- Я думал, что меня стошнит. – Проговорил блондин, Гарри ответил, что у него появились схожие помыслы. – Значит, первое задание связано с драконами. – Рассуждал Малфой, когда кузены двинулись в обратный путь. – Черт, это не лучшая идея. Драконы - магические существа и все заклинания против них бесполезны. О чем вообще думало Министерство, придумывая такие испытания? Они точно хотят смерти участникам.

- Я все равно не могу отказаться, Драко. – Вздохнул кузен, которого тоже такая новость не обрадовала. – Но у меня все равно есть пару дней, чтобы подготовиться. Я почитаю книги о драконах. Может, найду что-то, как можно их победить. Они не настолько неуязвимы, как считается. У всех есть слабые места.

- Да, ты прав, нечего сокрушаться. – Согласился Малфой. – Все равно ничего не поделаешь.

- Ладно, все это завтра. Я чудовищно устал и нужно все обдумать.

- Ты прав. Нам необходимо отдохнуть и все же сесть за домашнее задание.

Они сняли мантию уже выходя из леса, чтобы их неожиданное появление не было никем замечено. Драко сразу направился в подземелья, но Гарри сказал, что ему нужно пройтись и, заверив, что с ним все будет хорошо, он направился в другую сторону. Ноги сами принесли его в совятню. Поприветствовав свою сову, Гарри предложил ей угощение, которое находилось здесь на такой случай и, подойдя к проему окна, выглянул наружу. Перед ним как раз во всей красе открылся Запретный лес. Брюнет тяжело вздохнул, вспоминая огромных ящеров. Даже перед Василиском он так не боялся, как сейчас. Он представил, что ему придется сразиться с одним из ящеров, и не на шутку испугался. Гарри понял, что никакие книги не помогут ему справиться с этим ужасным существом, которое может придавить его одним когтем, словно человек блоху.

Но одиночеству он радовался недолго. Услышав звук открывшейся двери, он вытащил из складок мантии волшебную палочку и, резко повернувшись, направил ее кончик на неожиданного гостя, думая, что это очередной недруг. Но в дверях удивленно замерла Гермиона. Она перевела взгляд на направленную на нее палочку и судорожно сглотнула.

- Черт, Грейнджер. – Облегченно выдохнул Гарри, убирая палочку. – Мне что тебя лично извещать, что я отправляюсь на совятню, чтобы ты случайно не пришла сюда?

- Прости. – Пробормотала девушка, но уходить не спешила. – Я, правда, не знала, что ты здесь.

- Теперь узнала и можешь уйти. – Попросил брюнет и отвернулся, чтобы гриффиндорка поняла, что ее общество не желательно.

Но ожидаемого скрипа открывшейся двери не последовало. Закатив глаза, Гарри повернулся обратно. Девушка стояла на прежнем месте и, смущенно потупив взгляд, пыталась решиться что-то сказать. Об этом свидетельствовали ее губы, то открывающиеся, то закрывающиеся.

- Что-то еще? – Поняв, что Грейнджер нужно подтолкнуть, иначе сама она будет тут стоять до утра. – Если ты решила пустить там корни, то не буду тебе мешать и уйду сам.

- Нет, погоди. – Воскликнула Гермиона, вскидывая голову. – Я хочу попросить прощения.

- За что?

- За те слова в последний раз, когда мы были здесь. Мне очень жаль. Я была зла на тебя, но я очень жалею, что обидела тебя. Я вовсе не считаю твоих родителей и семью Пожирателями. Прости меня за те слова.

- У тебя все? – Грубо оборвал ее Гарри.

- Ты еще злишься. – С сожалением вздохнула девушка.

- Послушай, Грейнджер, какое тебе вообще дело до того, прощу я тебя или нет? – Усмехнулся брюнет, складывая руки на груди и небрежно облокачиваясь о стену. – Разве ты, как все другие, не считаешь, что я бросил эту чертову бумажку в кубок, чтобы в очередной раз выделиться?

- Не считаю. – Честно ответила гриффиндорка. – И да, мне есть дело до того, простишь ты меня или нет. Мне было очень плохо после нашей ссоры. Я чувствую себя ужасно, ведь до этого ты говорил, что все совсем не так, как кажется.

- А может я соврал?

- Нет. – Выпалила Гермиона, делая шаг вперед. – Ты не врал тогда, и я поверила. Почему ты всегда так себя ведешь? Ты совсем не такой, я знаю.

- Да откуда тебе знать, какой я? – Выкрикнул Гарри, сокращая расстояние между ними. Девушка подумала, что он готов ударить ее и сжалась, но не отступила. Гарри остановился, со злостью смотря на гриффиндорку. Он не понимал, почему, несмотря на все обидные слова и поступки, она продолжает искать его расположения. – Зачем ты это делаешь? – Спокойно спросил он, смотря прямо в глаза девушке. – Почему ты просто не уйдешь? – Едва слышно выдохнул он, не отстраняясь, хотя их лица были так близки, что их носы почти касались друг друга.

- Я не знаю. – Прошептала девушка, как завороженная смотря в зеленые глаза слизеринца. – Мне просто захотелось, чтобы ты знал, что хоть кто-то кроме членов твоей семьи верит тебе.

Гарри смотрел в ее глаза, так и не получив ответа на свой вопрос. Грейнджер сглотнула, взглядом умоляя не отталкивать ее. И впервые брюнет посмотрел на гриффиндорку не как на грязнокровку. Он отметил, как похорошела девушка по сравнению с прошлыми годами. Ее волнистые каштановые волосы больше не образовывали ужасное гнездо, словно девочка никогда не расчесывалась. Теперь они аккуратными волнистыми прядями лежали на ее плечах. Девичья фигурка с тонким станом, округлилась в нужных местах, придав ее образу соблазнительности. А эти огромные карие глаза так и затягивали в бездонный омут. Спустившись взглядом на губы Гермионы, Гарри облизнул вмиг ставшими сухими свои губы. Это было, как наваждение. Казалось, девушка тоже чего-то ждала, так же иногда спускаясь взглядом на губы юноши. Осознав всю интимность от их близости, брюнет отпрянул в сторону и услышал разочарованный вздох, сорвавшийся с губ гриффиндорки.

- Прекрати это. – Незнамо о чем попросил он, метнувшись к окну и отвернувшись от девушки.

- Прекратить что? – Не поняла та.

- Ты знаешь. – Резко ответил слизеринец. – Зря я тебе все рассказал. Было бы лучше, если бы ты ненавидела меня, считала сыном Пожирателей и еще куча других ужасов.

- Лучше для кого?

- Черт, Грейнджер, какого черта ты еще здесь? – Выкрикнул Гарри, поворачиваясь к девушке. – Уйди или мне нужно опять обозвать тебя грязнокровкой и проклясть, чтобы ты отстала, наконец, от меня? Ты во всем не права. Мы разные, слышишь? Мы никогда не будем друзьями, но ты либо дура, раз упорно не понимаешь этого, либо садомазохистка, каждый раз нарочно напрашиваясь на грубость.

- Почему ты так упорно отталкиваешь меня? – Подалась вперед Гермиона, но брюнет отшатнулся от нее, как от прокаженной. – Неужели для тебя так важно, что я магглорожденная? Разве это определяет меня, как личность?

- Не важно, что это определяет. – Как-то грустно вздохнул слизеринец. – Это просто делает невозможным наше общение. Мы должны ненавидеть друг друга и пусть так будет.

- Мы никому ничего не должны, Гарри. – Мягко улыбнулась девушка. – Я же вижу, что ты вовсе не хочешь отталкивать меня.

- Не важно, чего я или ты хотим. – Ответил Гарри. – Я прошу тебя оставить меня в покое, иначе я буду оскорблять и унижать тебя, пока ты на самом деле не возненавидишь меня.

И, обойдя гриффиндорку, он быстро покинул совятню. Гермиона сжала кулаки и, опустив голову, заплакала. Гарри нравился ей, как привлекательный юноша. Конечно, она понимала, почему брюнет так отталкивает ее. Он знал, что его семья ненавидит таких, как она, и никогда не одобрит выбор Гарри. Но она что-то увидела в его глазах в прошлый раз. Ему было больно, когда из уст девушки вылетали оскорбительные и обвиняющие слова. Если бы он на самом деле ненавидел ее, ему было бы все равно на ее мнение, но он принялся ответно оскорблять ее именно потому, что она первая обидела его. И Гермиона увидела и поняла это. Тогда и она посмотрела на него иначе. После их ссоры она беспокойно спала, ругая себя за вспышку гнева. Она хотела подойти раньше и попросить прощения, но ее останавливал горящий ненавистью взгляд зеленых глаз, когда Гарри потребовал, чтобы гриффиндорка больше не пыталась заговорить с ним и вообще не попадаться на глаза. Шатенка боялась, что напрашиваясь, она только еще больше оттолкнет его от себя. Она хотела выждать какое-то время, чтобы снова попытать удачу и попробовать сблизиться с Гарри. И сейчас Гермиона была готова поклясться, что взгляд юноши, когда их лица были совсем близко, был заинтересованный. Внутри его глаз читалось желание и удивление от этого открытия. А когда он отпрянул, гриффиндорка поняла, что Гарри испугался своих чувств. Да, они разные. Она магглорожденная, а слизеринца воспитывали в ненависти к таким, как она. Его приемные родители и вся его семья никогда не одобрят их отношений. Об этом Гарри и говорил, когда просил ее прекратить навязывать ему свое общение. И до недавнего открытия Гермиона согласилась бы и послушно отступила. Но она увидела, что ее чувства взаимны. И пусть их отношения невозможны и запретны, девушка была не из тех, кто отступает перед трудностями. Она решила во что бы ни стало доказать Гарри, что для настоящих чувств нет запретов. Гермиона Грейнджер довольно улыбнулась и вскинула голову. Она должна сделать все, чтобы Гарри не боялся ответить на ее чувства. И для начала она все же станет его другом, параллельно пытаясь обольстить его. И пусть они должны ненавидеть друг друга, как сказал брюнет, девушка была исполнена решимости показать Гарри, что гораздо приятнее ровно противоположное чувство. Счастливо улыбнувшись в предвкушении, Гермиона выскочила из совятни, словно слизеринец уже сейчас признался ей в любви. Но девушка была уверена, что этого она добьется довольно скоро. Нельзя долго противиться чувствам. Даже если они запретны.