В пикете милиции оформляли очередной протокол на пьяниц.

- Мы ж ничего не сделали, подумаешь, выпили бутылочку.

СЛАВУ РАСТАЩИЛИ

Высокий холм. Холм Славы. К нему приезжают люди , знающие что такое Память. Память о погибших земляках. Подходы и подъемы на холм были выложены бетонными плитами. Вандалы растащили их по своим усадьбам и садовым участкам.

Головы садовые. Вот и все.

ПОЖАРЫ

РУКОПИСИ ГОРЯТ

Летом девяносто шестого в третий раз загорелся Дом писателей на Шпалерной. Мгновенно на месте пожара развернулись боевые расчеты пожарных. Работали по повышенному номеру и помня скандальный пожар в этом здании , случившийся три года назад. Как и в то время, на месте борьбы с огнем находилось все руководство УГПС , присутствовал начальник ГУВД Юрий Лоскутов. Пожар локализовали относительно быстро, но до позднего вечера проверяли все внутристенные пустоты и перекрытия, где могло затаиться тление.

Именно не до конца уничтоженные очаги возгорания во время пожара пятнадцатого ноября девяносто третьего года привели к полному разрушению уникального здания во время пожара на следующий день, шестнадцатого ноября. В результате этих двух пожаров был уничтожен памятник архитектуры и государство понесло ущерб в один миллиард двадцать семь миллионов пятьсот восемьнадцать тысяч двести рублей в ценах девяносто третьего года.

Как это произошло? Вечером пятьнадцатого ноября в Доме писателей на Шпалерной, 18 проходили плановые массовые мероприятия. На первом этаже в Дубовой гостиной заседала секция писателей-фантастов. На втором этаже в Красной гостиной проходил творческий вечер поэта Шерали. За каждым мероприятием следили ответственные лица от администрации. За соблюдением установленного порядка ответственной в тот вечер была администратор Т.И. Андриевич , а от руководства дежурил заместитель директора А.С. Конышев.

В двадцать два часа вечер Шерали закончился, гости покинули помещение. Андриевич осмотрела второй этаж , погасила свет и заперла гостиные на ключ. Выключатели освещения второго этажа находились в тамбуре возле Золотой гостиной , там же, где электрощит. Выключив освещение и в тамбуре, Андриевич закрыла его.

Писатели-фантасты на первом этаже тоже завершали заседание своей секции и расходились. Но несколько человек ещё беседовали в Дубовой гостиной, в том числе Щербаков и Балабуха.

Первые признаки горения обнаружил вахтер. Во дворе явственно чувствовался запах дыма. Он доложил о своих подозрениях заместителю .директора . Конышев спустился во двор и в сумерках сумел рассмотреть, что из верхнего угла неплотно прикрытого витража выходит дым. Обеспокоенный, он побежал в здание выяснить где горит.

В это время администратор Андриевич обнаружила, что на лестничной площадке погас свет. Она вышла на мраморную лестницу и столкнулась с Щербаковым и Балабухой, которые в темноте спускались по лестнице из Дубовой гостиной в цокольный этаж. К ним со стороны вахты подбежал Конышев.

- Горим!

Открыв дверь в тамбур на втором этаже, Конышев, Андриевич и Балабуха увидели, что вокруг электрощита горит стена. Тамбур был заполнен густым едким дымом, пахнущим как горелая резина. Никто из присутствовавших не ощущал запаха бензина или солярки или ещё чего быстровоспламеняющегося.

- Звони пожарным ! - приказал Конышев администратору.

Сам он, схватив огнетушитель, попытался ликвидировать горение. В двадцать три часа семнадцать минут Андриевич позвонила по "01".

- Шпалерная, дом восемнадцать! Дом писателей. Пожар на втором этаже!

Вскоре по вызову прибыли пожарные Восьмой ПВПЧ. В задымленном тамбуре они увидели огонь под электрощитом и отметили, что горение распространяется по пустотам в перекрытие. Сам электрощит уже висел на проводах, вся сгораемая отделка вокруг него была уничтожена огнем. К часу ночи шестнадцатого ноября пожар локализовали, а открытое горение ликвидировали к трем часам ночи.

В результате пожара выгорели деревянные конструкции тамбура на площади около пяти квадратных метров и в перекрытии на площади около одного квадратного метра над эелектрощитом образовался сквозной прогар.

Здание Дома писателей имело сложную планировку и конструктивные особенности. Его стены выполнены кирпичной кладкой, а внутренние конструкции имели многочисленные пустоты , которые выполнены из сгораемых материалов и сообщались между собою. Реконструкция здания после семнадцатого года ни разу не проводилась.

После пожара в течение дня за местом, где случился пожар, наблюдали работники Дома. После полудня осмотр места происшествия провел инспектор Госпожнадзора 14-го ОВПО С.Б.Косичкин. Ничего подозрительного не заметил. Он опросил директора Дома писателей Фаранова, его заместителя Конышева, администратора Андриевич. Электрик Самило Ю.Д. показал, что где-то за неделю до пожара он менял один выключатель в тамбуре. За время его работы в Доме писателей он ни разу не видел опечатанных госпожнадзором электророзеток. В течение всего дня в доме присутствовала тихая тревога. Главный редактор журнала "Всемирное слово" А.А.Нинов , работавший весь этот день в здании, чувствовал себя неуютно. Все время пахло гарью. Но он, как и многие, считал, что это невыветрившийся запах вчерашнего пожара.

Вечером работники Дома , убиравшие ковры в гостиных около сгоревшего тамбура , чувствовали очень явственный запах гари, но тоже полагали, что он остался от прежнего пожара. Других признаков горения они не заметили. Плановые мероприятия членов Союза писателей шли в их учреждении своим чередом и закончились в двадцать один час пятнадцать минут.,

Первые признаки вновь начавшегося горения - запах дыма, напоминавший запах горящей бумаги, обнаружила администратор Андриевич и гардеробщица в женском туалете цокольного этажа примерно в двадцать один час сорок минут.

Женщины выбежали во двор и увидели, что над кровлей здания клубится дым! Т.И. Андриевич снова бросилась к телефону:

- Пожар на Шпалерной, 18!

В двадцать один сорок три первым приехало подразделение Восьмой пожарной части во главе с командиром отделения С.Н.Павловым. Одновременно с его автоцистерной к Дому писателей были направлены автолестница Седьмой части и автоцистерна Первой части. Эти подразделения долго не могли обнаружить в здании место горения.

Сотрудники издательства "Северо-Запад" С.Е. Еременко и Г.Н. Белов, возвращавшиеся в редакцию поздно вечером, увидели у Дома писателей пожарные машины. Войдя в здание, они видели мечущихся по помещениям пожарных, которым никак не удавалось найти откуда валит дым. Еременко и Белов, пройдя центральную часть здания, вдруг вышли на огонь в помещении бывшей домовой церкви. Как раз в нем и находилась их редакция издательства "Северо-Запад". Еременко сбегал за пожарными и указал на огонь. Затем он решил проверить другие помещения и для этого спустился на второй этаж. В Белой гостиной, расположенной под бывшей домовой церковью, он также обнаружил горение и показал его пожарным.

По указанию дежурной части Управления государственной противопожарной службы на пожар были направлены дополнительные силы и средства. В двадцать три часа тридцать две минуты на пожар прибыл начальник УГПС А.Г.Иванов и принял руководство по его тушению. Присвоенный пожару третий номер Иванов в ноль часов семнадцать минут снял , а спустя ещё семь минут был дан отказ и от второго номера. С места пожара были отправлены домой отделения на цистернах один и семь, отдельный пост Двенадцатой части, водозащитной и газодымозащитной служб. Около двух часов тридцати минут начальник УГПС, посчитав, что с пожаром , в основном, покончено , уехал, не возложив на кого-то конкретно руководство по тушению огня.

Заведующий Санкт-Петербургским отделением "Литературной газеты" И.О. Фоняков приехал на пожар шестнадцатого ноября около двадцати трех часов и все время наблюдал за тушением пожара. Во втором часу ночи он обратился к офицеру пожарной охраны и спросил об остановке. Тот ответил, что открытого горения нет. Это сообщение Илья Фоняков воспринял как утверждение в том, что пожар большой опасности не представляет и уехал домой.