Эд пожал плечами, внезапно почувствовав себя неловко.

- Рассказывать особо нечего.

- Всегда есть что рассказать.

- Не совсем. Ты же все знаешь. Я вырос здесь, a когда уехал в университет, то больше не возвращался. Конец.

- Почему ты больше не возвращался?

- С чего бы это? После смерти отца, мама переехала к своей сестре в Кент, и она сдала дом. Не было никакой причины возвращаться.

Возвращаться было слишком больно. Так много воспоминаний об отце. А теперь еще и моя покойная мама…

- Ты мало говоришь о своем отце.

- Что ты хочешь, чтобы я рассказал? Он был хорошим человеком, и я его очень любил. Когда он погиб в автокатастрофе, как раз перед моим отъездом в университет, ни я, ни мама не могли позволить себе вернуться сюда снова.

- Мне очень жаль. Я не хотелa ворошить твое прошлое и заставлять тебя чувствовать себя плохо, - oна обняла его за спину и слегка положила голову ему на плечо. - Надеюсь, возвращение сюда поможет. Я надеюсь, что ты сможешь начать вспоминать хорошие времена и не позволишь плохим портить твои воспоминания.

Еще один комок застрял у него в горле. Он знал, что она права. Это были счастливые воспоминания. Пока ужасный несчастный случай с отцом не разорвал их с мамой мир на части.

Он поднял бледное лицо к вечернему солнцу, сдерживая поток слез. Он не собирался сидеть здесь и плакать, как чертова девчонка.

- Эд?

Голос раздался у них за спиной. Знакомый голос с сильным корнуэльским акцентом.

Он повернул голову и обнаружил, что смотрит в лицо своей возлюбленной детства.

- О, Боже, я так и знала, что это ты.

- Линда. Боже, привет. Как твои дела?

Он вскочил на ноги, обошел вокруг скамейки и чмокнул ее в щеку.

Его первой мыслью было, что время не было добрым к ней. Ей было тридцать три, столько же, сколько и ему, но выглядела она на десять лет старше. Ее, явно крашеные, светлые волосы выглядели кричащими на фоне обветренного лица, и она уже не была той стройной девушкой, которую он знал.

- Эд, - сказала она, и восторг засиял в ее глазах, когда она схватила его за плечи, удерживая на расстоянии вытянутой руки. - Что ты здесь делаешь? О, конечно, какая же я дура! Мне так жаль твою маму.

Господи, неужели в этом городе нет ничего тайного?

- Да... Ну... Спасибо.

- Значит, ты собираешься выставить дом на продажу? Или, может быть, ты собираешься вернуться?

Bзгляд ee влажных глаз был слишком очевиден, и это смутило его.

- Линда, я хочу познакомить тебя с моей женой Джез. Джаз, это - Линда, - сказал он, уклоняясь от ответа.

- Tы сказал - жена? - cпросила Линда.

- Да, точно.

Линда порозовела. Странное выражение появилось в ее глазах, как будто она собиралась разрыдаться, но также быстро оно исчезло. Эд решил, что ему показалось.

- Привет, - сказала Джаз, вставая и протягивая руку. - Приятно познакомиться.

Линда приняла предложенную руку.

- Взаимно.

Две женщины смотрели друг на друга чуть дольше, чем следовало бы из вежливости, и Эд почувствовал себя явно неловко.

Не то, чтобы ему было из-за чего чувствовать себя неловко, напомнил он себе. Линда была древней историей, и с его стороны не было абсолютно никаких угрызений совести, ностальгических или других. Они расстались, потому что он разлюбил ее, и университет был естественным разрывом.

- Так приятно увидеть тебя, Эд. Что ты делаешь сегодня вечером?

Под напором Эд превратился в слизняка. На работе он преуспевал под давлением, но когда дело доходило до его личной жизни, он был полным ничтожеством. В голове у него помутилось, и он выдавил классическое:

- Ничего.

- Теперь скучать не будешь. Мы с Боко придём к тебе сегодня вечером сo своей едой. Я просто умираю от желания снова войти в этот дом, я не заходила туда с тех пор, как ты уехал. И ты можешь рассказать нам все о своей свадьбе.

- Ну… Я... Да. Это было бы чудесно. Кто такой Боко?

- Ты же знаешь Боко. Он учился в нашем классе в школе. Борис Коулман.

Борис Коулман?

Какое-то мгновение Эд просто поймал ступор. Он поправил очки на носу, пытаясь вспомнить ужасно знакомое имя. И тут до него дошло.

Задира Борис Коулман? Тот самый парень, который однажды сунул мою голову в унитаз?

- Ага. Теперь я вспомнил.

- Прекрасно. Мы с Боко уже много лет вместе. Вот и ладушки. Договорились. Приятно познакомиться, Джаз.

Эд и Джаз стояли рядом, наблюдая за ее удаляющейся фигурой.

- Бывшая?

- Угу.

- Приятная.

- Извини.

- Это не имеет значения.

Хотя по ее тону он понял, что имеет.

- Как насчет того, чтобы купить тебе эту пинту прямо сейчас? У меня такое чувство, что онa нам обоим понадобится.

Они выбрали "The Fox and Goose" напротив стапеля в гавани. Это было популярное место среди туристов и местных жителей, которые собирались в оживленном бетонном пивном саду с видом на рыбацкие лодки. Эд и Джаз предпочли выпить внутри, подальше от толпы.

- Хороший паб, - сказала Джаз, мгновенно успокоенная темным интерьером и черным деревом.

- Да. Вообще-то я сюда редко заходил. Я не был большим любителем выпить среди несовершеннолетних.

- Держу пари, ты наверстала упущенное, когда поступил в университет.

- Да. Наверное, так и было.

Ее тон был легким, но, по правде говоря, она была потрясена встречей с Линдой. Не говоря уже о том, что слегка разозлилaсь. Как, черт возьми, этой женщине удалось пробраться в их дом сегодня вечером? Честно говоря, когда Эд был не на работе, ему действительно не помешало бы отрастить еще одну пару яиц.

Дом. Именно так. Джаз пробыла здесь всего несколько часов, но уже была по уши влюблена в это место.

- Ты ей все еще нравишься.

- Что? Кто?

Джаз закатила глаза.

- Ты знаешь кто.

- Не будь такой нюней. Конечно же, нет.

Джаз задумчиво посмотрела на своего жениха. Отчасти его обаяние заключалось в том, что он искренне не верил, что женщины испытывают к нему влечение. Но так оно и было. В массовом порядке. У него было какое-то вызывающее обаяние, это несчастное, неуклюжее качество. Он был из тех парней, которые летают по дому в поисках очков, которые они носят, или ключей, которые они держaт в руках. Он был из тех, кто делает себе по утрам пять чашек кофе в быстрой последовательности, потому что не помнит, как их делал, и всегда, возвращаясь с работы, находил полные чашки холодного кофе на каждом подоконнике и столе.

А еще он был невероятно хорош собой. Высокий и стройный до предела, он имел большие, щенячьи карие глаза и узкий нос, что придавало ему медийный вид. Его лицо было худым, но с жесткими морщинами, а верхняя губа изогнулась вверх в ярко выраженном купидонском изгибе, напомнившем ей рот Джонни Деппа.

Иногда было очаровательно, что он не верил, что женщины любят его. В другое время, как сейчас, это просто раздражало.

- Ладно, ладно, ты ей не нравишься. Она просто придет сегодня вечером, чтобы узнать меня получше.

- У нее есть парень. Однажды, когда мы были в школе, он сунул мою голову в унитаз.

Джаз брызнула пивом на маленький деревянный столик.

- Что он сделал?

- Это было только однажды. Я сказал, что если он еще раз выкинет такой трюк, я засуну его голову ему в задницу и заставлю обосрать шею.

Джаз вполне могла в это поверить. Эд был более чем способен позаботиться о себе. Он выглядел как жертва, до определенного момента. Он был милым, тощим и прилежным, но мог измениться в мгновение ока.  В его глазах появлялось такое выражение, будто он способен на убийство. Она видела его только однажды, в ночном клубе, когда какой-то парень щупал ее грудь, пока она разговаривала с Эдом в баре. Мужчина был намного крупнее Эда, но это не помешало тому пригвоздить его к стойке за шею и очень тихо предупредить, что если он еще раз посмотрит на Джаз, то Эд не будет отвечать за свои действия. Его спокойствие испугало её больше, чем угроза насилия.