Продолжение фразы застряло в горле. Чёрное остриё снова впилось в него. Сила гнева Хаябуси буквально уничтожала.

– Валяй. Раз ты неспособен вести себя как мужчина, хоть сию минуту бери нож и катись на берег. Серинова-сан составит тебе компанию.

– При чём тут… Серинова-сан?

– Я считаю её ответственной за твои выходки. Изобразишь трагического героя – она умрёт следом.

Иори сглотнул. В висках вместе с пульсом билось отчаяние.

– Это… подло, – пробормотал он наконец. – Ты… не сделаешь этого.

– Почему? Тебе плевать на собственных родителей. С какой стати мне жалеть вассала? Избавляя тебя от сомнений, я прямо сейчас позвоню ей и отдам соответствующий приказ, – он направился к телефону.

– Нет!!! – выкрикнул юноша, срываясь со стула и прижимая рукой трубку.

– Нечего возмущаться, – холодно заметил сэнсей. – Твои заявления – тоже шантаж, причём не особо умный. Готовность реально пойти на смерть извиняет тебя лишь отчасти. Подумай для разнообразия о ценности своей жизни. Чего ты добьёшься, швырнув её мне под ноги?

Иори понуро молчал.

– Ну как, будешь сражаться за право учиться музыке? Или предпочтёшь не позориться?

– Разумеется, буду, – буркнул он. Лучше призрачная надежда, чем совсем никакой…

– Твоим противником станет не Кацумото-сан, – спокойно и жёстко сказал Хаябуси. – Не Норимори-сан, не Тамура-сан… Даже не госпожа Серинова. Возможность выиграть бой ты получишь. Однако меня устроит только безоговорочная победа. Любую ничью я приравниваю к поражению.

– Понял. Где, когда, на каких условиях?

– Днем в понедельник, у Каменного стола. Условия… Драться будете без оружия. Ограничения – скорее всего, стандартные. Или ты хочешь каких-то других?

Иори выпрямился, усилием воли сдерживая нервную дрожь.

– Я вообще не хочу ограничений, – ответил он, не позволяя себе отвести взгляд от пронзительных глаз отца.

– Вот как? И ты убьёшь своего оппонента, если придётся?

Юноша на секунду запнулся. Он и в мыслях не держал, что способен кого-то убить, тем более из воинов Генкай-рю.

– Да. Но надеюсь…. до этого не дойдёт.

– Не надейся, – Хаябуси сурово свёл брови. – Ты просишь смертельной схватки. Ещё раз спрашиваю, ты готов пролить его кровь?

– Готов, – тихо подтвердил Иори. «Я всё равно не смогу, – решил он про себя. – Но если я проиграю, мне незачем жить».

На лице сэнсея неожиданно промелькнула насмешливая искра.

– Я должен обсудить это с твоим противником. Если он согласится, вы будете драться без ограничений.

– Добрый вечер, Нисимура-сан.

Резко обернувшись, тот сразу согнулся в низком поклоне.

– Комбан ва, Хаябуси-сэнсей.

– Хорошо, что я встретил вас. Нам надо поговорить.

– Вы позволите пригласить вас ко мне домой?

Учитель покачал головой.

– Не хочу беспокоить ваших домашних. Давайте лучше прогуляемся до маяка. Сегодня красивые сумерки, правда?

Нисимура вернулся к своей машине и бросил в салон дипломат, который держал в руке.

– Да, конечно…

Пока они шли по асфальтированной дорожке, Хаябуси расспрашивал его о жене, дочери и работе. Он вежливо отвечал, не понимая, куда тот клонит. Наконец, в лицо пахнул солёный ветер. Ясное небо над океаном наливалось бархатной синевой, в которой уже появлялись первые льдинки звёзд. Редкие перистые облака дополняли картину оттенками белого, серого и серебристого. Внизу под обрывом мерно шуршали волны.

– В понедельник у вас выходной, не так ли? – задал сэнсей очередной вопрос.

– Да, господин.

– Моему сыну нужен противник для поединка.

– Благодарю за честь, – самурай поклонился. – Каковы условия схватки?

– Бой без оружия. Однако… он намерен сражаться насмерть.

Нисимура ничем не выдал смятения. Не согласись с Иори учитель, вопрос бы попросту не стоял.

– Я не убью его, господин, – медленно проговорил он. – Мне предстоит умереть от его руки?

– Не могу полностью исключить такой исход.

– Прошу одного, – сказал самурай после паузы. – Вы поддержите в первое время мою семью?

– В случае вашей гибели, Нисимура-сан, я буду обеспечивать их пожизненно. Но меня значительно больше устроит, если вы останетесь живы.

Тот безмолвно ждал пояснений.

– Не поддавайтесь ему, – продолжал сэнсей. – Сражайтесь всерьёз. Конечно, Иори тоже не желает вам зла, но он изрядно недооценивает свои силы. Пожалуйста, не совершите той же ошибки. Сейчас у него есть причина стремиться к победе любой ценой, приравняв поражение к смерти. Полагаюсь на ваш опыт, Нисимура-сан. Постарайтесь защитить свою жизнь – и выиграть поединок. Если мой сын не сможет вас одолеть, это его проблемы. – Хаябуси помолчал. – Даже если случится самое худшее…

– Я не убью его, господин, – повторил самурай. – Чего бы мне это ни стоило.

Оцуру спала, свернувшись клубочком в центре кровати, сделанной в форме огромной двустворчатой раковины. Во сне она сбросила одеяло, и её нагое тело на фоне розовых простыней походило на золотую жемчужину. Пристроившись с краю, Норимори любовался ею, расслабленный и удовлетворённый. Он с изумлением осознавал, что обладал женщиной, которую многие годы считал недосягаемой. «Я нарушил клятву не прикасаться к ней, – подумал он. – Но, будь я проклят, не жалею».

Слабо застонав, Оцуру потянулась куда-то.

– Не уходи… – прошептала она. И проснулась. Приподнялась на локте, недоверчиво озираясь. Розовые обои с амурами и сердечками, эротические картинки на стенах, зеркальный потолок, причудливая мебель, словно из какой-то гламурной фантазии…

– Где я?

– В лав-отеле, – Норимори по-мальчишески улыбнулся. – Доброе утро, Оцуру-сан.

– Хидэюки! – воскликнула она с восторгом и нежностью, оборачиваясь к нему. – Так это не сон…

У него защемило в груди. Он скользнул вперёд, привлекая её к себе, и ощутил, как она затрепетала, словно взятая в ладонь птица.

– Надеюсь, вам… понравилось?

В уголках глаз Оцуру блеснули крохотные слезинки. Она прильнула к его горячему боку. Длинные чёрные волосы скользили по коже ласковыми ручейками.

– Я… не могла и представить такого блаженства.

Норимори мягко поцеловал её; мельком покосился в окно.

– Светает…

– Вам нужно собираться на тренировку, – огорчённо вздохнула Оцуру.

Тот безмятежно махнул рукой.

– Не пойду я сейчас никуда. Останусь с вами.

Она просияла и тут же смутилась, стыдливо прикрыв рот ладонью.

– Вы не должны так беспокоиться из-за меня… Ой! Что это?

Приглушённого света маленькой лампы хватало, чтобы увидеть бурые пятна, покрывавшие её пальцы.

– Кровь, – тихонько рассмеялся Норимори. – Вчера вы исцарапали мне всю спину.

– Как?! – испуганно ахнула она, пытаясь заглянуть ему за плечо. Он послушно повернулся, демонстрируя багровые полосы, во множестве красовавшиеся на лопатках. Минувшей ночью оба пытались вести себя терпеливо и ласково, но взаимная страсть вскоре смела все мыслимые границы. Норимори брал её с мощью и яростью дикого тигра, не обращая внимания на сопротивление; Оцуру извивалась под ним, кричала, полосовала его ногтями и молила о продолжении. Сейчас, когда безумие схлынуло, им оставалось лишь удивляться себе – и беспокоиться за любимого человека.

– Оцуру-сан, это самые приятные раны из всех, какие я получал, – с улыбкой прервал Норимори её извинения. – И не возражаю против повторения. А я ненароком не повредил вам? Я вёл себя непозволительно грубо…

Вместо ответа она провела ладонью по его животу, вызвав в нём новую волну томительного желания.

– Вам нравится, Норимори-сан?

– Никогда в жизни я не испытывал большего наслаждения, – честно признался он. – Возможно, мои слова звучат неприлично, но всё, чего я хочу, – это взять тебя снова.

– Так возьми, – отозвалась Оцуру, отдаваясь его рукам.

– Если бы только ты себя видел! – Хаябуси-сэнсей смотрел на Норимори, еле сдерживая смех. – Ты выглядишь в точности как нагулявшийся кот. Мне поздравить тебя или поставить перед строем?