- Отец говорил об одном. – С трудом пробормотал юноша. – Империус.

- О, да. – Усмехнулся Хмури. – Твой отец знает все о нем. Оно доставило Министерству много неприятностей. Итак, сейчас узнаем, почему. – Профессор кивнул Рону, чтобы тот сел обратно за парту, а сам подошел к своему столу. На нем стояла небольшая прозрачная баночка. Хмури открыл ее и сунул внутрь руку. Паукообразное существо, сидящее в банке, взобралось по руке преподавателя, и тот показал существо всему курсу. Достав свою палочку из складок мантии, он направил ее кончик на существо, сначала увеличив его размер, а потом отчетливо произнес заклинание: - Империус. – И, направив палочку на первую парту, где сидели двое гриффиндорцев, он заставил паучка прыгнуть на их парту. Гриффиндорцы, растеряв свою хваленую храбрость, в ужасе отпрянули. Взмахнув палочкой, Хмури заставил паучка прыгнуть на третью парту сбоку, где разместились слизеринцы, заставив и тех срочно поменять место дислокации. Те, кто наблюдал со стороны за страданиями сокурсников, смеялись, и профессор направлял паучка к ним, обрывая смех на полувздохе. Зато сам Хмури веселился от души. Он хохотал, позволяя всем «познакомиться» со своим ужасным питомцем. – Здорово, правда? – Спрашивал он у студентов. – Я могу приказать ему все, что угодно. Выброситься из окна. – Выкрикнул он, направляя палочку на окно. То было закрыто, и только это спасло паучка от гибели. – Утонуть. – Добавил он, опуская свою палочку ниже, где под окном стояла бадья с водой, и паучок, как не пытался избежать контакта с водой, все же не мог противиться заклинанию. - Да. – Произнес Хмури, когда смех студентов стих. Направив палочку на свою руку, он поместил на него паучка и, подняв голову, пронзительным взглядом осмотрел притихших и не на шутку испуганных студентов. – Многие волшебники утверждали, что выполняли Сами-Знаете-Чьи приказы, находясь под действием именно этого заклятья. Но вот в чем проблема. Как угадать, кто говорит правду, а кто лжет? Назовите мне следующее непростительное заклятье. – Попросил он. Вверх потянулись руки желающих отличиться на занятии и заработать баллы для своего факультета. Хмури долго выбирал, а потом повернулся к Невиллу Лонгботтому. – Скажи мне его, мальчик. – Попросил он, наклоняясь вперед. – Встань и громко назови его. – Потребовал профессор.

Гриффиндорец неуверенно поднялся и, стараясь не смотреть на паучка на ладони преподавателя, произнес:

- Круцио.

- Верно. – Похвалил его Хмури и, направив палочку на своего питомца, снова отчетливо произнес: - Круцио. – И в тот же миг в кабинете раздался леденящий душу писк извивающегося на ладони паучка. Он дрыгал всеми своими ножками на потеху своему мучителю. На Лонгботтома было страшно смотреть. Он весь побелел и скривился, словно мог чувствовать ту боль, что сейчас испытывало ужасное существо. Профессор явно наслаждался, с маниакальным удовольствием наблюдая за мучениями паучка и словно не замечая, что гриффиндорец на грани обморока.

- Хватит. – Выкрикнула Грейнджер, не выдержавшая этого ужасного писка. – Хватит его мучить.

Хмури убрал палочку, и паучок благодарно распластался по его ладони, прекратив визжать. Подняв взгляд на Лонгботтома, профессор понял, что перестарался. Он без сомнения знал, как родители гриффиндорца попали в больницу Святого Мунго, и знал, почему юноше было особенно больно смотреть на мучения существа. Во время первой войны с Воландемортом, по его приказу пара Пожирателей напала на дом Лонгботтомов, запытав этим заклятьем родителей Невилла по сумасшествия. Они и по сей день находились в стенах больницы, где мальчик их навещал вместе со своей бабушкой.

- Прости, мой мальчик. – Извинился преподаватель. – Садись. – Вместе с паучком он подошел к парте, где сидела Гермиона и опустил существо перед ней на парту: - Может, вы, мисс Грейнджер, назовете мне третье заклятье? – Спросил он, и девушка отрицательно замотала головой. – Вы не знаете? – Удивленно посмотрел на нее профессор. – Или не хотите говорить? – Продолжил он. Девушка боялась посмотреть на паучка, продолжая мотать головой. Ее губы подрагивали от страха. – Тогда я скажу. Авада Кедавра. – Выкрикнул Хмури, направив палочку на паучка. Тот в последний раз пискнул и затих, сложив лапки. Все студенты в ужасе воззрились на паучка, который не подавал признаков жизни и был ни в чем не виноват. – Убивающее проклятье. – Прокомментировал профессор. – И только один человек выжил после него. И он сейчас здесь. – Подойдя к парте, где сидели Гарри и Драко, Хмури посмотрел на брюнета и, как-то странно, быстро облизнул языком губы, словно хотел на что-то решиться, но сдерживался. Быстро достав из кармана мантии свою неизменную фляжку, он сделал оттуда глоток и отошел от парты слизеринца. Объявив об окончании урока, мужчина быстро скрылся в смежной комнатке.

Студенты в шоковом состоянии потянулись к выходу. Гарри словно прирос к своему месту, не сводя взгляда с мертвого тела паучка. Драко потормошил его за плечо, и брюнет заметил, что они остались в кабинете одни.

- Черт, я думал, со мной удар случится. – Усмехнулся Малфой, когда они направлялись к следующему кабинету. – Не зря отец называл этого аврора сумасшедшим. Он и вправду чокнутый.

- Он вел себя странно. – Сказал Гарри. – Он так смотрел на меня, будто хотел что-то сказать, но при других не решился.

- Сказать? – Переспросил блондин. – Что он может хотеть тебе сказать?

- Не знаю, Драко. Не знаю. Но это все очень странно, черт возьми.

Юноши проходили мимо Главного зала, чтобы подняться на второй этаж, как к ним подошла миловидная блондинка в элегантной шляпке, накрашенная ярко красной помадой. Она представилась Ритой Скитер, и кузены сразу признали в ней известную скандальную репортершу, которая писала статьи для «Ежедневного Пророка». Ее статьи часто были компрометирующими и извращающие правду, отчего аристократы и уважаемые люди ее не любили, но именно из-за ее статей в основном и покупали газету, и «Пророк» ее ценил, всячески защищая от нападок ее «жертв». Ничего не объяснив, Скитер цапнула Гарри за локоть и потащила за собой в Главный зал. Драко даже не успел возмутиться, наблюдая, как брюнет исчезает за дверьми Главного зала, где уже находились другие участники Турнира. Поняв, что этот сбор, должно быть, согласован с руководством школы, Драко продолжил путь в одиночестве.

Гарри вошел в Главный зал и увидел, что посередине зала уже расположились три основных участника Турнира. Флер сидела на стуле, а сзади нее стоял Крам и Диггори. Скитер впихнула между болгаром и гриффиндорцем самого Гарри и отошла в сторону, чтобы посмотреть, как четверка смотрится. Напротив стоял волшебный фотоаппарат на подставке, у которого находился фотограф «Пророка», всюду сопровождающий журналистку.

- Прекрасно. – Довольно улыбнулась Скитер и, подойдя к участникам, чуть приподняла головку француженки, ухватившись пальчиками за ее подбородок. – Просто прекрасно. – Добавила она, снова отходя в сторону. – Какая харизматичная четверка участников. – И, дав знак своему фотографу, щелкнула пальцами. Фотограф нажал на кнопку своего аппарата, запечатлев кадр для очередной сенсационной статьи журналистки. – А теперь я с каждым из вас пообщаюсь, чтобы мои читатели узнали вас поближе. – Она подошла к участникам и, обняв за плечи Диггори и Гарри, проницательно посмотрев на каждого юношу. – С кого бы мне начать? – Проворковала она, хитро улыбаясь. – Начнем с младшего. – Объявила она и, снова цапнув Гарри под локоть, потащила его за собой. Брюнет едва поспевал за ней. Открыв дверь, она впихнула внутрь юношу, а потом зашла внутрь. Комнатка была очень тесная, и там с трудом могли уместиться два человека. Но, судя по довольному и кокетливому виду Скитер, ее эта теснота ничуть не смущала. Она усадила Гарри на какой-то выступ и, присев рядом, что их бедра касались друг друга, она закинула одну ногу на другую и, поставив на верхнее колено локоток, положила свой подбородок на костяшки пальцев. – Ты же не возражаешь против Прытко пишущего пера? – Спросила она, кивнув на зависший над ней блокнотик и перо с длинным хвостиком.