Цифры на мониторе показывали шесть минут шестого. В мерцающем свете экрана комната была почти тёмной.

Окно начиналось от самого пола. Через него видна была внизу на космодроме Куру торопливая суета служебных людей и движение техники, как бывает обычно перед очередным стартом. «Внизу» – это обман зрения. Кабинет находился глубоко под землёй, а на экран, имитирующий окно, транслировалась картинка с зависшего над стартовой площадкой коптера.

Служебные люди или «големы», как их теперь называют, таскали грузы, которые требовали особо нежного обращения. Их специально создали как принципиально новый подвид Homo servus . Всё просто: ограниченное самосознание и дешевая генно-модифицированная еда, предотвращающая бесконтрольное размножение и ограничивающая продолжительность жизни. Дешевле, чем производить сложных многофункциональных роботов. Будущее опять оказалось не таким, как представляли себе писатели-фантасты.

Лет двадцать назад, когда долги Америки превысили все критические пределы, инфляция стала двузначной, а уровень жизни простых американцев стал стремительно падать, президент США, издал указ объявить дефолт и отказаться от всех долгов.

Доллар во всём мире обесценился до стоимости бумаги, на которой он напечатан. Валютные резервы государств испарились. По всему миру начались банкротства целых стран, корпораций, глобальных банков, страховых и пенсионных фондов. Правительства уходили в отставку, президентов свергали, чиновников судили и расстреливали. Хаос воцарился почти на всей планете.

В самой Америке начали отделяться штаты и воевать между собой. Объявились десятки вождей, фюреров и лидеров нации. США как единое государство распалось, и на много лет погрузилось в пучину гражданской войны всех против всех. Одним глобальным игроком на планете Земля стало меньше. Зато опять обострились противоречия между Европой и Россией. Мир опять балансировал на грани войны.

Размышляя над этим и о многом другом, гражданин ФРГ, этнический турок Пауль Саул, прислонясь к ребру стола, насвистывал что-то тоскливое, из турецкого фольклора. Он перекидывал пёстрые графики на мониторе. Но не видел их.

Офицер второго ранга технической службы космодрома ESA, бывший подполковник ВВС НАТО, высокий, смуглый, не в мундире, а в костюме из дорогой ткани, Пауль казался скорее состоятельным молодым бездельником, чем ответственным служащим Европейского космического агентства.

Пора была ехать домой, но он не двигался.

Шестой час означал конец рабочего дня, но работа на космодроме не прекращалась ни на миг. Одному единственному архонту то ли не спится по ночам, то ли он находится на другой стороне Земного шара, но он приучил всех бодрствовать с ним до четырёх часов ночи. Зная ночные повадки владыки, все пять исполнительных директоров, как школьники, бдят в ожидании вызова.

И даже сегодня, в канун Нового года, в их агентстве всё равно будет ночная смена.

А русские пойдут теперь на две недели на каникулы. Доверчивые младенцы. Ослы длинноухие!

Нервные пальцы молодого человека быстро и бессмысленно кликали файлы, а внутри – страх всё разрастался, грозя перерасти в панику.

Пауль швырнул очки дополненной реальности и, ёжась, прошёлся по комнате.

Отправить письмо или не отправлять? Сейчас обязательно? Или не поздно будет потом?.. в четверг – в пятницу?..

Поздно…

Так мало времени обдумать, и совершенно не с кем посоветоваться!

Неужели есть средства дознаться, кто отправил зашифрованный файл? Если отправить с анонимного сервера? Найти открытую точку доступа, не задерживаться, быстро уйти? Кроме того, нужно будет позвонить. Неужели найдут по голосу?

Через три-четыре дня он полетит туда сам. Разумнее – подождать. Но будет поздно.

Озноб пробежал по всему телу. К чёртовой матери! Уж лучше б он не узнал…

Он сгрёб все гаджеты со стола и понёс в несгораемый шкаф. Волнение становилось сильней и сильней. Пауль Саул коснулся лбом прохладной стали сейфа и отдохнул с закрытыми глазами.

И вдруг, как будто упуская последние мгновения, не заказав машину, не погасив экраны, Пауль метнулся, запер дверь, провел вшитым чипом по сканеру в конце коридора, сдал ключи дежурному, почти бегом добежал до лифта, обгоняя здешних големов в униформе. На лифте взлетел без остановок вверх, едва натянул плащ, насадил шляпу и выбежал в нескончаемый тропический дождь.

От быстрых движений полегчало.

Пройдя полузамкнутым двориком ЦУПа мимо памятника Нилу Армстронгу, Пауль поднял глаза и вздрогнул. Новый смысл представился ему в огромном ракетоносителе Ариан-7. Эта серебристая многометровая махина была не величайшим достижением европейской цивилизации, ракетой, предназначенной совершить первый пилотируемый полет на Марс, а гигантской акулой, приготовившейся проглотить половину мира. И одинокий утлый челночок Пауля так и тянуло туда, под нос тяжёлой хищной туши.

Нет, не челнок тянуло – это он сам шёл на акулу – с гарпуном!

Но невозможно было выдержать! Он увернулся вправо, на стоянку. Около шлагбаума стоял общественный электрокар, Пауль запрыгнул в него, велел автопилоту ехать прямо, мимо городка Куру, где он жил, до столицы Кайены. В такси играла какая-то нудная зомбо-музыка, которой обычно программируют големов, но у офицера второго ранга были специальные права и Пауль приказал убрать звук. Тишина – это привилегия.

Проезжая мимо знаменитого Лак-дю-Буа-Дьябль, Чёртова острова, вспомнил дело Дрейфуса, который томился тут на каторге 140 лет назад, за то, что передал государственные секреты врагу. Вдоль спины опять побежали мурашки. Да, но потом-то Дрейфуса оправдали…

Он ещё колебался – откуда позвонить и отправить сообщение, чтоб не торопили, не стояли над душой, не заглядывали в экран. Но искать отдельную тихую гостиницу – заметнее. Не лучше ли в самой густоте, в баре, только чтоб кабинка была отдельная, в углу? И как же глупо плутать на такси, ведь автопилот запомнит любой маршрут. Он ещё рылся в кармане, ища купленную недавно по случаю у местных креолов нелегальную симку, и надеялся не найти. Тогда естественно будет отложить.

Перед светофором его пальцы нащупали и вытянули сим-карту. Значит, так тому и быть. Кажется, он успокаивался. Опасно, не опасно – другого решения быть не может.

Чего-то всегда постоянно боясь – остаёмся ли мы людьми?

Совсем не специально – а ехал Пауль по Авеню де ла Либерти, как раз мимо посольства СССР. Значит, судьба. Он прижался к стеклу, изогнул шею, хотел разглядеть, какие окна светятся. Не успел.

Минули собор Сен-Совер  – Пауль скомандовал направо. Он будто делал круг на своём челноке с поднятым высоко гарпуном, разворачиваясь получше. Взлетели к Городскому рынку, Пауль коснулся чипом, вшитым в ладонь, платежного терминала такси, хлопнул дверкой и пошёл по площади, стараясь умерять шаг.

Площадь перед мэрией была уже вся в огнях. Перед "Макдональдсом" густо стояли големы в очереди за кормом. Желтое "М" над забегаловкой чуть затягивало сизоватым дождем.

Пауль испытывал отчаянную храбрость. Только помнить: ни слова по-немецки. Ни тем более по-турецки. Ни перышка, ни хвостика не оставить ищейкам.

Пауль Саул шёл очень прямой и совсем уже не поспешный. Рекламными огнями манил небольшой бар, стилизованный под салун. Судя по значку у входа Wi-Fi открыт.

Здесь четыре, углублённые в стену кабинки, были все заняты. Но в левой заканчивал обедать какой-то простоватый голем, немного пьяненький, уже рассчитывался. Он улыбнулся Паулю, что-то хотел говорить, но Пауль запретил ему. Сменив его в кабине, Пауль одной рукой сделал заказ; другой же рукой, без чипа, достал и включил планшетник, открыл Сеть.

У Пауля была только одна, да и то заочная, знакомая в СССР. Он познакомился с ней, когда в Сети наткнулся на группу любителей хаски. У него в детстве была хаски по кличке Цинциннати. Он вспомнил её, когда увидел фото псины с умнейшими голубыми глазами. Такие же глаза были и у её хозяйки, девушки под красным флагом. Неужели в России разводят хаски? Тогда, что бы ни привлекать к себе излишнего внимания, Пауль выбрал себе русский псевдоним «Павел Сажин». Писал по-русски, пользуясь переводчиком. Фото оставил свое.