–– Как это ты зашел на минуточку? Ничего подобного! – уверенно выговаривала Маринка. – Столько не встречались, а тут…и мы наготовили с Никой всего…проходи, сейчас салатиков поедим.
–– Слушай! – а это она говорила уже Веронике, резавшей на кухне хлеб. – Мы с тобой водки и вина накупили, а там и Пашка принес. Может, наши бутылки не выставлять вообще?
–– Там видно будет, – снимала та уже фартук. – Разберемся по ходу. Идем.
А глубокой ночью, обнявшись вчетвером на диване, они в полголоса распевали песни своего детства вперемежку с русскими народными. Эх, хорошо пошли и волшебник в голубом вертолете, и мороз-мороз, и про камыш с челноком из-за острова…да что там, отвели душу!
–– Ника! Ничего не бойся! – говорил ей Павел перед уходом, непрестанно вскидывая на плече обвисшее тело почти заснувшего друга, которого взялся доставить до квартиры. – Друг Пашка все устроит. В лучшем виде. Ты меня поняла? Дерзай, подружка, а мы поможем. Правда, Игорек?
–– Ммм!..
–– Вот! И Игорь согласен. Ну, все! Мы пошли, а завтра увидимся.
А дальше девчонки как на автопилоте помыли посуду и сложили стол, чтобы можно было разобрать диван. Потом все – вырубились. Очнулись они от трезвона будильника, и будто бы только на пять минут веки смежили.
–– Отпад! Я не в состоянии подняться, – взмолилась Маринка. – Не тереби меня. Если такая бодрая, то езжай одна, а я тут… – и снова заснула.
Что с ней было поделать? Ее воля, Вероника тоже поспала бы еще хоть полчасика, но предстояло много работы по приданию своему помятому лицу божеского вида, а времени в обрез.
–– А можно мне взять твою машину? Спасибо. Да-да, я буду осторожна!
Когда подъехала к уже знакомому кованому забору, с первого раза не признала территорию за ним. Нет, она по-прежнему была не ухожена, и кустарник так же ее полонил, но там повсюду сновали люди. Много людей с инвентарем: у кого грабли, у кого лопаты. В удивлении Вероника прошла в ворота и замерла. Оказывается, среди них был и Павел.
–– Оперативно я сработал? – шел он к ней навстречу. – Все, как обещал! К вечеру не узнаешь здесь ничего. Черт, голова раскалывается! Но это, скорее всего, из-за недосыпа. А ты ничего…красотка! Выглядишь на пять с плюсом. А все сопротивлялась: я не буду водку, я не буду… Значит так, как они здесь закончат, звякни мне. Поняла? Тогда пока! И да, я каждый раз так вот приезжать не смогу, сама понимаешь, что не по чину, да и дел каждый день невпроворот, а по телефону решать твои проблемы мне запросто. Так что не стесняйся, звони, если что. Пока, красотка!
Она еще не дошла до дверей особняка, а люди с лопатами уже обрушились на сорняки и неугодные кусты. Работали они споро, любо дорого наблюдать, вот Ника и засмотрелась. А руку к входной двери протянула не глядя, так как голова была вывернута в другую сторону. Оттого и вскрикнула, когда оказалась за запястье схвачена и стремительно втянута в помещение.
–– Ай! – успела только вскрикнуть, когда наскочила на мужчину и была прижата к его груди. – Что вы творите?!
Вернее, к голому торсу оказалась прижата. Господин Наумов то ли снимал рубашку, то ли одевал ее, но она просто висела на его плечах.
–– А на что похоже? Спасаю вас от нашествия, конечно же. Видели их, снова по мою душу заявились. Сегодня, странное дело, с садовым инвентарем.
–– При чем здесь вы! Эти люди мне помогают. Они участок в порядок приводят. А вы зачем в таком виде? А, поняла! Впечатление решили на меня своими мышцами произвести! Не старайтесь, не получится, видела я это все и даже лучше.
–– Хватили! Лучше! Стоп. О чем это вы, госпожа Лескова? Возомнили, однако!.. Нет, дорогая, это я душ перед вашим приходом принимал, потом стал рубашку застегивать, а там они…и вы показались на дорожке…
–– Неубедительно врете! Господи, все вы одинаковые, одни подходы, как дамам головы заморочить. Но погодите…как душ? Почему душ? Это же почти мое помещение, а вы здесь обжились теперь, что ли?
–– Это еще мое помещение, многоопытная госпожа Лескова. Не забывайтесь. И оно так и останется моим. А вы собираетесь его арендовать. Итак, с этим разобрались, надеюсь. Договор подписывать будем? Тогда проходите. Я сейчас. Подождите пару минут. Черт, даже кофе не успел выпить. Замотался вконец, – он удалился в соседнее помещение, на ходу разговаривая. – У меня сложное дело…оно застопорилось, а вчера выяснились новые обстоятельства. Из-за них пришлось побегать ночью по городу. Освободился только под утро, а тут же еще ваш договор аренды…решил тогда уж ехать сюда. Кофе со мной будете? Боюсь, без него я буду никакой. Да…а почему я вам все это рассказываю? Так ведь и вас такая судьба ждет, если не одумаетесь. Решили, жизнь детектива сплошь состоит из романтических приключений? Из беготни она, длительного и нудного наблюдения, постоянного анализа событий, в конце концов, она из грязи. Вы этого для себя хотите? В чужом грязном белье копаться?
–– Я людям собираюсь помогать, – Ника старалась быть самим спокойствием и невозмутимостью. – Разрешать их запутанные жизненные ситуации. Чтобы могли освободиться от старого и начать жизнь по новой.
–– Хм. Благородная спасительница. Ну, ну! Вот ваш договор аренды. Я успел его подготовить. Он стандартный. Читать будете?
–– А как же!
Она вчитывалась старательно, но смысл так и норовил ускользнуть от понимания. Не потому ли, что этот мужчина остался сидеть в кресле напротив? Шел бы за свой стол, так нет!.. И кожей чувствовала, что, попивая кофе из своей огромной и совсем не кофейной кружки, внимательно изучал всю ее. От кончиков туфелек до строгого пучка на макушке. И да, она изобразила сегодня прическу сухой строгой дамы. Надеялась, что и выбеленные чуть ни до седины волосы способствовали созданию образа, и глухо застегнутый костюмный пиджак. Тогда отчего этот тип глаз с нее не спускал?
–– Вроде бы все в порядке. Я готова подписать.
Подняла Ника на него глаза и заметила скользнувшую по мужским губам улыбку. Этакая коварная она у него получилась. Чуть коснулась нижней пухлой губы и моментально скрылась в уголке рта. Не задумал ли чего?!
–– Погодите! Сейчас вот здесь перечитаю.
–– Да ради бога! – а теперь Наумов уже откровенно развеселился и стал похож на себя прежнего. А то, напустил тут поначалу строгости, стоило лишь заикнуться, что знала мужиков, как облупленных. – И сколько угодно. До двенадцати я совершенно свободен. Так что кофе, будете? Для вас, госпожа Лескова, готов сварить еще.
Договор они подписали, кофе выпили, о сроках, когда бы уже Ника могла заехать в помещение, поговорили. Все вроде бы было сделано, и можно отправляться вон.
–– Ну, мне пора, дел, знаете ли, невпроворот.
–– Погодите, –поймал он вдруг ее руку, когда почти уже поднялась из кресла. – Надеюсь, вы понимаете, что затеяли вовсе не женское дело? А постоять за себя ведь совсем не сможете в экстремальной ситуации. Какой, к примеру, борьбой владеете? С оружием обращаться, знаете как? Так и думал, что нет. И из охраны, конечно, у вас только та мелкая подружка.
–– Нормальная она! Чуть только ниже меня ростом и щуплее!
–– Вот я и говорю!.. – Наумов в задумчивости потирал подбородок. – Бросали бы вы все эти мысли о детективном агентстве. Не доведут они вас до добра.
–– А вот это не ваше дело. И советы мне не нужны.
–– Да вы хоть понимаете, куда встреваете, Вероника? Это же опасно. А у вас рядом и просто мужчины даже нет.
–– Почему это? Есть. Один точно. И еще один на постоянной телефонной связи будет.
–– Вон оно что! На постоянной телефонной! Тогда умолкаю. Всего вам, госпожа Лескова, хорошего.
Из особняка Вероника выходила в отвратительном настроении. Вот вроде бы ничего плохого не случилось, а даже наоборот: все, что на утро наметила, выполнила. Отчего же тогда так недобро смотрела по сторонам? Вон, даже работники Павла от нее шарахались. А ведь они славно потрудились за это малое время. Участок их стараниями значительно преобразился. И то ли еще будет. Друг пообещал, что уже через пару дней не узнает ни особняк, ни прилегающую территорию. Ей бы радоваться такому успешному началу…или это все из-за слов Наумова? Похоже было на то.
