Я осторожно приоткрыла дверь спальни. Дядя Вася крепко спал, раскинувшись на кровати, вид у него был совсем не больной. Внизу на полу сладко похрапывал Бонни.

– Будьте умницами, я скоро! – прошептала я и прикрыла дверь спальни поплотнее. Но Бонни что-то почувствовал и поднял лобастую голову.

– Сиди тихо! – приказала я.

Ага, как же! Мой бегемот решил, что я иду гулять, а его с собой не беру. И тут же потрусил за мной из спальни, хорошо хоть дядю Васю не разбудил.

До указанного в эсэмэске времени оставалось всего двадцать пять минут. А ехать к этому торговому центру «Вертикаль» не то чтобы далеко, но очень неудобно. Маршрутки ходят редко, особенно когда спешишь.

Но за двадцать пять минут вполне можно успеть, если вызвать такси…

Я набрала номер оператора, но девушка сказала, что машина приедет только через двадцать минут.

Это меня совершенно не устраивало. Я выскочила на улицу, понадеявшись, что поймаю частного извозчика. Бонни, конечно, попытался увязаться за мной, но я ему отказала в грубой форме. С ним меня ни одна машина не возьмет. Разве что специализированный транспорт для перевозки крупных хищников, который обслуживает зоопарки и цирки.

И зачем мне Бонни в торговом центре, если я собираюсь проследить за встречей неизвестного Андрея и той женщины, которая приходила к нам?

Бонни собрался завыть, но я успела ускользнуть.

Стоило мне поднять руку, как рядом остановилась неказистая, видавшая виды синяя «хонда» с разбитым левым фонарем, который делал машину похожей на хулигана с подбитым глазом. Привередничать не приходилось из-за недостатка времени, и я плюхнулась на пассажирское сиденье.

И только тогда разглядела водителя.

Смуглый, с гордым профилем жителя гор, он был удивительно похож на свою машину: такой же неказистый, видавший виды, и даже под глазом у него красовался внушительный синяк. Только не под левым, а под правым.

– Ну что, красавица, куда едем? – осведомился водитель, покосившись на меня подбитым глазом.

– Да, едем, едем! – спохватилась я. – К торговому центру «Вертикаль», знаете такой?

– Как не знать, красавица! – Он гордо выпятил грудь. – Я здесь уже три год езжу! Я здесь каждый подворотня знаю!

– Ну, если три год, то хорошо. Только побыстрее, пожалуйста! Я опаздываю!

– Не волнуйся, красавица! Как птиц, долечу!

И как раз на этих словах мотор «хонды» заглох.

Джигит чертыхнулся, ударил кулаком по торпеде. Я уже хотела выйти из машины, но он меня удержал:

– Не бойся, красавица, я ее уговорю! Она у меня хорошая, только упрямая! Ее уговорить надо!

Он что-то сказал на своем родном языке, и на этот раз машина послушалась.

Мы наконец помчались в нужном направлении, и я уже облегченно вздохнула, но тут на первом же перекрестке перед нами затормозила другая «хонда», очень похожая на нашу, но только зеленая и с разбитым правым фонарем.

– Ты видела, а? – воскликнул мой возница, выразительно взмахнув рукой в сторону зеленой машины. – Нет, ты видела, что он творит? Ты видела, что этот шакал творит? Как будто он первый раз за руль сел! Как будто он первый раз машина увидел! Приехал из своего аула и прямо за руль!

Тут же он выскочил из машины, подбежал к конкуренту и что-то заорал на своем языке. Из зеленой «хонды» выскочил второй джигит, чем-то неуловимо похожий на моего, и ответил ему такой же длинной темпераментной тирадой.

Красный свет сменился на желтый, потом на зеленый, а темпераментные джигиты все еще переругивались. Казалось, что сейчас у них в руках появятся кинжалы. Вокруг раздавались нетерпеливые сигналы других водителей.

Наконец они обменялись последними гневными репликами и разошлись по машинам.

– Нет, ты видела, что он вытворяет? – возмущенно проговорил мой извозчик, выжимая наконец сцепление, и добавил удовлетворенно, с затаенной гордостью: – Земляк мой, почти родственник! В соседнем ауле рос! Настоящий джигит!

Я покосилась на часы.

Был уже час.

– Мы опаздываем, – проговорила я сердито. – Вы обещали долететь, как птиц…

– Я обещал – я долечу! – гордо воскликнул сын гор… и тут его машина снова заглохла.

В результате, когда я влетела в торговый центр и поднялась на второй этаж, было уже пятнадцать минут второго.

По дороге я раздумывала, как я узнаю автора сообщения. Надеялась только на то, что в такой ранний час в кафе торгового центра будет немного людей, и уж совсем мало одиноких мужчин подходящего возраста…

И потом, та женщина, которая представилась Еленой Сорокиной, она же должна быть рядом с ним. А если она не пришла? Ладно, что-нибудь придумаю.

Но когда я подбежала к кафе, поняла, что моим надеждам не суждено сбыться.

Там было много народу, причем все люди какие-то странные, сосредоточенные, ничуть не похожие на обычных посетителей сетевого кафе. И они не сидели за столиками, мирно попивая капучино с корицей или латте, а толпились вокруг одного из столов с озабоченным и деловым видом.

Я замедлила шаги и пригляделась.

Тут люди немного расступились, и я увидела в образовавшемся просвете тот самый стол, вокруг которого все сгрудились. И не только стол, но и еще кое-что. Точнее, кое-кого.

Люди вокруг стола снова перегруппировались, закрыв обзор, но у меня перед глазами отчетливо стояла картина, которую я успела увидеть. Как будто я ее сфотографировала моментальным фотоаппаратом и теперь рассматривала.

На стуле перед столом сидел хорошо одетый мужчина лет сорока. Точнее, он не сидел, а полулежал, безвольно откинувшись на спинку стула и запрокинув голову.

И хорошо одетым его можно было назвать только с некоторой натяжкой. Приличный темно-серый костюм и светло-голубая рубашка были безнадежно испорчены огромным красным пятном на груди, в центре которого торчала рукоятка ножа.

– Мама… – пролепетала я, резко затормозив.

До меня дошло, что это наверняка тот самый человек, на встречу с которым я спешила. И что он убит. Зарезан. Потому что надеяться, что это не Андрей, а совершенно посторонний тип, которого прирезали по совершенно другому, не касающемуся нас с дядей Васей делу, значило бы сильно переоценивать силы Провидения. Ну не бывает таких совпадений!

Первым моим побуждением было немедленно сбежать из этого злополучного кафе, сбежать из этого торгового центра, примчаться к дяде Васе в его скромную квартиру, переделанную в офис, и прижаться к Бонни… к моему милому, дорогому Бонни, который защитит меня от кого угодно, утешит, оближет своим шершавым языком…

Но потом я осознала, что это было бы глупо, трусливо, а самое главное – непрофессионально. Что я не какая-нибудь робкая, недалекая домохозяйка, а частный детектив, оперативный работник, настоящий профессионал, и что прежде чем уйти отсюда (именно уйти, а не убежать, как трусливый заяц), я должна собрать максимум информации. Чтобы было что рассказать дяде Васе, потому что он непременно устроит мне допрос с пристрастием, да еще станет при этом ворчать, что учит меня, учит, а все без толку.

В общем, я знала все, что он скажет, потому что будет чувствовать себя виноватым, ведь это он договаривался с этой неадекватной клиенткой. А когда мужчина виноват, он, во‐первых, никогда в этом не признается, а во‐вторых, злится на того, кто рядом. В данном случае рядом я и Бонни. Ну, Бонни-то дядя Вася обожает.

Я придала лицу скучающе-любопытное выражение, будто занималась шопингом, совершенно случайно проходила мимо и тут увидела что-то необычное. С этим выражением я подошла как можно ближе – пока меня не остановил долговязый парень с квадратной челюстью.

– Девушка, – проговорил он раздраженно, – здесь нельзя ходить.

– Почему нельзя? – осведомилась я самым глупым тоном, на какой была способна. – А я хотела кофе выпить…

– Выпейте в другом месте. Это кафе закрыто.

– Закры-ыто? – переспросила я, вытянув шею, как любопытный жираф. – А что такое случилось?

– Что надо, то и случилось! – отрезал он.