- Может попросить дядю Люциуса, чтобы он это моему отцу сказал? – Улыбнулась девочка, мысленно отмечая, что хоть кто-то из ее родственников одобряет ее увлечение.
- Значит, мы прекращаем наши занятия? – Спросил Малфой.
- Ни за что. – Возразила Алексис. – Хотя отцу лучше об этом не знать. Теперь я вдвойне хочу ему доказать, что я уже не маленькая. Когда он увидит, что я стала сильнее и могу возродить наследие моей семьи, он будет мной гордиться.
- Элли, а если он прав, и ты не думаешь о последствиях, желая доказать отцу его неправоту? – Встрял Гарри. – Отец мудрее и, как никто, знает, о чем говорит.
- Гарри, мы давно с Драко уяснили твою позицию. – Недовольно поморщилась девочка. – Не обязательно нам ее постоянно высказывать. Я не отступлюсь.
- Отец разрешил мне пользоваться нашей библиотекой. – С улыбкой рассказал Драко. – Я все это время практически не вылезал оттуда. Столько книг, которые нам могут помочь.
- Отлично, что у тебя быстрый доступ к своему имению и к библиотеке в частности. – Потерла в предвкушении ладошки Алексис. - И что твой отец не против.
- Ты дождешься, что отец выйдет из себя и серьезно накажет тебя. – Тяжело вздохнул Гарри, но на него никто уже не обратил внимание.
Драко и Алексис с жаром обсуждая свое увлечение, с нетерпением ожидали, как на следующих выходных смогут посетить Малфой-мэнор и посмотреть, какую новую информацию могут дать хранившиеся там фолианты. И о том, как здорово можно провести каникулы за изучением артефактов.
А тем временем их родители и другие члены семьи встретились в Малфой-мэноре в гостиной, чтобы обсудить последние новости. Северус и Ремус так же были позваны в гости.
- Больше всего меня интересует такой вопрос: как к девчонке Уизли попал этот чертов дневник, принадлежащий Воландеморту, в девичестве Том Реддл? – Спросил у присутствующих хозяин имения.
- Возможно, через кого-то из Пожирателей смерти, что непринужденно ходят на свободе. – Предположила Диана. – Только где они могли встретиться? Не могу себе представить кого-то из наших «друзей», встречающих Уизли и вежливо прося ее почитать тетрадочку.
- И, главное, как все правильно сложилось и для планов нашего дедушки. – Усмехнулась Беллатрисса. – Эта девчонка Уизли всего лишь разменная монета. И, конечно, спасать ее должен побежать Гарри, а потом можно разыграть этот спектакль с соплями и причитаниями от ее родителей, где они тут же клянутся великому герою в вечной любви и дружбе. Уверена, что это подстроил Дамблдор, чтобы навязать Гарри новых друзей и показать, какие мы плохие.
- Да, хотя задумка была Воландеморта, чтобы через дух, заключенный в дневнике, попробовать вернуться, но и Дамблдору это пошло на руку. – Согласился Сириус. – Теперь и дети Уизли проходу сыну не дадут.
- Ну, здесь я спокойна. – Улыбнулась Диана. – Наш сын не дурак и знает, что все это фикция, чтобы настроить его против нас.
- Но надоедливы будут вдвойне. – Скривилась Белла. – Может, поговорить с этими ущербными и сказать, чтобы они знали свое место и как оно далеко от славы Великого Избранного? А то Артур Уизли уже, поди, забыл, как весело нам было в школьные годы.
- Белла, дорогая, не стоит марать руки о всяких отбросов общества. – Брезгливо поморщился Люциус. – К тому же есть другие способы отвадить их семейку от Гарри.
- Например? – С интересом спросили Диана и Белла.
- К счастью или к несчастью, но Артур Уизли так же работает в министерстве, как и я, но занимает гораздо нижнюю ступеньку, как и положено, так что я найду, как попортить им жизнь, чтобы у них появились крупные проблемы и они были заняты другими, более насущными делами. – Мстительно пообещал Лорд Малфой, и Диана с Беллой одобрительно заулыбались.
- А может есть менее кровожадные способы? – Поинтересовался Ремус. – Не то, чтобы я защищаю Артура, но все же они такие же пешки в руках Дамблдора и, по сути, подневольные люди.
- Ага, подневольные. – Фыркнула Белла. – Уизли всегда завидовали тем, у кого титул и денег поболее их. Пусть Дамблдор и попросил их покрутиться вокруг Гарри, но они тут же смекнули, что за счет дружбы с Великим Избранным можно поправить свои дела. Во-первых, Гарри, даже будучи просто Поттером, очень богат. Во-вторых, он знаменит. Отличная партия, чтобы на его фоне и самим подняться в глазах прочих волшебников.
- Белла права. – Кивнул Люциус. – Думаю, что Дамблдор недолго их уговаривал. Но, возвращаясь к этому дневнику. Как Воландеморт мог общаться через него? Драко сказал, что как только он сжег дневник, исчез и дух Реддла.
- Я предполагаю, что дневник являлся артефактом. – Вздохнул Сириус. – И очень боюсь, что мое предположение верно. Такие артефакты называют крестражами. Когда мои предки тесно изучали и создавали артефакты, наполняя их своей силой, не всегда светлой магией, один из них пошел дальше всех. Сайрусу Блэк удалось создать артефакт такой силы, что он не смог контролировать передачу своей магии в предмет, и артефакт поглотил часть его души. Так появился первый крестраж. После этого Сайрус сошел с ума, стал одержимым, как говорили другие, демонами. В результате он умер в Мунго, так и не вернув себе здравый рассудок. Его дети избавились от опасного артефакта, и с тех пор Блэки больше не рисковали связываться с ними. Потому я так и рассвирепел, когда узнал, что Элли каким-то образом удалось открыть хранилище, когда оно закрыто на всевозможные охранные магические печати. Ума не приложу, как ей это удалось, когда она говорит, что и не старалась даже. Мол, случайно наткнулась на какую-то дверь, которой раньше не было.
- Ты забыл, кто твоя дочь, Блэк. – Улыбнулся Люциус. – Она плод магической связи и гораздо сильнее, как, возможно, никто из нас. Думаю, к подростковому возрасту она даст фору любому взрослому волшебнику. Даже Дамблдору.
- Да уж, повезло, что хоть Маркус занялся более безопасными вещами. – Вздохнул Лорд Блэк, признавая правоту родственника. – Впрочем, и амулеты тоже могут нести в себе силу темной магии. Как не глянь, а мои предки всегда увлекались темной силой. Хотя и пытались доказать обратное.
- Мой сын тоже решил продолжить наследие Блэков. – Сказал блондин. – Но, в отличие, от твоей дочери, он менее одарен магией, так что я его попросил пока заняться теорией, если уж так не хочет прекращать занятия.
- Погоди, ты ему разрешил? – Ахнул Сириус. – Ты с ума сошел, Люциус? Ты понятия не имеешь, как это опасно. Я только что сказал, как тонка грань между артефактом и крестражем. Сайрус тоже был уверен, что полностью контролирует процесс, а потом сам не заметил, как что-то пошло не так, и часть его души потеряна. Воландеморт именно и стал тем, каким мы его знаем сейчас, а был просто обычным учеником Томом Реддлом. Темная магия поглотила его, поработила, и он увлекся такой запрещенной техникой, как создание крестражей. Неизвестно, сколько вообще таких артефактов.
- Это ты, Блэк, ведешь неправильную политику по отношению к своей дочери. – Снисходительно улыбнулся Люциус. – Позволь я объясню тебе, почему я не запретил Драко. Во-первых, я давно для себя уяснил, что чем больше вам, Блэкам, говорить «фу, нельзя, брось бяку», тем сильнее ваше желание эту бяку попробовать. – Сказал он, и присутствующие понимающе улыбнулись, видя, как перекосилось от обиды лицо Сириуса. – Во-вторых, теперь я полностью контролирую ситуации поболе наших детей. Драко расскажет, что я одобрил их с Алексис стремление изучать артефакты, и теперь они всегда могут ко мне обратиться, всем поделиться, желая похвастаться своими успехами. Если что-то, как ты выражаешься, выйдет из-под контроля, мы всегда сможем это предупредить, а, значит, не допустить печального опыта твоего предка. Ну, и в-третьих, Воландеморт предпринял уже две попытки вернуться и, уверен, что недавняя далеко не последняя. Ты сам сказал, что в крестражах содержится часть души. Одному Мерлину ведомо, сколько у Темного Лорда этих предметов, как его дневник, и сколько попыток к возвращению у него имеется в запасе. Однажды мы не сможем ему помешать, и он обретет телесную оболочку и былую мощь. И тогда нам нужно любое оружие в борьбе с ним. Даже запретное, как артефакты. Как говорится, иногда самое действенное средство: это средство, которым бьется твой противник. В прошлый раз мы не смогли его победить окончательно и даже отскочившая от Гарри Авада его не убила. А ведь раньше мы все были уверены, что от этого заклятья нет спасения. Но мы имеем аж двоих волшебников, которые доказали, что Авада не такое уж и смертельное проклятье. А ты все трясешься над Алексис, будто надеясь, что ее минует эта чертова война. Мы еще с Гарри поняли, что, защищая его, мы оставляем его беззащитным. Если наши дети умнее нас и ищут «запасные» возможности, чтобы одолеть врага, то нам нужно поощрять их стремления и всячески помогать, а не бить по рукам, запрещая, а потом вздыхать, когда они втайне продолжат заниматься запрещенными занятиями. Вот именно от таких тайных увлечений они и пострадают. Мы не сможем даже помочь им вовремя, а так все на виду.
