- Как мило. – Не удержался от сарказма Люциус. – Когда пойдет дождь, ты первый, Уизли, об этом узнаешь.

- Я многое знаю, Малфой. – Сжал кулаки рыжеволосый мужчина. – Наслаждайся игрой, пока можешь.

- Это тебе, Уизли, стоит ценить каждое мгновение из своей никчемной жизни. – Выпалила Диана, опасно сужая глаза. – Чтобы не упустить не единый из нее, ведь любой момент может стать последним.

- Это угроза? – Улыбнулся Артур.

- Всего лишь констатация факта. – Непринужденно ответила Леди Блэк. – Так устроена жизнь. Однажды она закончится. Надеюсь, вы захватили зонтики.

И, взяв за руки Алексис и Маркуса, она гордо прошествовала наверх. Люциус смерил насмешливым взглядом рыжеволосое семейство и, придерживая под руку супругу, последовал за сестрой. Артур, шумно выдыхая, провожал ненавидящим взглядом всех членов семьи, особенно остановив взгляд на Гарри. Брюнет проигнорировал кокетливые взгляды со стороны Джинни и глупые улыбки Рона. Удержавшись, чтобы устало не закатить глаза к небу, Гарри поспешил подняться на вип-места вместе с отцом и Драко, что замыкали шествие. Заняв свои места со всеми удобствами, семья решила забыть обо всех неприятностях, желая просто насладиться хорошей игрой. Люциус с Сириусом вяло делали ставки на счет, с которым выиграет сборная Болгарии. Гарри и Драко так же обсуждали, сколько продлится игра, прежде чем Крам поймает снитч.

Вскоре раздался гонг, возвещающий о начале игры, и на поле вылетели члены команд. Сначала было представление Ирландии. На трибуне, специально для этого предназначенной, болельщики представили картинку пляшущего лепрекона в зеленых цветах команды. Ирландцы сделали круг почета и весело поприветствовали своих болельщиков. Вдруг раздался самый настоящий боевой клич, и на поле вылетели игроки сборной Болгарии во главе с их знаменитым ловцом. Лепрекон был сметен, и на его месте появилось большое изображение Виктора Крама, чей грозный взгляд оглядел всех присутствующих, а потом с легкой довольной усмешкой проследил за своей живой копией. Ловец болгарцев, зависнув на метле в воздухе, громко кричал, воодушевляя своих игроков и заводя толпу, потрясая перед собой кулаком. Англичане и болгары вторили ему, весело свистя и скандируя имя Крама. Игроки заняли свои места на игровом поле, и судья, подкинув вверх бладжер, свистком объявил о начале игры. Члены команд, сорвавшись со своих мест, тут же принялись атаковать соперников, стараясь забить как можно больше мячей в кольца оппонентов. Но когда в воздухе мелькнул снитч, началась настоящая битва. Крам, словно коршун, завидевший добычу, рванул на всей скорости, едва не сбив ловца ирландцев с метлы. Последний явно не ожидал такой грубой игры от противника. Ловец боргарцев ловко лавировал между игроками, не теряя из виду маленький шарик. Ирландцы тоже оказались неплохи и давали достойный отпор, но, увы, их участь была решена спустя полтора часа. Крам совершил умопомрачительный финт и поднял вверх кулак, зависая в воздухе. В кулаке его правой руки был зажат маленький золотой шарик. Судья объявил победу болгарцев, и стадион взорвался овациями, снова скандируя имя ловца. Горячо обсуждая игру, публика потянулась к выходу, чтобы разбрестись по своим палаткам и отдохнуть. Следуя четкому плану, семья Малфой и Блэк поспешила покинуть шумное место.

Наутро Сириус изучал свежий выпуск «Ежедневного Пророка», пока Нэнси суетилась вокруг обеденного стола в гостиной, накрывая на завтрак. Одев одно из своих домашних платьев, спустилась со второго этажа Диана. Домовик вежливо поклонилась хозяйке и, получив пожелание «доброго утра», убежала дальше по делам.

- Кричер. – Позвала старого домовика Леди Блэк. – Разбуди детей и скажи, что скоро будет завтрак. – Распорядилась она, и Кричер исчез. Диана тепло улыбнулась любимому и, сев рядом на диван, положила голову на плечо мужчины.

Ее взору открылась сенсационная статья. Сириус приветливо поцеловал любимую в макушку и принялся зачитывать отрывок из статьи. На развороте страницы была размещена колдо фотография с места проведения чемпионата по квиддичу. Высоко в небе над палатками зловеще висела Метка Смерти, которую носили все Пожиратели на предплечье.

- «Ужасное нападение после блестящего финала по квиддичу». – Прочитал Лорд Блэк заголовок. – Неожиданно, когда все гости и болельщики отдыхали в своих палатках и праздновали победу сборной Болгарии по квиддичу, было совершено ужасное нападение. Неизвестно откуда появились волшебники, одетые в черные мантии Пожирателей, чьи лица были скрыты под масками. Они, никого не щадя, принялись обстреливать попадающихся им на пути волшебников. Так как была глубокая ночь, особого сопротивления люди в черных мантиях не встретили. Они жгли палатки и не гнушались непростительными заклинаниями. И над всем этим ужасом светила Метка Смерти. Что это? Неужели Тот-Кого-Нельзя-Называть все же не умер? В следующем номере вы узнаете, что по этому поводу думает Министр Магии Барти Крауч, а так же мы возьмем интервью у Альбуса Дамболдора, директора Школы Магии и Волшебства Хогвартс, кавалера ордена…» и куча регалий. – Скривился Сириус, складывая газету и отбрасывая ее на журнальный столик перед собой. – Что ж, кажется, все прошло, как было задумано Волан де мортом. Если он хотел паники и «напомнить» о себе, то у него все вышло просто прекрасно. Там еще список жертв. Слава Мерлину, их единицы. Пожиратели просто хотели навести панику, они шли не убивать.

- Это хорошая новость. – Облегченно вздохнула Диана и, обхватив руку любимого, прижалась ближе.

Сириус обнял ее свободной рукой за плечи и нежно поцеловал. Раздался топот детских ног, и вскоре в гостиную вошли младшие представители рода Блэк. Пожелав родителям доброго утра, они спросили, в чем причина их грустных выражений лиц. Лорд Блэк кивнул на выпуск «Пророка», и Гарри, развернув газету на нужном развороте, принялся читать. Алексис и Маркус, встав от старшего брата с обеих сторон, тоже заглянули в газету. По мере прочтения статьи их глаза в ужасе расширялись.

- Мам, пап, это ужасно. – Воскликнула Алексис и, подбежав к дивану, кинулась в объятия родителей.

Сириус и Диана прижали дочку к себе, успокаивающе гладя по волосам и ласково причитая слова утешения. Но девушка явно была в шоке, и слезы лились из ее глаза. Гарри и Маркус сцепили зубы и кулаки, но держались, как настоящие мужчины: стойко и без эмоций. Лорд Блэк, подняв на сыновей взгляд, ободряюще кивнул, и уголки его губ дрогнули. Диана, прижав к себе Алексис крепче, прикрыла рот ладонью, едва держа себя в руках. Сириус обнял своих самых любимых девочек и принялся покачиваться из стороны в сторону, чтобы успокоить истерику дочери. Гарри и Маркус подошли ближе и, сев напротив родителей и сестры на поверхность столика, ласково погладили спину девушки, показывая, что им так же жаль, что такой ужас произошел, едва они успели оттуда уйти. Нэнси и Кричер, стоя в стороне так же с грустью и сожалением смотрели на хозяев. Через некоторое время стенания Алексис стихли, и она затихла. Заглянув дочери в лицо, Сириус понял, что девушка уснула. Ее организм, не привыкший к таким стрессовым ситуациям, просто отключился, погрузив свою хозяйку в спокойный сон, чтобы восстановиться и помочь пережить волнение. Сказав, что отнесет Алексис в ее комнату, Сириус вышел из гостиной. Диана положила ладони на плечи сыновей и, подавшись вперед, крепко обняла их. Мальчики обняли ее в ответ, положив свои головы на ее плечи, понимая, как важна матери их поддержка. Отстранившись, Леди Блэк грустно улыбнулась сыновьям и, нежно потрепав обоих по щекам, поднялась с дивана.

- Она отдыхает. – Сказал Сириус, вернувшись в гостиную. – Нэнси, когда Алексис проснется, дай мне знать.

- Конечно, хозяин Сириус. – Низко поклонилась домовик и исчезла.

- Хозяин еще что-то желает? – Тоже поклонился Кричер.

- Нет, Кричер. – Ответил мужчина. – Сядем завтракать? – Спросил он у семейства, когда старый домовик откланялся.

- Мне сейчас кусок в горло не полезет. – Ответила Диана, вцепившись пальцами в спинку стула. Сыновья были с ней солидарны. Сириус подошел к супруге и, обняв ее за плечи, прижал к своей груди. Диана обхватила его за пояс и зарылась лицом в его рубашку. – Пусть жертв и немного, все равно гадко. – Глухо пробормотала она. – Даже эти смерти, словно немой укор нам, что мы не могли этого предотвратить.