Супруг Марты Грин был старомодным и на редкость занудным пожилым человеком. Его лекции обычно проходили в абсолютной тишине, нарушаемой иногда скрипом мела на доске и чьим-нибудь храпом. Спалось под его монотонное бубнение очень хорошо. Вопреки манере проведения занятий, вне аудитории он был очень энергичен, имел ханжеские взгляды и поистине рыцарские понятия о чести и достоинстве. Предполагая, что ей придется выслушивать очередную проповедь о достойном поведении студентов в стенах сего храма науки, Томка скривилась и страдальчески простонала:

– О, нет. За что мне это?

Даниэль бросил на нее лукавый взгляд и подмигнул. Тем временем профессор приблизился к ним и в упор посмотрел на молодого человека.

– Даниэль Карлайл, – произнес он скрипучим голосом, – Не ожидал вас встретить. Что привело вас сюда?

Даниэль насмешливо поднял бровь.

– Добрый день, Грин. Решил подышать свежим воздухом.

Профессор перевел взгляд на Томку, которая застыла с термосом в руке, потом на шапочку, оставшуюся в руке у блондина. Очки в золоченой оправе на носу человека засверкали на солнце, и девушка не смогла определить – каково было выражение его глаз, но по голосу ощутила, что мистер Грин в ярости.

– Карлайл, – сердито начал он, – Вы в курсе, что на территории колледжа разрешено находиться только студентам, преподавателям и обслуживающему персоналу? Вы не относитесь к вышеуказанным категориям, поэтому попрошу вас «подышать свежим воздухом» в другом месте.

В словах Томаса Грина сквозила неприкрытая ненависть. Он не говорил, а выплевывал слова. Даниэль не повел и бровью.

– Грин на вашем месте, я бы не забывал, с кем вы разговариваете.

Тамара ужаснулась такому проявлению неуважения к профессору. Словно Даниэля не смущает нисколько тот факт, что человек старше его вдвое.

– Я помню, – ответил профессор Грин и резко сменил тему, – Я читал в утренней газете, что рядом с вашим домом нашли труп Рози Майри. Хорошая была девушка.

Томка внутренне сжалась, боясь даже пошевелиться. Что-то происходило вокруг. Опасность. Она витала в воздухе. И исходила от молодого человека, который непринужденно улыбался Томасу Грину.

– Да я слышал об этом от Дженни. Девушку загрыз дикий зверь, – ровным голосом говорил Даниэль, – И куда смотрит полиция?

Брови профессора сошлись на переносице.

– А что думает по этому поводу ваш отец?

Эти простые, ничем не обидные, казалось бы, слова, похоже, вывели красавчика из себя. Он напрягся как струна, ладони сжались в кулаки. Томка обхватила себя руками, с сильно бьющимся сердцем ожидая ответа парня. Тот снова взял себя в руки и спокойно ответил:

– Ничего.

Уголки губ профессора Грина иронично дернулись.

– Что ж, передайте ему мое почтение.

Даниэль  кивнул и потянул Томку за рукав платья, без слов предлагая идти с ним.

– Прошу извинить нас Грин, – как-то небрежно произнес он.

Тома почувствовала себя неловко под осуждающим взглядом профессора.

– Тамара, – строго начал он, – Я надеюсь, вы не будете больше нарушать дисциплину. Все студенты, во избежание досадных инцидентов, обязаны ночевать дома.

– Да, профессор, – покаянно опустив голову, сказала Томка.

Мистер Грин еще несколько секунд буравил ее макушку взглядом и даже не простившись, ушел по направлению к зданию колледжа. Томка смотрела ему вслед и сердце тревожно билось.

– Тома, пошли? – прозвучал голос Даниэля совсем рядом с ухом.

Девушка вздрогнула и, повернув голову, увидела его глаза совсем близко. Она задрожала. Поцелует? Нет. Молодой человек только провел пальцем по подбородку, губам и отстранился.

– У меня есть идея, – весело сказал он.

И Томка доверилась. Осторожно вложила свою ладошку в его сильную руку, улыбнулась в ответ и они неспешно направились по направлению к колледжу.

Вечером того же дня Томка стояла, что есть сил, держась за железные поручни на смотровой башне в Карлайл Холле.

– Как красиво, – тихо проговорила девушка, разглядывая издали огни вечернего города, – Дух захватывает.

Солнце зашло уже давно, и Томкиному восторженному взгляду предстало небо, усыпанное бриллиантовыми звездами. Чувство нереальности происходящего внезапно охватило девушку. Слишком хорошо. И от этого…страшно… Она перевела взгляд с неба вниз и…

– Я очень люблю это место.

Томка вздрогнула от голоса, прозвучавшего совсем рядом, и горячее дыхание согрело кожу. По спине пробежались шальные мурашки.

– Даниэль…я…, – Тома обернулась, и глаза его оказались совсем близко, – Мне очень понравился сегодняшний день.

Девушка не видела выражения лица молодого человека, но его глаза… Эти необыкновенно красивые глаза, светившиеся каким-то внутренним светом, пылали страстью. Даниэль склонился над ней, и она инстинктивно отклонилась назад. Железный поручень защитного ограждения больно впился в поясницу, и Томка застыла в очень неудобной позе. Практически повисла на поручне.

– Боишься высоты? – совсем неожиданно спросил парень, еще сильнее наклоняя девушку назад.

Томке ничего не оставалось, как вцепиться обеими руками в его плечи  и приникнуть к нему всем телом. Что за игры?

– Дани, это не смешно, – дрожащим от страха голосом прошептала она.

 Томке показалось, что он чуть заметно ухмыльнулся.

– Боишься?

– Да, – выдохнула девушка, – Очень.

Она почувствовала, как теплая ладонь скользнула по спине и прижала еще теснее.

– Тогда держись крепче, – мягко посоветовал он и закрыл ее удивленно раскрытые губы поцелуем.

У Тамары сильно кружилась голова, как будто в крови поселилась изрядная доля алкоголя. Она судорожно цеплялась за свою единственную опору – мужчину дарившему  восхитительно чувственный поцелуй.

И губы горят, словно опаленные огнем. Из горла рвется стон боли. Даниэль прикусил нижнюю губу до крови. Укусил и тут же нежно зализал. И начинает  казаться, что это никогда не кончится. И воздуха не хватает даже на вдох… А ему все мало и мало…

– Я же говорил  – держись крепче, – Тамара как в тумане слышит его насмешливый голос и жадно хватает ртом воздух.

– Пойдем, – продолжает Даниэль, – Нужно тебя покормить.

Томка и не думала возражать. Захотелось поскорее уйти со смотровой башни. Поэтому, когда молодой человек по-хозяйски, положив ей руку на талию, потянул к лестнице, девушка с радостью последовала за ним.

Есть на самом деле вовсе не хотелось. От массы новых впечатлений и чувств нахлынула усталость. Даниэль оказался прекрасным рассказчиком и отлично разбирался в истории архитектуры. Не осталось уголка в Карлайл Холле, где бы они не побывали. Дом был великолепен. Еще не до конца отреставрирован, но все же великолепен. Тамара с радостью заметила, что Даниэль не стал менять что-то в убранстве Карлайл Холла. Реставраторы постарались воссоздать интерьеры девятнадцатого века. Как это было при его первом хозяине Эдварде Карлайле.  Особой гордостью Даниэля была хозяйская спальня. По его словам, вся мебель и отделка сохранилась в оригинале. Мастерам даже не пришлось восстанавливать гобелены. Оставалось только гадать, каким непостижимым образом в них за полтора столетия не поселилась моль.

– К сожалению, кухня здесь еще не функционирует. Поэтому я предлагаю поехать ко мне. Дженни наверняка приготовила что-то вкусненькое,  – сказал Даниэль, когда они оказались на первом этаже, – Устала?

Томка смущенно улыбнулась и кивнула.

– Тогда поехали?

Она невольно бросила взгляд на большие старинные часы в холле. Уже почти ночь. Мистер Грин ей голову оторвет, если она не явиться домой до двенадцати.  Но обижать Даниэля ей тоже не хотелось.

– Поехали. Только недолго. Мне завтра на лекции.

Парень расплылся в ослепительной улыбке и крикнул администратору, чтобы закрыла за ними дверь.

Пока они ехали на Сноуэн Стирид, Томка украдкой наблюдала за своим спутником. Машину он вел уверенно, без лишнего напряжения, но предпочитал не отвлекаться на разговоры. Музыка играла в основном классическая. Странный выбор для молодого человека. Девушка гадала: сколько ему лет. Но этот вопрос был не самым главным, что мучил  Тамару в данный момент. Она неловко потянулась к магнитоле и сделала музыку на порядок тише. Даниэль тут же бросил на нее удивленный взгляд.