– Мне не по себе. Ты говоришь об агентах, как о существах из потустороннего мира.

– Потому, что каждый Хамелеон когда-то был обычным человеком, и жил так же, как и все, но кое-что произошло (у каждого своя история). Например, человека посчитали по-ошибке погибшим, и все его бумаги были уничтожены. Кто-то сам ушёл от людей к агентам. Тут много ситуаций, у меня дня не хватит рассказывать.

Я задумалась. Стас продолжил.

– Многие служивые – это ранее пропавшие без вести люди, которые не захотели возвращаться назад. И у каждого на это своя причина. Кто-то вышел из детдома. Кого-то по ошибке считают погибшим или человек просто решил, что эта жизнь ему ближе, чем та. К чему это я: к тому, что Хамелеоны "ВСС" – уже не существующие люди. Им нельзя быть замеченными. Они есть, но их нет во Внешнем мире. – он смотрит на передатчик. – Это то, что нас соединяет без прослушек, без сим-карт, без зависимой связи. Устройство ловит волны от спутника на любом расстоянии, и может быть полезным даже под землёй или водой. А главное, никто не сможет никогда взломать эту систему. Ребята должны оставаться незаметными, и благодаря некоторым штукам, нам это хорошо удаётся.

Я сдвинула брови. То, что сейчас сказал мне мой друг, завело меня в заблуждение. Я долго смотрела в одну точку и наконец выпалила:

– Я, конечно, знала, что мир чокнутый и что в нём есть что-то, но не настолько. Живёшь и видишь одно, а на самом деле вокруг тебя всё иначе.

– Просто люди живут и думают, что они знают этот мир, как свои пять пальцев, и то, что у них всегда есть какой-то выбор, но на самом деле нет. Всё, что они видят каждый день – всего лишь иллюзия реального мира. Каждый день они видят шоу, которое мы создаём для них.

Я совсем теряюсь и замолкаю на какое-то время. Не могу подобрать слова чтобы ответить.

– Славно. Если б мне об этом рассказал другой человек, я бы решила, что он спятил. Но это рассказываешь ты… и… я всё равно думаю так же. Только о себе. – настаёт тишина. – Мне страшно. Мне сказали, что устройство убьёт меня.

Он молчит.

– Ты знаешь об этом? – я смотрю на него в ожидании.

– Знаю.

Он не хотел произносить это.

– Я знаю, как устройство попало к тебе, но так и не понял, как ты оказалась ночью на Крайней улице одна?

– Мои родители многое мне не говорят, как будто что-то скрывают, и я тоже решила промолчать. Хотела разобраться сама, как бы это не было глупо. И отправилась на то место, где устройство попало в меня. Так даже лучше – не нужно знать об этом никому, будут беспокоиться очень. Ты сам их знаешь…

Мы мчались прямо к Штабу. Здание уже было перед нами. Издалека я уже видела некоторые служебные машины агентов и их самих, собирающихся выезжать в город на очередное задание.

– Кстати, как они? – вдруг с интересом спрашивает Стас. – Твои родичи?

– Всё, как всегда. – я пожимаю плечами. – Ничего не изменилось с того дня. – я поворачиваюсь к Стасу. – А как твои?

Выражение лица парня мгновенно меняется:

– Никак. – отвечает он.

– То есть?

– Их нет.

Я немо открываю рот, и не могу поверить в то, что сейчас сказал мне Стас. Я давно знала его семью, и хорошо помню их до сих пор.

– Стас…

Но он не даёт продолжить мне фразу. Парень резко меняет тему.

– Я должен рассказать тебе многое. То, что теперь тебе так необходимо. – Стас поворачивает к отсеку с автомобилями и заезжает внутрь. – Итак, – его тон меняется на служебный. – Вероника Морозова, с сегодняшнего дня ты упорно тренируешься вместе с нами, обучаешься всему, что умеем мы. Ты должна уметь постоять за себя, когда останешься одна. (Я ведь не всегда могу оказаться рядом) Всё это время мы будем изучать устройство и пытаться всеми возможностями его отключить. Георгий Борх единственный знает, как это сделать. И мы обязательно его найдём. Ты должна не рассказывать об этом ни единой душе. И чётко выполнять наши требования. Тебе ясно?

– Да ясно, – наплевательски отвечаю я и отстёгиваю ремень.

– И ещё: по скольку я твой Опекун, ты должна меня слушаться – самодовольно заулыбался Стас.

Я смотрю на него укорительным взглядом, а затем тоже натягиваю пафосную улыбку.

– Ты мой Опекун, а значит должен выполнять мои просьбы.

– Тоже верно. – говорит Стас.

– Так вот, – я приближаюсь к нему. – У меня уже есть одна просьба.

– Я весь во внимании.

Он улыбается и смотрит на меня, а я в то время подставляю кулак к его лицу и злобно говорю:

– Больше никогда не говори со мной в таком тоне Стас, будто я посторонний человек, иначе я тебя ударю. Не люблю этот служебный тон!

Я открываю дверь и выхожу из машины.

– Ещё что-то? – спрашивает он.

– Да. Я хочу холодную "Колу".

– Ты прежняя, – смеётся он, и тоже, покидает салон.

– А ещё я хочу есть. Я не завтракала.

– Исполним, но несколько позже.

– А если у меня заболит нога, ты понесёшь меня?

– Нет.

– Почему?

– Потому, что на данный момент, перед нами другая задача.

– А если?..

– Тоже нет.

– Но!..

– На всё – "нет"!

Машина издаёт короткий сигнал и замыкается. А мы со Стасом, смеясь, как два идиота, направляемся к кабинету Громова.

***

Громов сидел за компьютером у себя в кабинете и что-то рыскал в программах. Дверь открывается, и в кабинет входит Владимир. Он выглядит каким-то бледным и нервным. В руках у него синяя папка с бумагами. Он кладёт её на стол Громову и говорит:

– Я нашёл всю информацию об этой девочке, как ты просил.

Громов оставляет своё дело и берётся за папку. Он открывает её и начинает пролистывать.

– Что с тобой? – спрашивает Громов у Владимира, замечая, что тот выглядит не спокойным.

– Я внимательно изучил всю её биографию. Выходит, так, что Ника не только важнейший человек по охране…

– Ну и что? – Громов усмехается, – Что тебя так напугало?

– Прочитай и узнаешь. Сам удивишься.

Громов с такой же усмешкой опускает взгляд в папку и принимается листать. Десять минут молчания. Владимир терпеливо ждёт реакции своего начальника, и кажется, что за это время он становится ещё бледнее. Выражение лица Громова поменялось уже под конец, когда он подошёл к концу папки и достал из неё фото. Он удивился не менее, чем агент Волков. Спустя несколько минут, он тревожно поднимает глаза на мужчину.

– Я же не дебил? – спрашивает Владимир.

– Что за чёрт?.. – говорит Громов. – Ты уверен, что это правильная информация? Ты не перепутал папки?

– Я несколько раз проверял. – нервно отвечает тот. – Но я сам не могу поверить. Это ведь не может быть она?

Громов молчит. Он сам не может поверить в то, что там было написано. В глазах помутнело, и он снимает очки. Он трёт глаза, и ещё не долго сидит, и молчит. Главный смотрит в никуда и думает, а потом переводит взгляд на Владимира.

– Может, – вдруг отвечает он.

***

Я шкандебала рядом со Стасом и с интересом глядела по сторонам. Сейчас мне хотелось больше узнать о том, кто такие Хамелеоны "ВСС" и какую роль исполняют.

Мы идём по огромному и светлому коридору. Здесь гладкий и блестящий пол. Навстречу нам попадаются и другие агенты, спешащие по своим делам. Я смотрю на них и обращаюсь к своему другу – Опекуну.

– Ты обещал подробнее рассказать об этих людях. – напоминаю я. – Кто и что они?

Стас только этого и ждал. Он натягивает улыбку и начинает балаболить:

– Хамелеоны делятся на пять групп: Приближённые, Военные, Опекуны, Разведчики и Пробники. У каждой группы имеются на руке электронные браслеты с определенным цветом. – он говорит это даже с какой-то гордостью. – Начнём сначала – Приближённые – их всего пара десятка. У них красные браслеты.

Мой взгляд упал на руку Станислава. На руке у него болтался красный маячок.

– Это те, кто находится ближе к Главному и постоянно ему помогают. – продолжил он. – У каждого своя функция. Я и Владимир (тот, кто тебя вчера привёз сюда) тоже среди них. Владимир – "Правая рука" Громова, а я посыльный. Иным словом – перевозчик или транспортёр. Доставляю информацию и ценный товар в Центр. Так же я могу перевезти в целости и в сохранности важного человека, даже если за нами будут лететь вертолёты с пушками. Уйти от погони может каждый хамелеон, но я умею проскальзывать там, где проехать совсем нереально.