Реджинальд сделал паузу и посмотрел на демона. По мере того, как адвокат говорил, брови Харрамуха поднимались все выше и выше. Он даже перестал жевать, целиком сосредоточившись на речи Реджинальда. Но его озабоченная физиономия, по-прежнему, не внушала Хокку оптимизма. Он еле заметно поморщился и спросил:

– Возможно, имеет смысл решить этот вопрос сразу с вашим руководством? Начальником торгового отдела? Я же понимаю, в каждой бюрократической структуре строго соблюдается, чтобы уровень принятия решений соответствовал статусу служащего. Так что, если проблема в этом…

– Проблема вовсе не в этом, – Харрамух взмахнул рукой. – Мой уровень принятия решений вполне допускает работу с подобными проблемами. Вопрос в другом: меня смущает ваша осведомленность. Признаться, она меня даже несколько шокирует. Вы говорите о том, чего не можете знать.

– Не могу знать чего?

– Да всего. Вы не можете знать про Аррисарха. Про отдел специальных проверок. Про начальника торгового отдела. Ну откуда, скажите, вам знать о существовании начальника торгового отдела?

– Так вы же сами сказали, что вы – заместитель начальника торгового отдела, – улыбнулся Реджинальд и поболтал ложечкой в чашке, из которой так и не сделал ни одного глотка. – А где есть заместитель, там и начальник имеется, обязательно.

– Допустим. А про старшего демона Аррисарха? Про него я вам ничего не говорил!

– Вы – нет. Про Аррисарха и про отдел проверок упомянул Минисиах.

– Минисиах… – словно эхо, повторил Харрамух. На этот раз, он позволил себе еле заметно скривить губы.

– Он самый, – Реджинальд вгляделся в лицо демона, и, едва слышно хмыкнув, пустил пробный шар: – Крайне неприятная, доложу я вам, фигура.

Несколько секунд Харрамух больше всего напоминал каменное изваяние. Потом осторожно заметил:

– Некоторым демон Минисиах нравится. Особенно тем, кто склонен к э-э… развлечениям. Он в нашем департаменте считается первым шутником. Смешным и оригинальным.

– Лично мне его шутки не показались ни смешными, ни оригинальными, – горячо возразил Реджинальд. Слишком горячо – это он понял по снова взметнувшимся вверх бровям Харрамуха. Но не удержался и добавил: – Отвратительный тип!

Независимые адвокаты категории «СИ» очень редко бывают искренними. Точнее, почти никогда. Искренность, вовсе не то качество, которое помогает подняться вверх по скользкой лестнице юриспруденции. Но Реджинальд Хокк, великий Реджинальд Хокк, время от времени позволял себе подобные порывы, подсознательно чувствуя, что именно здесь, именно сейчас – можно! Не просто можно – нужно, необходимо! И ни разу не прогадал. Не ошибся он и в этот раз. Веки Харрамуха дрогнули и, все тем же, бесцветным голосом, он согласился:

– Пожалуй. Мне его чувство юмора тоже не кажется убедительным.

Реджинальд облегченно выдохнул. Да! Похоже, ему повезло. Похоже, демон Харрамух и есть тот, кто ему нужен. А Харрамух сделал последний, деликатный глоточек и отставил пустую чашку в сторону.

– Но я все равно не понимаю. Если Минисиах здесь был, и вы подписали договор, как вы, вообще, смогли связаться со мной? В нашей фирме клиент строго закреплен за демоном, заключившим с ним договор.

– Насколько я понял, этот Минисиах снял меня с обслуживания.

– Но это невозможно! – теперь, для разнообразия, Харрамух не стал поднимать брови, а вытаращил глаза. – После того, как демон вручает клиенту амулет личного вызова…

– Минисиах забрал у меня амулет, – перебил его Реджинальд. – И знаете, мне кажется, что мы с вами найдем общий язык. Признаюсь вам откровенно: лично я, хочу потратить некоторое количество времени и сил, чтобы сделать жизнь упомянутого Минисиаха как можно более неприятной и некомфортной. Вы, надеюсь, не станете возражать против перемены его участи на более печальную?

– Возражать? Я не буду возражать, если его разжалуют в бесы. – Заверил Харрамух. И добавил мечтательно: – В кочегары!

– Вот и прекрасно, – солидно заключил адвокат. – А теперь, давайте, я вам просто расскажу, что здесь произошло. После этого, я думаю, мы сможем разработать план действий. С учетом наших общих интересов.

– Что ж… – Харрамух подобрался, сложил руки на коленях и кивнул. – Возможно. Возможно, мы найдем общий язык и общие интересы. Рассказывайте.

Неудача на складе Шнырка не обескуражила. У каждого тоннеля есть два выхода – если нет света в одном конце, надо поискать в другом. И младший черт бодро потопал все по той же малиновой дорожке, в экспедиторский отдел.

В экспедиторском отделе его не ждали. Собственно, там никого не ждали. В просторном зале, разгороженном матовыми стеклянными перегородками на крохотные каморки-отсеки, было тихо и пусто. В каждой каморке, рядом с письменным столом, лежал пружинный матрас. Шнырок огляделся, пожал плечами и осторожно прошел в глубину слабо освещенного зала. Большинство матрасов были пусты, только на трех-четырех, прямо в одежде, спали черти.

Наконец, Шнырок заметил фигуру, занимающую вертикальное положение – лохматый черт в синей тужурке с блестящими металлическими пуговицами сидел за столом. На столе была разложена какая-то ведомость, в правой руке черта слегка подрагивал карандаш, когти левой зацепились за клавиатуру небольшого калькулятора, но глаза были закрыты.

Шнырок вежливо кашлянул:

– Простите, я…

Черт в тужурке вздрогнул, открыл глаза и тупо уставился на него:

– Ты чего орешь? – хрипло спросил он.

– Разве я ору? – немного смутился Шнырок. Ему самому казалось, что он разговаривает очень тихо. На всякий случай он перешел на шепот. – Простите. Я бы хотел узнать, кто…

Веки черта закрылись, и он тихо всхрапнул. Карандаш нарисовал большую, во всю клеточку, восьмерку и передвинулся правее.

– Эй, – Шнырок слегка потряс его за плечо.

Мутные глаза снова открылись:

– Ты чего орешь?

– Я не ору, я хочу спросить…

– Так поди и спроси, – неожиданно резким движением, черт сбросил руку Шнырка со своего плеча. – Не видишь, работаю я.

– Куда пойти-то? – торопливо уточнил Шнырок – глаза черта в тужурке уже снова закрывались.

– К шефу, куда ж еще? На то оно начальство над нами, чтобы… хр-р-р.

В тот же момент снова ожил карандаш, и рядом с восьмеркой появилась шестерка.

– А где шеф? – Шнырок сам чувствовал всю бестактность своего поведения и виновато предложил: – Вы глаза можете не открывать, просто пальцем укажите.

Черт и не собирался открывать глаза. Острый ноготь быстро простучал по клавишам: восьмерка, плюс, шестерка, знак равенства. После чего, левая рука приподнялась, и указательный палец повернулся в сторону стеклянной двери в конце зала.

– Там, – коротко всхрапнул черт и снова уронил ладонь на калькулятор.

Шнырок посмотрел на число четырнадцать, мигающее в окошечке калькулятора, посмотрел на указанную дверь и тихо поблагодарил:

– Спасибо. Надеюсь, что он не спит.

– Шеф бдит, – невнятно откликнулся черт в тужурке.

– Это хорошо, – Шнырок осторожно двинулся к двери, стараясь не цокать копытами.

Шеф не спал, но и не бдил, как обещал черт в тужурке. Шеф сидел за столом, погруженный в легкую дремоту. Но, как только Шнырок заглянул в кабинет, глаза начальника отдела экспедиции открылись.

– Кого? – прорычал он.

– Младший черт Шнырок! – вытянувшись в струнку, отрапортовал Шнырок.

– Старший черт Мидиус, – представился шеф. – Чего?

– Из вашего отдела, экспедитор нужен. Вот он здесь, на накладной расписался.

Шнырок просеменил к столу и подсунул Мидиусу под нос уже изрядно помятую бумагу.

Начальник отдела долго вглядывался в подпись, на которую указал Шнырок, потом перевел взгляд на младшего черта.

– Зачем?

Шнырок нервно переступил с ноги на ногу.

– Спросить хочу. Тут, в накладной, не совсем понятно, насчет сахара. Количество, понимаете…

– Непонятно? – Мидиус неожиданно встряхнулся, хлопнул по столу ладонью и коротко хохотнул. – Конечно, непонятно! С этим юбилеем, все на ушах стоят. У меня вон, весь отдел в разъездах, носятся с грузами, как благословенные. Несколько чертей здесь, отсыпаются. Но это тоже, до первого звонка. А ты говоришь – непонятно!