.

— Гадалка? А, та гадалка! Так мне же нужно было как-то развлекать гостей. Народ, как известно, любит всю эту ерунду, связанную с будущим, магией и другой подобной белебердой, — затараторила Зинаида Семеновна. — Почему тебя это беспокоит?