— За победу на чемпионате по планерному спорту в Микарданде. Если вы позволите мне начать подписывать бумаги из этой горы, я могу успеть на свой корабль. — И, заполнив все необходимые документы, он удалился с мумией в руках.
Не прошло и трех дней после отбытия Акелави на корабле «Лорето», как в Новоресифе разыгралась настоящая буря. И поднял ее молодой худой кришнанец. На нем был наряд богатого островитянина с моря Садабао, а его португальский был если не ломаным, то сильно искривленным.
— Я — принц Ферриан Сотаспийский! — сверкая глазами кричал он на Абреу. — Грязные твари! Что вы сделали с нашим великим королем?!
— Вы имеете в виду ту мумию, которую взял с собой Акелави? — пробормотал смущенный Абреу.
— Это для тебя она мумия, а для нас — священная реликвия нашего государства, которое было, есть и будет вовеки веков! Где она?
Абреу объяснил.
— Ты хочешь сказать, что символ славы наших предков теперь за миллионы миль отсюда? Что этот вор, да соберется в его утробе вся зараза и гниль Кришны, что он…
— Минуточку, ваша милость. Так вы утверждаете, что этот Акелави похитил мумию, а не купил ее, как он сказал?
— Конечно, похитил! Ты что же, полагаешь, будто мы столь бедны, что продали нашего единственного короля?
Абреу повернулся к своему секретарю:
— Найди-ка фотокопию чека, который предъявлял Акелави. Если произошла ошибка, господин Ферриан, мы ее исправим… А вот и чек. Разве это не ваша подпись?
— Выглядит похоже, но я никогда подобных бумаг не подписывал. Он мог получить их хитростью. Когда отбывает на землю следующий корабль?
— Через девять или десять дней. Но, мой друг, кришнанцам бывает весьма затруднительно получить разрешение для полета на кораблях компании «Вигенс»…
— Как будто мы не являемся старейшей и достойнейшей цивилизацией во вселенной! — горячо воскликнул Ферриан. — Да будет вам известно, синьор, что скоро настанет день, когда с этой дискриминацией будет покончено раз и навсегда!
— Что вы, что вы! Мы вовсе не считаем себя чем-то выше кришнанцев. Весь вопрос в том, как ваша цивилизация воспримет и использует достижения науки и техники. Когда вы примете на вооружение современные идеи государственного устройства и законности…
Ферриан сказал Абреу, на своем гортанном гозаштанду, что он думает и чего стоит вся эта законность.
Абреу, не отличавшийся миролюбивым нравом, с трудом себя сдерживая, ответил:
— Почему бы вам не положиться в этом вопросе на нас? Служба безопасности компании «Вигенс» может послать на Землю со следующим кораблем донесение. Как только это сообщение будет получено, вся мощная полицейская машина Земли будет приведена в действие, и вашего короля незамедлительно вернут назад.
— Что значит «незамедлительно»?
— О, по кришнанскому времени, примерно через двадцать пять лет. Именно столько понадобится для доставки на Землю сообщения и возвращения короля.
— Нет! Ждать нельзя! Я сам полечу! Думаете, я позволю, чтобы моего бедного предка волокли через все вселенную без эскорта, одинокого, беззащитного? Вы, земляне, понятия не имеете о почестях, которые следует оказывать помазаннику божьему.
— Очень хорошо. Заполните заявку по этому образцу.
Так и получилось, что на следующем космическом корабле к Солнечной системе оказался Ферриан бад-Арджанак, принц-регент Сотаспе. С одной стороны, этот космический путешественник был важной персоной, а с другой — жителем отсталой планеты, воинственному народу которой был закрыт доступ к технической информации. Поэтому Абреу послал с ним в качестве сопровождающего сотрудника своей службы безопасности, Геркулеса Костанхосо.
Когда они уходили, то, как заметил Абреу, горячо спорили об эффекте Фицджеральда. Ферриан отказывался верить, что, если его путешествие к Земле займет для него примерно сто шестьдесят дней, то на Кришне за это время пройдет три тысячи дней.
— У нас есть одна легенда, — бросил он пренебрежительно, — о шахтере Галаю, который попал в сказочную страну и провел там три дня, а когда вернулся обратно, все его друзья стали стариками. Но я-то взрослый и образованный человек! И ты хочешь, чтобы я поверил во всю эту чушь?!
Прошли годы.
На таможне возник скандал в связи с установившимся в здешних местах обычаем целоваться при встречах и прощаниях. В результате кадровых перестановок Абреу перевели на Ганешу, хотя никакой его вины в случившемся не было. Его последователю тоже пришлось несладко. Он был уличен в том, что попустительствовал прохождению через таможню привычки курить табак. Как следствие, Абреу вернулся на прежнее место, а благодаря усилиям земных врачей-геронтологов не стал выглядеть намного старше.
И вот однажды на посадочную площадку Новоресифе опустился новый корабль «Маранхао», и по трапу сошли Костанхосо и принц Ферриан. Абреу принялся яростно трясти руку монарху:
— Отлично! Я так и думал, что вы вот-вот вернетесь. Забрали свою мумию?
— Да. — Португальский Ферриана заметно улучшился. — Это было самое интересное путешествие, какое только можно представить, хотя твой человек не спускал с меня глаз ни на минуту, словно я дикий зверь в клетке. Он даже читать мне ничего не давал, кроме старых законодательных актов, которые все время откуда-то доставал.
— Ему так приказали, — сказал Абреу. — Когда на Кришне установятся обычные для остальной вселенной стандарты законности, этики и государственного устройства, тогда, может быть, вам будет предоставлен доступ и…
Ферриан сделал нетерпеливое движение:
— Хватит читать лекции, дружище. Сейчас мне гораздо интереснее решить вопрос с транспортировкой моей мумии на Маджбур. Да и самому надо туда попасть поскорее. Для меня путешествие заняло немного времени, а вот мои бедные женушки наверняка по мне стосковались. Я должен их снова увидеть.
Таможенник был под каблуком у своей супружницы и поэтому завидовал умению принца держать в руках даже не одну жену, а целый взвод. Однако, будучи мудрым чиновником, он не подал виду, какие чувства его обуревают. Когда Ферриан отошел подальше, так что их не было слышно, он спросил Костанхосо:
— Как ты с ним справился, Геркулес?
— Без особого труда. Он подчинялся всем приказам, беда лишь в том, что он слишком хорошо соображает.
— Как это?
— Он способен делать правильные умозаключения даже получая самые незначительные сведения. А когда ему надо, делается таким очаровашкой, что может выудить из человека все, что ему нужно. В конце концов я дал ему свод законов, чтобы он немного успокоился. К тому же на Кришне не лишне будет установить кое-какие современные законы.
— Ты все сделал правильно. Еще не знаешь о своем повышении по службе?
— О… а… благодарю, но нет ли здесь ошибки? Меня только что повысили…
— Ты забыл, мой мальчик, что это было недавно только по твоим субъективным ощущениям, а что касается выплаты жалованья и повышения в должности, то здесь ведется объективный отсчет времени…
Абреу посмотрел, как принц и его мумия отплыли на 22-весельном баркасе вниз по течению реки Пичиде, а потом опять зарылся в свои бумаги и выкинул этого королька из головы. Но только до тех пор, пока не получил письмо от Горбоваста, полномочного представителя короля Экрара Гозаштандского в свободном городе Маджбуре. Горбоваст, вдобавок к представлению интересов короля Экрара, вел двойную игру и немного шпионил для Абреу. Он писал:
«От автора записки намеченному адресату, с приветствием.
Уважаемый господин, довожу до вашего сведения попавшие в поле моего зрения любопытные факты. Как вам известно, принц Сотаспе, вместе с мумией короля Манзарии, прожил здесь десять ночей или больше. Сегодня у нас пришвартовался корабль с флагом Сотаспе. На нем прибыл премьер-министр, сэр Карао бад-Аве. Говорят, что какой-то прирученный биджар доставил в Сотаспе записку, чтобы прибыл этот корабль и забрал принца.
Но более интересен, однако, сам этот корабль — «Керукчи». Он приводится в движение не только веслами и парусами, но и механическим устройством. К каждому борту прикреплено большое колесо с деревянными лопатками, вставленными в ось, так что они погружаются в воду при его вращении. Колеса приводятся в действие машиной внутри корпуса, об устройстве которой я ничего не могу сказать, потому что сотаспийцы никого на борт не пускают. Говорят, однако, что эта машина приводится в действие кипящей водой, а дым выходит через большую трубу, установленную посередине судна.
