Я вот ни с кем не пытался дружить, чтобы подтянуть математику например. В итоге и с лохами за одной партой не оказался, но и в элиту класса меня не взяли. Я был совершенно чужой на этом празднике жизни. Не такой, как все, и очень опасный. О моих приступах жестокости знали и учителя. Один раз у меня чуть не получил по морде физрук, но он успел понять, что перегибает палку и успокоить меня, глядя, как я хватаюсь за скакалку и наматываю ее на кулак. Это было в девятом классе. Ростом я уже тогда был почти 175 см, а физрук был мне по плечо. Я прекрасно его понимаю, и хорошо, что он не стал писать на меня донос, иначе бы меня выгнали из школы. Учился я средне. Любил литературу и русский язык. Не понимал геометрию и алгебру. Был холоден к химии и физике, зато любил историю.

С девчонками у меня тоже была полная нескладуха. Да, мне нравились некоторые из одноклассниц, но я не мог с ними даже толком заговорить. Несмотря на то что я был высоким и в принципе симпатичным, как мне самому казалось, никто не хотел рисковать своими репутацией и здоровьем. У девчонок же в нашем возрасте редко когда что серьезно бывает. То с одним помутила, то с другим. Из армии вообще мало кого дожидаются, а я ревнивый. Вот прямо чувствую это. И что я могу натворить, если узнаю, что меня променяли на другого? Хорошо, что я сам это понял и не стал делать ошибки – встречаться с кем-либо. Поэтому от девчонок я держался в стороне.

Я оделся, закинул на спину старый рюкзак «Рибок» и вышел из квартиры. Зря я, конечно, матери опять про этого зэка наговорил. Она снова расстроилась. Сейчас сядет на кухне, закурит, достанет бутылку дешевой настойки и будет глушить свое горе. Сломанный человек. Причем самое плохое здесь в том, что даже если завтра вернется отец с чемоданом бабла – ничего не изменится. Это страдание забито уже где-то на подсознательном уровне, и неважно, сидишь ты на рваном стуле или золотом троне. Результат будет одинаков. Ты будешь несчастен. Это все самопрограммирование такое. Я читал. Но мама такие умные книжки не читает. Ей незачем. Она же до хера умная. У нее в голове только одни любовные романы, рассчитанные как раз на нее. Одиночку с прицепом, которой уже ближе к сорока. Печально все это. Сначала я пытался до нее донести какие-то вещи, но она взрослая, она умнее. Но это не так. Я же вижу, что в душе она все та же наивная девочка с глазами на мокром месте. Да, наверное, я должен сам что-то изменить. Взять себя в руки. И сделать. Что-то. Но что? Бросить учебу и пойти работать? А куда и кем? Мне 16 лет, куда меня возьмут? Можно, конечно, поговорить с Градусом. Он влился в наркобизнес. Вербует закладчиков. Сам ездит, принимает грузы от ребят из другого города, а потом толкает всякое дерьмо через малолетних мальчишек. Работа нервная, но непыльная. Знай себе гуляй по всяким заброшкам да прячь пакетики. Фоткай место, делай подробное описание – и вали.

Только вот Градус сам, скорее всего, уже на учете у полицейских, и когда им нужно будет делать план – сдаст всех своих закладчиков, лишь бы спасти свою шкуру. Удобно. И полицейские план выполнили, и Градус внакладе не остался. Денег там много. Я общался с Сашей Тихвиновым, тот сказал, что уже через два месяца купил себе айфон. Тысяч по 60–80 они в месяц имеют спокойно, а могут и больше. «И куда же такие бабки тратить?» – удивлялся я. «На бухло, сигареты, крутые шмотки, ну и родителям чутка подкидываю, – пояснил Саша, – но хочу откладывать на тачку». Только вот купить он ее не успел. Нарушил главное правило наркодилера. Нажрался своей же дряни на какой-то дикой вписке и вышел в окно. Написал какой-то дебильный пост в «ВКонтактике» о том, что он понял смысл жизни – и все. Нет больше Саши.

А у него ведь нормальная семья была. Полная. Сестра младшая осталась. Папа работает сварщиком, но денег у него было немало. Специализированный он, с собственным клеймом, а это уже круто и почетно. Нет, не пойду я к Градусу, ну его в жопу. Насчет философии я, конечно, приврал. Мне просто хотелось уехать. Однако я понимал, что мать бросать нельзя. Если этот Глеб откинется и припрется к ней жить, то ее жизнь превратится в кошмар, а если я буду рядом, то черта с два он порог переступит. У меня под кроватью лежит самая маленькая бейсбольная бита, и я просто спущу этого мужика с лестницы. Страха у меня перед ним нет. Лишь бы не убить, конечно, а то и сам сяду. Вот этого я боялся. Оказаться в тюрьме мне совершенно не хотелось. Чем бы я тогда был лучше этого Глеба? Мама бы вместо него мне посылки отправляла, да?

Я вышел на улицу и столкнулся лицом к лицу с Артемом – соседом по площадке. Парень на год меня младше. Он довольно улыбнулся и, поздоровавшись, протянул мне руку. Я быстро пожал ее и пошел дальше. Мне не о чем с ним разговаривать. У этого парня все хорошо. Он блоггер. Снимает ролики разной степени говнистости и выкладывает на «Ютуб». У него там уже почти двадцать тысяч подписчиков. Про что эти видосы? Про товары с «Али» и стримы его игр в ПАБГ. Играет он, кстати, так себе. Полный придурок с руками из задницы, но Артему очень повезло. У него очень выразительное лицо и потрясающая мимика. Как у древнего актера – Джима Кэрри. Поэтому люди смотрят не на то, как герой Артема получает очередную пулю в жопу, а на его кривляющуюся рожу. Они ему даже донатят за его истеричные вопли. Ладно, я могу понять, когда ребята платят деньги, чтобы вылить ушат дерьма на истеричную или показывающую сиськи симпатичную девушку – этим на стримах уже никого не удивишь, но рофлить над убогим школьником? Это выше моего понимания. Сам я проводил стримы, но только по «Мортал Комбату – 11». Мои любимые персонажи – это Скорпион и Кун Лао. Играя за них, я прямо кайфую, насколько они интересными получились. Саму сюжетку я прошел раза три, открыл все бонусы, костюмы.

Задрочился по полной, что называется. Фаталити, бруталити – прожимаю вслепую, не думая вообще. Но стримы у меня чертовски скучные. Я тупо молчу и убиваю всех подряд. Кому понравится такой унылый стример? Я же не умею тараторить, как попугай, одно и то же или истерично визжать как резаная свинья. Не быть мне популярным стримером. С эмоциями у меня тоже все плохо. Лицо постоянно будто каменное. В Америку бы меня точно не впустили. Я не улыбаюсь, не грущу. Мне просто никак. Я есть, и точка.

В магазине меня встретила, как обычно, неулыбчивая продавщица. Равнодушно пропустила через сканер все продукты и взяла деньги. Отдала сдачу. Ноль эмоций. Даже спасибо за покупку не сказала. Если ее заменить роботом, то ничего бы не изменилось. Хотя чем я лучше? Такой же серый болванчик. Я вышел из магазина, пропустил бабулю с тяжелой авоськой и придержал ей дверь. Тоже «спасибо» не сказала. Приняла этот мелкий поступок как должное. Наверное, я слишком придирчив к людям, но вот такие мелочи часто подмечаю и молчу.

– Закурить не будет? – спросил у меня незнакомый парень за углом магазина, а я лишь помотал головой и кое-как сквозь зубы ответил:

– Нет.

– Спортсмен?

Но я уже уходил дальше. Разговаривать с незнакомыми людьми у меня получалось еще хуже, чем с одноклассниками. Почему у меня так часто спрашивают сигареты? Наверное, потому что я выгляжу более взрослым.

Никогда не курил и осуждаю эту глупую привычку. Мне достаточно примера моей матери и ее прокуренных пьяных поцелуев в детстве. С алкоголем я тоже не дружу. Наркотики мне предлагали пару раз ребята из тусовки Градуса, но я категорически отказывался. Ничего хорошего в этом нет. Гробить мозг этим дерьмом я не намерен. А ведь на них еще и подсаживаются, и потом все бабло спускают на это дело. Люди, которым просто скучно жить в этом сером мире. Они все пытаются убежать из него. А я? А я еще не определился. С одной стороны, я бы тоже мог ненавидеть окружающую действительность, но с другой – я понимаю, что все можно изменить, только начинать нужно с самого себя. Но это очень тяжело сделать, особенно когда на тебя постоянно давят со всех сторон. Будь таким же, как мы, – буквально шепчут голоса вокруг, – не выделяйся. Да вот только мне это не нужно. Я обязательно найду и самого себя, и матери помогу, и отца разыщу позже, когда стану более самостоятельным.