— Советую тебе, чтобы до завтрака с голоду не помереть, с вечера запасаться каким-нибудь йогуртом и булочкой. Да и вообще — заходи в любое время, когда захочется пожевать или чаю-кофе попить. Хочешь — здесь ешь, хочешь — с собой бери. Если здесь, то посуду грязную оставляй на буфете. И да, учти. Завтрак без слуг, шведский стол, все сама-сама. Но ровно в десять они приходят убирать со стола. Конечно, кусок изо рта не вытащат, но будут стоять и смотреть, смотреть… Сама убежишь, не доев. Ланч в час дня, в столовой, со слугами.

— В смысле, со слугами? — не поняла я.

Люська посмотрела на меня, как на идиотку.

— В том смысле, что они наливают тебе суп в тарелку, а потом торчат за спиной, ожидая, не попросишь ли ты добавки. А ты что подумала? Что за столом с нами сидят? Дальше… В пять часов чай. Накроют, где попросишь, хоть в саду, если дождя нет. Обед — который на самом деле ужин — в восемь в столовой. Тоже со слугами. Кстати, ты взяла вечернее платье?

Я глупо заморгала. Нет, конечно, я знала, что в приличных домах к ужину, то есть, к обеду, переодеваются, но как-то совершенно не подумала, что и мне придется это делать.

— Ну… У меня есть одно платье… приличное. Но явно не вечернее.

— Ладно, на сегодня сойдет и приличное. Пока одна будешь — можешь вообще не переодеваться. Мы, когда вдвоем, тоже не морочимся. А вечернее я тебе из Парижа привезу. От кутюр. На тот случай, когда будет много гостей.

— Люсь…

— Никаких Люсь. Могу я любимой подруге хоть что-то приятное сделать? Считай, что это компенсация за то, что бросаем тебя здесь одну.

— Ну… спасибо, — сдалась я. — Кстати, мне вообще можно в джинсах-то по дому ходить? Не сочтут за оскорбление?

— Да ходи ты, в чем хочешь, — махнула рукой Люська. — На меня не смотри. Это такой кантри-стайл, мне, вроде как, положено. Только когда в бассейн идешь, халат надевай на купальник.

Я представила, как дефилирую по коридорам и лестницам замка в бикини, а слуги таращатся на меня из-за углов.