Меня как ледяным душем обдает. В глазах темнеет, а сердце уходит куда-то в пятки. Смотрю в стену, не в силах перевести глаза на маму.

-А вас как зовут? – улыбается этот пидор.

Мама молчит и ошарашено смотрит на нас. Я поднимаю виноватые глаза. На её лице столько разочарования и боли…Все молчат. Только моё сердце бьётся на всю прихожую.

-Это… шутка? – не своим голосом спрашивает мама.

-Нет, у нас всё серьезно. Олег давно хотел вам признаться.

Мама молчит. Смотрит на меня с… презрением. С отвращением. С недоверием. Со страхом. И молча выходит, ничего не сказав.

Я разворачиваюсь к Арсению. Тот ухмыляется. Я хватаю его за шею, кидаю на стенку и с размаху даю пощечину. Парень громко вскрикивает, начинает ругаться, я зажимаю ему рот и тащу в комнату, подальше от двери. По моим пальцам стекает кровь его разбитой губы.

-Отпусти, сука! – отталкивает меня блондин. Я с яростью кидаю его на кровать, залажу сверху, прижимая.

-Какого херна?! Я тебя спрашиваю, нахуя ты это ляпнул?! Я тебе сказал не высовываться, педик! Я еще ничего не решил, ты понял?! Ты мне никто! Какое ты право имел лезть в мою жизнь?! – я бью его еще раз. Он ахает и бьёт меня в живот. Не замечаю этого.

-Да ты от юбки маминой отвяжешься когда-то?! Олеженька! Солнышко! Пиздец! 23 года, твою мать! Мне стыдно за тебя было! – кричит Арсений.

-Я сам решу! Ты не имеешь никого права… - парень хватает мою голову и дергает на себя. Огненные губы прижимаются к моим. Я не хочу целоваться. Упираюсь ему в плечи, но он перекатывается, и я оказываюсь снизу. Блондин прижимает мои руки к кровати и шепчет на в шею:

-Успокойся! Замри! Не дергайся! Всё!

И я подчиняюсь. Замираю, тяжело дышу. В груди сдавливает. Всхлипываю. Бляяяять! Только не сейчас!

Арсений отстраняется и с недоверием смотрит на меня. Я отворачиваю лицо и пытаюсь восстановить дыхание. Он молчит.

-Хочешь, напьёмся?

Я киваю. Никогда не напивался.

-За твой счёт.

Я киваю. Хочу сделать хоть что-то мужское.

-Или у тебя есть?

Снова киваю.

-Я намешаю, - говорит он и слазит с меня.

Блять. Выдыхаю. Лежу, не знаю, сколько. Надоедает. Встаю и иду на кухню. На столе стоит несколько бутылок, сок и лимон. Узнаю коньяк, дорогущий, что мне подарили на 18-летие. Какое-то супер-крутое вино (21-летие), виски, не помню, откуда, но тоже не дешевые и водка. Апельсиновый сок уже мой. В больших бокалах с логотипом Кока-Колы уже что-то налито.

-Что ты делаешь? – спрашиваю, шмыгая носом.

-Мой рецепт. Ну и бар у тебя, - довольно хмыкает блондин. Весь его подбородок измазан кровью. Неплохо я вьебал ему. Откапываю на столе влажные салфетки, подхожу к нему и вытираю, приподняв его лицо. Парень смотрит на меня без ненависти, с каким-то опасением скорее.

-Извини… - говорю я, опуская глаза.

-Да забей, - отвечает Сеня. – Откуда у тебя такие дорогие вещи?

-Подарки. Я почти не пью, - пожимаю плечами.

-Улетиииим, - довольно улыбается юноша, смешивая в кружке водку и сок. Туда же льётся и виски.

-Ты уверен, что это… - с подозрением начинаю я.

-Спокуха, все будет норм! – заверяет меня он. Я слежу за его действиями. Вскоре бокалы наполняются тёмной жидкостью, напоминающей колу.

Я сажусь и, опасливо покосясь на месиво, делаю глоток. Рот и горло обжигает. Кашляю и хватаю ртом воздух. Арсений делает тоже самое.

Мы смеёмся.

-Ну как?

-Заебись, - говорю я. Во рту остаётся неповторимо приятный привкус. Следующий глоток уже не так шокирует. В голове теплеет. Лукаво смотрю на Сеньку. Тот улыбается и отхлебывает еще.

-Ну ты мастер! Где научился?

-Да так… с миру по нитке.

-Извини… - снова говорю я. – Ты был прав. Ты правильно сделал. Я бы так никогда маме не сказал.

-Угу.

-Ты вообще охуенный. Терпишь все мои замашки. Спасиб.

-Да брось.

-Просто мама… она так верит в меня. Хочет внуков. И, понимаешь, она ненавидит всех этих… геев, лесбиянок, негров, наркоманов… Даже бомжей. Ей сейчас очень тяжело. Она во всем винит себя. Она сейчас сидит и копается в себе, что она сделала не так при моём воспитании. Понимаешь? – расплываюсь я.

-Ага.

- А я хочу свою жизнь. Делать что-то для себя. Но я люблю маму и благодарен ей за многое… Понимаешь, наши взгляды очень во многом не совпадают, но.. Я не буду счастлив, если она будет страдать… Я тоже буду страдать, понимаешь?..

-Угу.

-Винить во всём себя будет. Старадать. Она хочет внуков…

-Эй. Ты чего, поплыл уже?

Я прикрываю глаза. Так хорошо. Так спокойно. Вот бы так было всегда…

-Ну ты и слабак! – хмыкает Арсений.

-Мы ж всегда рядом жили… Я детей люблю очень… Она переживала, что у меня никого нет… А девушки, они странные. Я их люблю, а им этого мало. Чем больше я их люблю, тем холодней они ко мне. Они хотят драмы. А я хочу просто быть вместе и любить, понимаешь? Зачем мне вся это игра? Это же фальшь. Это глупо. Вот ты не такой. Если я тебя заебал – ты говоришь: «Заебал!» И всё понятно! Попробуй бабе сказать: «Заебала!»

Смеюсь. Так приятно. Арсений тоже смеётся.

Я рассказываю о своём детстве. Потом о своей бывшей. Потом о универе. О друзьях. Не помню, рассказывает ли что-то Арсений,

Потом музыка.

Потом холодно.

Потом жарко.

Потом не помню.

Два оранжевых солнца нещадно палят. На голову надет железный шлем, которые сдавливает виски. Я лежу на раскаленном песке, под поясницей – колючие камни. Воняет чем-то мерзким. Море? Канализацию прорвало в море. Никого на пляже нет, стоит чёрный флаг. Зачем мы пришли? Поваляться на солнце? Ненавижу купаться, люблю загорать. Но, сука, больно лежать. Что за сраные камни? Хочу в туалет. Сейчас описаюсь. Если я описаюсь на пляже, будет не страшно? Мои плавки мокрые? Где мои ноги? Сука, поясница! Море сливается с небом. Солнца палят в глаза. Не могу! Дайте мне кепку! Снимите с меня этот раскаленный шлем!! Я хочу в туалет! В туалет!

Перед глазами обычная картина: белая стена моей комнаты. Выдыхаю. И тут на меня всё набрасывается. По голове будто бьют кувалдой. Подползаю к краю кровати, свешиваюсь, меня рвёт прямо на пол. Бляяять, как неприятно! Но становится легче. Рвёт еще раз. В основном водой. Минут 7 смотрю на свою рвоту. Потом нахожу силы сесть. Головная боль отходит на второй план.

ТВОЮ МАТЬ.

Моя задница.

Каждое движение отзывается режущей болью в анусе. Что? Почему?..

СУКА.

Как же больно. Поясницу ломит и тянет. Ах, блять. Я голый. Прекрасно. Олег, дыши спокойно. Просто дыши. Не орать. НЕ ОРАТЬ.

Смотрю на голого Арсения рядом с собой. Вернее на его спину в красных полосах и бледные ягодицы. Мои трусы лежат на подушке. Его – в его ж ногах.

Так, сейчас надо просто успокоиться и сделать вывод. Ты что-то помнишь, Олег? Нет. У тебя дико болит жопа и спина. Ладно. Просто признай, что тебя больше волнует не тот факт, что вы переспали, а то, что ты был снизу. Хотя, может, вы менялись… Суууука. Это не меняет дела!! Вою в голос.

Успокойся, Олег, успокойся. Если Арсений ничего не вспомнит, то можно сделать вид, что ничего не произошло. Всё хорошо.

Встаю. И сажусь. Как же больно! Как же больно, блять!! Будто меня ножом, блять, трахали! Как же я буду какать?! Чуть не плачу от боли! В глазах темнеет.

-Ааааа… - за спиной зевают. Кажется, Арсений чувствует себя лучше. – Бляяяяяя. Сукааа… Олег?..

-Мм? – кусая губы, оборачиваюсь я. Мой взгляд падает на часы. Странно. Мы только ночь проспали?.. Стоп. Какое число?! Ебать, мы проспали сутки!!

-Олеег, - блондин нехорошо улыбается. У меня ёкает сердце. Он приподымается на локтях и изучает моё несчастное лицо. – Ну ты, блять, горячая сучка.

Я закрываю глаза и кричу про себя.

-Сожалеешь, что ли?

-Я… - растерянно смотрю на него. – Я не помню…

-Да ладно. Тебе нечего стыдиться. Ты ж был пьяный. Это всё алкоголь.