Джуд глянул на Пенроуз и увидел, что она больше не наблюдала за ними с отрепетированным видом неодобрения. Вместо этого она стояла, расправив плечи, смотря на что-то позади них.

Джуду не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что прибыл его отец.

Он отпрыгнул от Гектора и остановился рядом с Пенроуз.

– Сын, – произнес капитан Везерборн.

– Капитан Везерборн, – ответил Джуд, все еще восстанавливая дыхание после схватки.

Вся радость из-за их воссоединения отступила под весом взгляда его отца. Терон Везерборн был таким же пугающим, как и в детстве Джуда. У него осталось то же каменное лицо, только волосы за последний год поседели. Как и на Пенроуз с Джудом, на нем был синий, как полночь, плащ, застегнутый на одном плече булавкой с семиконечной звездой, пронзенной клинком. Золотой торк, застегнутый на воротнике, обхватывал его шею.

– Вижу, тебе сообщили о возвращении Наварро. – Он кивнул в сторону Гектора.

– Сэр, – сказал Гектор, склонив голову и касаясь ладонью груди.

– Пойдем, Джуд, – сказал капитан Везерборн. – Нам нужно кое-что обсудить.

В груди юноши зародилось дурное предчувствие, когда капитан Везерборн пошел прочь. Его отец редко вот так выискивал его. Их отношения скорее строились на долге, чем на любви. Клятва паладина запрещала им иметь детей, только Хранитель Слова должен был исполнить Ритуал священного союза для получения наследника. Воспитанием Джуда в основном занимались управляющие и паладины вроде Пенроуз.

Капитан Везерборн шел быстро, уводя Джуда по наклонной тропинке, обвивающей форт, через украшенные арки, изображающие мягкие изгибы деревьев, раскинувшихся над ними.

– Дело в Гекторе? – спросил Джуд. Он вспомнил предостережения Пенроуз. Было ясно, что Джуд отберет его в стражу паладинов – и она это не одобряла. Скорее всего отец думал так же.

– Нет, – ответил капитан Везерборн. – Но то, что ты считаешь, что блудный подопечный Ордена должен быть твоей основной заботой накануне церемонии, заставляет меня полагать, что нужно обсудить этот вопрос.

Джуд смущенно опустил глаза.

– Гектор никому не рассказал, почему покинул Орден, – продолжил капитан Везерборн. – А также почему вернулся. Или что он делал в свое отсутствие.

Джуд знал, что насчет Гектора существовало множество вопросов без ответа, но он не мог отрицать, что один его вид здесь, снова в форте Керамейкос, был словно вздохом облегчения.

– Я доверяю ему, – тихо сказал Джуд. – Что бы он ни делал, с чем бы ему ни нужно было разобраться, он вернулся. – Он вернулся ко мне.

Капитан Везерборн глянул на него, когда они пересекли узкий мост мимо охваченного туманами водопада. Свет преломился между ними, когда Джуд встретился с отцом взглядом. Завтра он займет его место в качестве Хранителя Слова. Если он готов, то это означало, что его решениям, его суждению можно было доверять. Включая мнение о Гекторе.

Капитан Везерборн покачал головой.

– Мы все приносим одну и ту же клятву. Отказаться от мирских желаний. Служба пророкам превыше всего остального. Превыше наших собственных жизней. Превыше наших сердец.

– Я знаю, – ответил Джуд. – Если Гектор здесь, значит, он готов это сделать. Я это знаю. Он отнесется к этому серьезно.

– Я не про Гектора.

К лицу Джуда прилила кровь. Стыд сдал его, обнажая самые мягкие, слабые его части.

– Даже когда вы были мальчиками, ваша привязанность друг к другу была очевидной, – сказал капитан Везерборн. – Ты держался дальше от других подопечных, но не от него.

Во рту Джуда пересохло.

– Ты… ты никогда ничего не говорил. Ты никогда…

– Ты едва ли первый паладин или даже первый Хранитель Слова, испытывающий привязанность, – продолжил капитан Везерборн. – Вот для чего необходим Год раздумий, в конце концов. Чтобы подняться над своими сомнениями. У тебя это получилось?

Джуд не знал, что на это ответить.

– Скажи мне, – сказал капитан Везерборн. – Чье место он займет?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты уже знаешь, кого выберешь себе в стражу завтра, – сказал капитан Везерборн. – Я знаю тебя. Ты знал это еще с возвращения с гор. Скажи мне, какое из шести имен ты уберешь из списка ради Наварро?

Джуд на долгое время замолчал.

– Ни одно, – наконец произнес он.

– Тогда вот твой ответ.

Река гремела под ними, пока они шли по высокому выступу скалы, на которой стоял храм пророков. Вода стекала со всех сторон ротонды храма, обрушиваясь с утеса. Они поднялись по ступеням ко входу в храм. У главной арки они оба остановились, чтобы опустить пальцы в миски со священным елеем и помазать себя, прежде чем переступить порог.

В стенах храма было семь открытых арок, окружающих санктум, в котором доминировал огромный каменный пруд в форме семиконечной звезды. Вокруг пруда мраморные ступени вели к алтарю из бледного серебра. Стены храма тянулись высоко вверх, украшенные камнями сизого, грозового зеленого, насыщенного красного и полуночно-черного цветов, размером как с зрачок, так и с кулак Джуда. Они смотрели на него, словно тысячи драгоценных глаз. Камни оракула.

В каждой библиотеке мира хранились копии пророчеств, но только Храм Пророков обладал самими камнями оракула. Каждый камень был опущен в омут провидцев одним из пророков, сохраняя таким образом их видения будущего. Иногда такие видения приходили в виде снов, иногда в виде пророческого транса. Камни оракула хранили записи о пророчествах, формирующих развитие цивилизации и направляющих людей через бурные и тяжелые времена.

Члены Ордена последнего света были доверенными охранниками этих пророчеств, даже сейчас, через сотню лет после исчезновения Семи пророков. Даже сейчас, когда все их пророчества исполнились.

Кроме одного.

– Завтра важный день, Джуд. Теперь больше, чем когда-либо, ты не можешь позволить себе отвлекаться, – сказал капитан Везерборн, поднимаясь по лестнице, ведущей к алтарю над омутом провидцев. Он поднял серебряную шкатулку с алтаря и вернулся, чтобы встать рядом с Джудом. Он протянул шкатулку, и Джуд, колеблясь, открыл ее.

Внутри мягко светился гладкий перламутровый камень. Он был больше кулака Джуда, украшенный изысканными спиралями. По нему пробежала большая трещина, почти разломив камень надвое.

Джуд в благоговении положил руку на камень. Это был последний камень-оракул, который создали пророки. Он содержал их последнее предсказание. Пророчество, которое Орден последнего света хранил в тайне целый век. Пророчество, все еще не сбывшееся.

– Предсказание сбывается, – сказал капитан Везерборн. – Предвестники уже здесь. Век тьмы почти наступил. Если мы вскоре не найдем последнего пророка… – Ему не нужно было заканчивать эту мысль.

Джуд поднял взгляд от камня-оракула на лицо отца.

– Ты Хранитель Слова, отец. Если пророчество сбывается, если Век тьмы грядет, им нужен ты. Когда мы найдем пророка, ему понадобится кто-то опытный, обладающий знаниями, кто-то…

– Хватит, – сказал капитан Везерборн. – Я был Хранителем Слова тридцать три года. Я защищал секрет последнего пророчества, так же как и Хранители до меня. Но не мне предназначалось обладать Остроконечным Клинком и защищать последнего пророка.

– Я не понимаю.

– Моя служба подошла к концу, – сказал капитан Везерборн, его глаза горели эмоциями, которых Джуд раньше не видел. – Я подарил роду Везерборнов наследника. Тебя, Джуд. Это тебе предначертано защищать последнего пророка. Я понял это в тот день, шестнадцать лет назад, когда небо осветилось.

Джуд поежился. Он тоже помнил тот день. Юноша не мог забыть холодное прикосновение ветра к щекам и каким крошечным он чувствовал себя в тени монолитов. А над ним небо, словно освещенное славным пламенем, ленты фиолетового, красного и золотого пронзали его, их блестящий танец взывал к земле под ними. Для тех, кто знал секрет последнего пророчества, это стало днем обещания и надежды. Обещания того, что последний пророк наконец прибыл, чтобы исполнить последнее предсказание и показать им, как остановить Век Тьмы.