— Вообще-то, поцеловал меня ты, — Гермиона постаралась не покраснеть от этой фразы. Получилось плохо.

Юноша досадливо махнул рукой:

— С тобой разговаривать бесполезно.

Он быстрым шагом направился к двери. На пороге резко развернулся:

— Ты понимаешь, чем может закончиться твое легкомыслие?

Гермиона открыла рот высказать ему все, что думает, но он не стал слушать.

С грохотом захлопнул дверь.

Девушка посмотрела в сторону выхода, и ее лицо озарилось улыбкой. Она ничего не могла поделать. Ей хотелось смеяться от счастья и кружиться по комнате. Он — не Пожиратель. Но не это главное. Он разозлился на ту двусмысленность, которая возникла из-за ее действий. Он — остановился, а она — нет. Почему? Да потому, что в душе она знала, как он поступит. И не ошиблась. От этого хотелось счастливо смеяться.

Гермиона посмотрела на место, где они сидели. Чуть примятый ковер, раскрытая книга на плато. Интересно, он далеко уйдет без своей волшебной палочки? Девушка быстро спрятала ее в карман джинсов. Надо же, как торопился, бедненький. Итак. Один, два, три… На счете «восемь» дверь с грохотом распахнулась. Если их застанет Филч — это будет целиком и полностью заслуга старосты Слизерина.

Он остановился в дверях и… Раньше Гермиона считала выражение «сверлить взглядом» некой фигурой речи. Ан нет. Не все так просто. Видимо, он ждал ее ухода. Минуту, две…

Девушка не сдвинулась с места. Все так же стояла посреди кабинета, сложив руки на груди и глядя на него.

— Я вернулся за своей волшебной палочкой, — как умственно отсталой, пояснил слизеринец.

Девушка никак не отреагировала.

— Я ее забыл.

На этот раз Гермиона кивнула, вспоминая профессора Амбридж. Та примерно так же общалась с Хагридом, находясь на его уроке. Малфой, правда, пока свою речь руками не иллюстрировал, но с такими темпами…

— Ладно, — себе под нос буркнул слизеринец и направился к столу, да так и замер на полпути…

Догадался он до обидного быстро. Гермиона сдержала порыв умчаться из кабинета, когда этот «милый» мальчик обернулся к ней.

— Моя палочка! — юноша требовательно протянул руку.

Наверное, после этого жеста все домовые эльфы Малфоев сбивали друг друга с ног в стремлении выполнить приказ. Интересно, его учили вежливо просить?

— Верни мою палочку, — голос слизеринца был убийственно холодным.

— Непременно, — Гермиона все-таки набралась храбрости. Психологи советуют решать проблему сразу. Вот и будем решать. — Только сначала ответь на вопрос.

На лице Малфоя появилось непередаваемое выражение. Несмотря на сжавшееся от страха сердце, девушка встретила его взгляд.

— Вопрос? Грейнджер, ты с ума сошла?

— Пока нет. У тебя другое мнение?

— И притом давно. Не валяй дурака, верни мою палочку.

— Один вопрос.

Слизеринец направился к выходу, но у двери остановился. Правильно, как же волшебнику без волшебной палочки… Юноша повернулся в ожидании вопроса.

Гермиона набралась храбрости (или глупости?):

— Почему ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле?

Юноша несколько секунд смотрел на нее, а потом с подозрением переспросил:

— Это и есть вопрос?

— Ну да.

— В Гриффиндор берут исключительно психов?

— Не знаю, — беззаботно пожала плечами девушка.

— Бред.

— Просто ответь.

— Грейнджер, — он в раздражении возвел глаза к потолку, — что ты несешь? Откуда у тебя эта дурацкая привычка считать всех ангелами?

— Я не считаю тебя ангелом. А на этот вопрос ответь прежде всего себе.

— Да нечего тут отвечать. Это все твое больное воображение, это…

— Ты разозлился из-за того, что произошло. Пытался мне объяснить, что я легкомысленна и все такое. Но ты же не воспользовался ситуацией…

— Ты хотела, чтобы я ей воспользовался? — не поверил своим ушам слизеринец.

— Да нет же! — Гермиона от досады притопнула ногой. — Какой же ты бестолковый. Я пытаюсь объяснить, что ты сам не видишь своих…

— Подожди, — он шагнул в ее сторону. — Не нужно ничего говорить.

Еле слышный голос проникал в самое сердце. Он подошел совсем близко и заглянул в глаза. Гермиона поняла, что тонет в его взгляде.

— Знаешь, я давно хотел тебе сказать… — девушка завороженно застыла, когда его руки легли на ее плечи, — никогда нельзя быть такой доверчивой, — быстро закончил слизеринец, выдергивая из ее кармана свою волшебную палочку.

Гермиона задохнулась от возмущения и собственной глупости. Захотелось ударить его по голове чем-нибудь тяжелым.

— Ты… Ты…

— Вспомни этот момент в следующий раз, когда решишь пофантазировать на тему лучших сторон моей натуры, — с самодовольной улыбкой проговорил юноша.

Гермиона в возмущении выхватила волшебную палочку. Волна негодования захлестнула ее с головой.

— Экспеллиармус!

Он даже не успел отреагировать. Видимо, никак не ожидал от нее подобного. Резкий толчок откинул Драко Малфоя к стене, в то время как Гермиона в ужасе от содеянного прижала ладонь к губам. Она не знала, броситься ли помогать слизеринцу или ринуться прямиком к двери, потому что, когда он наконец отлепится от стенки…

— Грейнджер! Ты совсем рехнулась? — прошипел слизеринец и тут же добавил, бросив быстрый взгляд на часы: — Здесь сейчас толпа учителей будет. Полдвенадцатого! Отбой уже был. Староста, называется.

Гермиона с ужасом поняла, что он прав. И почему он всегда заставляет ее делать глупости?

— Быстро! Уходим! — слизеринец схватил ее за локоть и потянул к выходу.

— Книга!

— Черт!

Он бросился к плато и схватил толстый фолиант, по пути подхватил ее кофту, и они выскочили в коридор. Отблеск факела от стены возвестил о том, что в соседнем коридоре уже кто-то есть.

— Туда! — слизеринец потянул ее в другую сторону. Они свернули в полутемный коридор, и Драко Малфой затащил ее в нишу.

В ту самую нишу, в которой они стояли несколько месяцев назад. Все было, как тогда. Только сейчас она чувствовала холод, идущий от стен, и жар собственного сердца в груди.

Они стояли так минуту… две… Замок был погружен в тишину. Гермиона, зажмурившись, слушала эту тишину, нарушаемую лишь стуком их сердец.

— Какого черта ты это сделала? — недовольно проговорил слизеринец над ее ухом.

Девушка не ответила.

— C ума сойти.

Гермиона молча протянула его палочку.

— С тобой можно сойти с ума, — повторил слизеринец.

Она подняла голову, и их взгляды встретились.

— С тобой тоже, — негромко откликнулась девушка.

Полутемная ниша, лишь блеск глаз.

— Ты сам виноват, — негромко проговорила Гермиона, стараясь отодвинуться от него как можно дальше.

— Даже спрашивать не буду, в чем. Иначе рискую услышать очередную сагу о…

— Кажется, никого нет. Можно выбираться.

Слизеринец смерил ее недовольным взглядом и выбрался из ниши.

Гермиона вышла следом и поежилась от холода или от нервного напряжения. Малфой заметил:

— Твоя кофта.

Гермиона поняла, что ее кофта до сих пор у него в руках. Юноша оглянулся по сторонам, убедился, что коридор пуст, и встряхнул ее кофту в воздухе, как вытрясают старое белье. Только после этого он протянул кофту вперед, как истинный джентльмен. Интересно, а вытрясти он из нее маггловский дух пытался?

Гермиона быстро повернулась к нему спиной и просунула руки в рукава. Часы зацепились за шерсть, и левая рука застряла. Девушка дернула.

— Подожди, — прозвучал над ухом голос, и ее кисти коснулись теплые пальцы. Он ловко на ощупь отцепил ремешок от кофты.

— Спасибо.

— Не за что, — голос прозвучал сердито. И это так не вязалось с тем, что он сделал в следующую секунду: на миг сжал ее плечи. Гермиона удивленно оглянулась, но он уже выпустил ее и смотрел в сторону лестницы.

— К вашей башне этим путем пройдешь?

Она кивнула. Он играет, да? Мстит за экспеллиармус? Или нет? Девушка покосилась на своего провожатого. Он упорно смотрел вперед, не делая попыток завести разговор или дать понять, о чем он думает. Наконец, когда Гермиона уже отчаялась дождаться от этого «милого» мальчика хоть какого-то членораздельного звука, слизеринец произнес: