— Блэк, — Забини повысил голос, — сделаю вид, что я этого не слы­шал. Не будь идиотом! Сегодня я промолчу, но будут еще дни. И… я тебя предупредил. Нарцисса не из тех, кто побежит жаловаться. Так что ты заведомо ее обрекаешь.

С этими словами Забини покинул кабинет, оставив Сириуса Блэка на растерзание всех демонов этого мира. Юноша с размаху ударил кулаком в крышку парты. Раз, другой. На полированной поверхности появилась кровь. Сириус не обратил на нее никакого внимания. Он проклинал день, когда Люциус Малфой появился на свет. Что делать?

Забини прав. Сириус ничем не сможет помочь Нарциссе. Она ос­танется совсем одна с этим извергом. И жаловаться она, черт побери, действительно не станет. Один выход: оставить ее в покое. Не видеть, не слышать, не думать. Как легко это сказать… Сириус устало закрыл глаза. Она не хочет ничего менять… А он, получается, не может. Ту­пик! Сириус опустил взгляд на разбитые костяшки пальцев. Кровь была цвета гриффиндорского флага. Сириуса разозлила эта ассоциация. Он резко оттолкнулся от парты и выбежал из кабинета Флитвика. Вместо того чтобы отправиться на поиски Нарциссы, он бросился в сторону гриффиндорской башни. Он сам не знал, чего сейчас хочет. Поддержки? Совета?

*

Нарцисса Блэк продолжала смотреть в заснеженное окно.

«Оставь Сириуса в покое… Помоги ему, не зови за собой…» — гулко звучал в голове голос Люпина. Нарцисса зажмурилась и прижала ла­дони к ушам. Голос продолжал звенеть. Только теперь он принадлежал Лили Эванс: «На Рождество она станет официальной невестой Люциу­са Малфоя!». Фраза разрывала барабанные перепонки. Нарцисса отвер­нулась от окна и медленно сползла по стене, присев на корточки. Голоса в голове жужжали, наставляли, советовали.

Нарцисса без сил села на пол и уткнулась лбом в колени. Нет! Слез не было. Была горькая уверенность в своем выборе. Сириус хотел все изменить… Смешно. Появилось стойкое понимание того, что ничего не изменится. Девушка отняла ладони от головы и обхватила колени. Сколько она так просидела?

— Привет, — голос заставил ее вздрогнуть.

Напротив нее присел Фред Забини. Нарцисса удивленно посмотрела на него и выпрямилась. Они мало пересекались раньше. Он был при­ятелем Люциуса и братом Фриды Забини. Больше Нарцисса про него ничего не знала. Они едва перекинулись парой слов в общей гостиной за пять с половиной лет обучения. Как-то он приглашал ее на Рож­дественский бал. Но тогда Сириус находился в больничном крыле со страшной, непонятно как полученной раной плеча. Таким он вернулся после ночной прогулки. Поэтому Нарциссе было не до праздника, и она вежливо, но твердо отказалась. Это было год назад. Больше они не об­щались. Если Фрида еще и играла с ней в детстве, то Фреда Нарцисса совсем не помнила. А вот теперь он присел напротив и пытливо вгля­дывается в ее лицо.

— Ты в порядке? — спросил он, не дождавшись ответа.

— Да, в полном, — Нарцисса встала с пола и повернулась к подокон­нику за рюкзаком.

— Нарцисса, я видел вас с Сириусом, — прозвучало за ее спиной.

В голове зашумело, и сердце пропустило пару ударов, но девушка лишь равнодушно пожала плечами и повернулась к нему лицом.

— И?

Его поразило ее спокойствие. По ее лицу невозможно было сказать, что она напугана, растеряна. Нет! Его встретил прямой взгляд.

— Я ничего не скажу Люциусу, — проговорил Забини.

Нарцисса пожала плечами:

— Тогда зачем ты мне это говоришь?

— Нарцисса, неужели тебе все равно? Ты понимаешь, что сделает Люциус, если узнает? Я ничего не скажу ему… пока.

— Да? И что же ты попросишь за свою услугу? — голос Нарциссы был подобен ледяным иголкам.

Фред растерялся, а потом понял, что Нарцисса имеет в виду. Естест­венно, так непохоже на слизеринца заниматься благотворительностью, ничего не прося взамен. Он усмехнулся:

— Я попрошу, — он сделал эффектную паузу, но не дождавшись ответ­ной реакции, продолжил, — чтобы ты не встречалась с Сириусом Блэ­ком.

Глаза Нарциссы расширились. Она ожидала предложения провести вечер вместе взамен на молчание или еще чего-нибудь из этой серии. А тут такое!

— Не поняла, — проговорила девушка, — тебе это зачем?

— Нарцисса, Люциус сложный человек. Я просто не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Ты мне симпатична, если так тебе будет по­нятней. Да к тому же я думаю, ты не захочешь причинять вред Блэку.

— А при чем здесь это?

— Да при том, что Люциус смешает его с землей, если узнает о том, что Блэк притрагивался к его невесте.

— Я еще не его собственность! — с вызовом бросила Нарцисса.

— Уже да. Только, на свою беду, пока этого не понимаешь. Подумай об опасности, которой подвергаешь себя и Блэка.

Фред повернулся уйти.

— Фрида ведь любит его? — произнесла Нарцисса, глядя в его спину.

Фред резко обернулся:

— Откуда ты знаешь?

— Я не слепа, Фред!

— Да уж. Не беспокойся об этом. Фрида никогда не станет его любов­ницей. Эта история скоро закончится.

— Ты так уверен, что она его разлюбит?

Он горько усмехнулся и удивительно напомнил свою сестру. Те же темные волосы, те же черты лица. Вот только глаза Фреда были темно-карими. Нарцисса тоже усмехнулась:

— У моей сестры презабавный вкус, не находишь?

— Ты не очень-то лестно отзываешься о юноше в присутствии его невесты, — Нарцисса улыбнулась.

— Да нет! — он тоже улыбнулся. — Я к нему неплохо отношусь, вот только жалко мне вас. Фриду, потому что сама выбрала, а тебя… На тебя не слишком удачно пал выбор. Так ведь?

Нарцисса вздохнула.

— Нет, Фред. Все в порядке. Я не жалуюсь. Правда. Фриде гораздо хуже.

Он кивнул:

— Я все равно не скажу Люциусу.

— Спасибо.

— Но на счет Сириуса я серьезно. Не нужно играть с огнем.

— Не буду, — пообещала Нарцисса.

Фред улыбнулся и уже собирался уходить, но потом оглянулся, слов­но что-то вспомнив. Он внимательно оглядел Нарциссу с ног до головы и внезапно спросил:

— Ты в шахматы играешь?

— Да так, — растерялась Нарцисса. — Не особенно хорошо.

— Хочешь, научу?

Нарцисса оглянулась по сторонам и, решившись, кивнула. Они вмес­те направились в сторону слизеринской гостиной. Это было странным. Это было правильным. А то, что произошло в коридоре полчаса назад, было неверным от первого до последнего слова и жеста. Нарцисса это понимала. Вот только глупая душа никак не хотела с этим мириться. Но она должна. Она не может подвергать опасности Сириуса. Фред прав. Люциус страшный человек. От него можно ожидать чего угодно.

*

А страшный человек не спеша выходил из больничного крыла. Он шел медленно, прислушиваясь к звуку своих шагов, эхом отражавше­муся от каменных стен пустынного коридора. Странное это было ощу­щение. Ничего нельзя было изменить, но что-то подспудно точило из­нутри, словно говоря: «Ты мог! Ты мог! Все было в твоих силах! Ты не должен быть таким слабаком». Люциус остановился. Он не хотел признаваться себе в том, что слишком поздно понял всю серьезность ситуации. Через неделю в Хогвартсе состоится Рождественский бал. А после этого он отправится домой. В поместье Блэков состоится эта чер­това помолвка. Люциус усмехнулся. Два выхода: принять или бороться. Как ни больно было сознавать, ему ближе первый. Юноша засунул руки в карманы и направился в сторону гостиной Слизерина.

Войдя в гостиную, он первым делом увидел странную картину. В дальнем конце комнаты перед камином сидела интересная пара. Нар­цисса Блэк, подперев щечку рукой, сосредоточенно изучала шахматную доску. Напротив, на полу, с довольным видом расположился Фред. Даже не глядя на доску, Люциус понял, что Фред выигрывает. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сделать такой вывод. Просто Фред выигрывал у всех, даже у самого Люциуса, неплохо разбирающегося в тонкостях этой старинной игры. Люциус медленно направился к играющим, по пути рассеянно кивая на приветствия некоторых учеников. Он очень надеялся, что они играют не на раздевание. Водилась за Фредом та­кая привычка в игре против девушек. Люциус отчетливо понял, что не станет с кем-то делить Нарциссу, даже мысленно. Судьба распоряди­лась. Нарцисса теперь его. Он задержался взглядом на ее напряженно склоненной головке. Словно почувствовав его взгляд, девушка подняла голову: