Огромный, сильно сплющенный эллипс висел в мрачно-торжественной пустоте. Диаметром около сотни человеческих километров, увенчанный кучей всевозможных ферм, балок, и пристыкованых кораблей, он подавлял своими размерами и мощью. Было невозможно представить, что ЭТО создано разумными. Тем не менее, это было так. И никакой таинственной функции, у этого монстра не было. Обычный комический мародер. Очень большой космический мародер. Подлетая к планете, корабль выпускал целое море более мелких машин, которые собирали органику, минералы, животных, разумных, короче все, что только можно. Но не до конца. Кое-что оставляли, и через пару – тройку столетий органика восстанавливалась, животные и разумные к тому времени опять увеличивали свою численность, и в трюм огромного хищника снова текли рекой органика, редкие экземпляры для имперских зоопарков и рабы. Именно рабы, были тем, что наиболее всего ценилось изнеженной и пресыщенной аристократией, да и не только.

Рабы работали на вредных производствах, океанических фермах, погибали в боях на аренах, заполняли многочисленные гаремы Дожей и многое, многое другое. Поэтому капитан Атаклена выкупил недостроенный колонизационный корабль, и переделал его. Самым основным на этом колонизаторе были многочисленные анабиозные капсулы, в которые можно было погрузить до трех миллионов разумных. И все было прекрасно, почти три тысячелетия. Его род «собирал урожай» каждые двести лет с этой, и еще парочки других планет, расположенных в самой заднице этой галактики, практически не опасаясь конкурентов. Род Калас был одним из богатейших из неблагородных родов, в Империи Фибен. И вот сейчас, после этого рейса, собранных ресурсов должно было как раз хватить, чтобы выкупить титул Дожа из нижней палаты Совета Равновесия. Но как всегда, когда вот-вот должно все получить, удача показала свою уродливую задницу.

В самом центре огромного эллипса, в самой защищенной его части, сидели двое разумных, по своему виду не сильно отличающиеся от привычных нам людей.

… – Ну и как твой подопечный? – уже не молодой тифлинг посмотрел на зрелого на вид мужчину, который прикрыл один глаз и рассматривал сейчас какой-то прибор.

– Не знаю. Доступа на Дейдару так и нет. Поле стабильно, и даже орбитальный удар не смог ни чего сделать. – Рамлата открыл глаз, и теперь смотрел на собеседника разными глазами. Один небесно-голубой, а второй кошачий. Расу тифлингов характеризовали многие особенности, но именно по разным глазам их можно было легко узнать.

– Новых мыслей нет? – пристальный взгляд так и держался на изображении проецируемом головизором (от слова голограмма).

– Флот сейчас отошёл дальше. После того, как мы проворонили астероид и потеряли часть кораблей, адмирал запрещает находится в непосредственной близости от планеты.

– А я вот всё не пойму, а как вы умудрились проморгать астероид? – старик почесал подбородок.

– Да не прозевали мы его, мы специально отошли в сторону, и ждали столкновения с планетой. Вот и дождались. – Рамлата вскочил с кресла, и начал энергично ходить по комнате, – понимаешь, мы не ожидали, что огромный астероид просто отскачет от планеты, как детская игрушка от стены!

– Это поле настолько мощное? – старый Ведущий (аналог командующего) наклонил голову.

– Даже мощнее. И мы думаем, что оно реагирует соответственно наносимому удару. – мужчина опёрся руками о спинку кресла, – как вода. Если заходишь в неё плавно, то нет ни каких проблем, а если двинуть как следует – то можно и кости переломать.

– Ну и в чём проблема? Стабилизироваться рядом с планетой, сымитировать свободное падение, и планета примет тебя как родного! – старик ухмыльнулся.

– Ага, мы тоже так думали, – Рамлата уселся в кресло, и закинул ногу на ногу, – ты никогда не видел, как вылетает пробка из бутылки Кирианской шипучки?

– Расскажи, будь любезен, – старик уселся поудобнее, – и где ты таких привычек набрался. Складывать так ноги во время сиденья.

– Это на планете Тронтона такие привычки. Слишком много с ними приходится общаться, – Молодой Поддержиавающий снял ногу с ноги и поставил её плотно к другой, так же как и старик, – а по поводу поля планеты Дейдара – похоже у него есть система распознавания свой-чужой. Как только объект оказывается достаточно близко к поверхности, его с силой отталкивает.

– И? – Ведущий приподнял седую бровь?

– Фрегат в щепки, капитан в отставке, команда в великом ничто. – Рамлата стукнул кулаком по столу, так, что два стакана с серебристой жидкостью подпрыгнули и один едва не пролился, – чтоб им там Харш (животное похожее на уродливого мелкого кабана) насрал!

– Хм… а как твой транслятор, за столько циклов так и не выяснили, как получилось так его разрезать?

– Учёные думают. Хорошо хоть компенсировать не заставили. – молодой поёжился.

– Да уж. На него линкор купить можно. – старик поднял бокал и немного отпил из него, – хорошую Скуфию делают на этой чёртовой Тронтоне, разумные там говно, а вот Скуфия – просто дар богов.

– Ещё этот ручной инструмент, который мне удалось отобрать у Кандидата. – Рамлата прикрыл глаза, – хорошо, что его забрал отдел Постигающих, говорят у них с ним куча проблем была, даже кто-то потерял должность.

– Я что-то слышал об этом, – старик поставил стакан и откинулся в кресле, – какие теперь планы?

– Есть одно соображение, вот только как его реализовать не знаю, – Рамлата стал очень серьёзным, – у этого неудобного Кандидата остались дети, и одному из детей подходит срок.

– И что ты хочешь? Ты же знаешь, вмешиваться мы не имеем права, – старик посмурнел, – ты знаешь, что за это бывает.

– Знаю, но командование готово пойти на эксперимент, – молодой тифлинг наклонился в сторону собеседника, – можно попытаться предложить ему сделку.

– Да не тяни ты, – старик стал немного раздражительным.

– Да только я не знаю, ка пробиться через поле и выйти на связь, – Поддерживающий устало рухнул в кресло и сделал кислую физиономию.

Старик крепко задумался, почёсывая подбородок и немного покачиваясь в кресле.

– А ты знаешь, как на отсталых планетах передают сигналы на расстоянии? – он как-то задумчиво посмотрел на младшего товарища, – ты слишком молод, и думаю сам не догадаешься.

– Весь во внимании, Ведущий.

– Свет.

– Что свет? – Ромлата смотрел на старика, как на маразматика.

– Старый корабельный световой код.

– Точно! Я читал о этом, когда был маленький! – молодой тифлинг резко повеселел, – думаю надо выпить за твою мудрость, Апран Атаклена (аналог, неблагородный господин, благородный был бы Дож Атаклена)!!

Я сидел на широкой скамье возле своего дома. Прошло больше шестидесяти лет после того, как я попал в этот мир. Многое изменилось. Я почти забыл всё, что со мной было до того, как я попал сюда. Иногда лишь вспоминал своих дочек. Время всё меняет и стирает. Это самая мощная сила на свете. И самый ценный дар, который достался нам от создателя всего сущего – забывчивость. Ибо, если всё помнить, то можно очень быстро сойти с ума.

Я сидел, вытянув ноги, и оперевшись на резную стену дома. Да, теперь стена была покрыта барельефами, рассказывающими о всех шести десятках прошедших лет. Платиновые и золотые узоры вычурно подчёркивали изображённое на стене. Кое где были вставлены драгоценные камни, дабы сделать картину ещё краше. Теперь дом напоминал одну сплошную картину, и не осталось ни одного камня, на котором не было барельефа. Про несколько раз оживала, возвещая о том, что создан очередной шедевр, а Дух Земли расщедрился на столько, что перестал принимать у меня дары и сам приносил мне драгоценные камни. Скорее всего из тех, что я когда-то презентовал ему в качестве дара.