Луч солнца ласково скользнул по подушке и заставил Зою открыть глаза. Настало утро. Неужели ночь прошла, эта сказочная ночь? Зоя лениво потянулась и сразу услышала из другой комнаты:

– Ты проснулась, свет очей моих?

В комнату вошел молодой стройный мужчина с подносом, на котором ароматно дымился утренний кофе, и элегантно преклонил колени у кровати. Ее муж Борис. Ее ненаглядный, обаятельный и нежный муж. За что ей так повезло?

–Это восхитительно! – попивая кофе из маленькой чашечки, заявила Зоя.

– Восхитительно что? Кофе или то, как мы провели эту ночь? – мягким вкрадчивым голосом поинтересовался Борис.

Зоя метнула на него взгляд, от которого у Бориса немедленно возникла мысль: а не продолжить ли ночное общение? Но, увидев его реакцию, молодая жена шутливо погрозила маленьким изящным пальчиком:

– Даже и не думай! Иначе однозначно опоздаешь на работу! Хотя, – продолжила она, – хозяин—барин. Ты генеральный – тебе и решать.

Борис с сожалением посмотрел на нее:

– Ты буквально прочитала мои мысли, но, увы! Сегодня приезжает заказчик, и очень серьезный. Так что, путь мне в офис, к документам. Все, собираюсь.

Борис подошел к жене, нежно поцеловал, и поспешил в гардеробную. Зоя, вздохнув с сожалением, не спеша поднялась с кровати и прошла на кухню – ее рабочее место. Здесь ожидали в строгом молчании стройные ряды кастрюль и сковородок, чашек и тарелок. Тостер приготовился сыграть свою главную утреннюю роль.

Да, завтрак еще пока никто не отменял. Зоя всегда следила, чтобы ее муж уходил на работу сытым и довольным. И так было каждый день. Вот и сегодня, едва Борис покинул дом, она стала заниматься обычными хозяйственными делами. Но вдруг услышала звук сообщения, и бросила взгляд на источник звука.

"Надо же, забыл телефон! Но ничего, один день обойдется без любимого гаджета. Интересно, что там пришло?"

Женское любопытство возобладало, и Зоя посмотрела на дисплей. Сначала это было удивление. Затем выражение ее лица изменилось, и на нем появился неподдельный страх. И, наконец, отчаяние. Это был провал. Финал ее жизни с Борисом. Слова, от которых никуда не уйти: "Пупсик, сегодня хотя бы половину ночи, но ты будешь у меня! Ничего не хочу знать! Люблю, люблю!"

Зоя на полном автомате неслышно опустилась на диван, где так и просидела с телефоном Бориса в руке, ничего не понимая и не чувствуя, пока звонок в дверь не заставил ее очнуться. Она продолжала все так же сидеть и думать. Наконец, Борис вошел в дом, открыв дверь своим ключом.

– Ты дома, моя дорогая! А я подумал – ушла. Не открываешь. Звоню, звоню… Ты представляешь – забыл телефон. Вот незадача!

– Да, я знаю, – без интонаций в голосе ответила Зоя. – Вот он.

Она протянула Борису телефон с еще горящим дисплеем, где светилось адресованное ему сообщение. Борис, взглянув на нее и на экран телефона, мгновенно все понял, и молча забрал телефон. Затем присел рядом с ней на диван.

–Вот, – начал он, – теперь ты все знаешь. Я могу объяснить тебе…

Зоя сделала останавливающий жест рукой, и тихо ответила:

– Не надо, Борис. Прошу, не надо. Я сейчас пытаюсь понять, как мы будем жить дальше. И сможем ли…

Она молча встала с дивана и медленно подошла к шифоньеру, задумчиво глядя на него.

– Я, пожалуй, некоторое время поживу у сестры. Мне надо подумать… Правда. Я не знаю, что тебе сейчас сказать.

–Это Вика, – вдруг произнес Борис.

–Какая Вика? – Зоя резко повернулась к нему. – Моя школьная подруга? Я, наверное, в сумасшедшем доме, – добавила она потише.

–Вика, твоя школьная подруга, с которой вы всегда соперничали, – продолжил Борис.– Я не хотел, чтобы ты знала. Это всего лишь увлечение, и со временем…

– Дальше можешь не продолжать, – оборвала его Зоя.– Не хочу слушать. Просто не хочу. Да, все понятно. Все понятно, – повторяла она сама себе, как сломанная заезженная пластинка.

– Мне, действительно, все понятно. Одно только неясно, – она вдруг повернулась к своему мужу и заорала изо всех сил. Заорала настолько, насколько позволяли легкие:

– Как ты мог лечь со мной в постель после всего этого? Кто тебе позволил так со мной обращаться?

Слезы градом хлынули из глаз Зои. Всего час назад она была счастлива и верила в это. И совершенно не знала, что ее муж, ее ненаглядный любимый муж, произносит ей слова нежности и ласки, которые, как оказалось, ничего для него не значат.

Собрав наспех часть своих вещей в чемодан, Зоя набросила пальто и поспешила к двери. Оглянувшись напоследок назад, она обвела взглядом дом, где была так счастлива, и молча вышла, тихо закрыв за собой дверь.

* * *

Дни тянулись за днями – длинные, тоскливые, ненужные. Зоя слонялась по квартире сестры, бездумно выполняя домашнюю работу. Она будто сгорела. Некрасивый увядший печальный цветок. Сестра Кира ее не беспокоила. Она ждала. Ждала с того злосчастного дня месяц назад, когда открыла дверь, и увидела на пороге младшую сестру. Зоя стояла у двери и молчала. Она просто смотрела на Киру, и слезы беззвучно бежали по ее лицу.

Кира привыкла утешать, привыкла быть старшей. Разница в четыре года давала ей, как казалось тогда, в далеком детстве, неоспоримые права. И Зоя всегда бежала за жалостью и пониманием не к матери, не к отцу, вечно занятыми делами. Зоя бежала к своей Кире. С разбитой коленкой, с обидой на сверстников, с чужим непониманием. Потому, что у нее был свой лекарь и психолог, Кира, которая, еще не выговаривая "р", могла сказать: "Зоя, не плачь! Я расскажу все Деду Морозу, и он им подарок не принесет!". Зоя слушала, как сестра по-взрослому уговаривает ее, гладя осторожно по голове, и всегда успокаивалась. Родители диву давались такой детской дружбе и любви.

Шли годы. Зоя выросла, и превратилась в красивую очаровательную девушку, при взгляде на которую не один юноша терял дар речи и впадал в ступор. Она легко поступила в университет, мечтая стать экономистом. Тогда это было очень модно. Кира пошла по другому направлению. Углубленное изучение истории всегда было у нее в приоритете. Судьбы народов и цивилизаций, исторические артефакты были ей более интересны, чем, например, общение с противоположным полом. Сестра всегда удивлялась этому. Как можно просиживать столько времени за книгами, когда на улице такое приветливое солнышко, а в парке стоит одуренный запах сирени? Кира всегда отшучивалась, что звание научного сотрудника, видно, дано ей с детства, но гулять не шла.

И вот прошел уже месяц, но положение вещей не менялось. Нужно было разрубить этот гордиев узел. Сидя за столом и аккуратно помешивая ложечкой чай, Кира однажды, будто невзначай, заметила:

– Ты представляешь, такое твориться на работе! Говорят, могут задержать зарплату.

Кира замолчала и посмотрела на сестру. Зоя перестала тереть посуду и попыталась сосредоточиться на информации.

–Где-то на месяц, – продолжила Кира. – Как выпутаться из ситуации – ума не приложу! И так еле концы с концами сводим.

Это была заведомая ложь. Кира получала приличную зарплату, да и деньги в запасе всегда немного были. Но Зою нужно было расшевелить, нужно было заставить ее что-то делать.

– Так вот я и говорю, что же делать будем? – настойчиво повторила Кира, краем глаза следя за сестрой. – Одна не потяну.

– А что, все так серьезно? – вяло поинтересовалась Зоя.

– Более чем, – не сдавалась Кира, наблюдая за реакцией Зои.

– Ну, хорошо. Я устроюсь на работу, – без эмоций ответила Зоя. – Только я ничего не умею. Опыта нет.

"Вот, вот! Хоть что-то сдвинулось! "– обрадовалась Кира.

– Это ничего! Если не знаешь – научат. Вот хотя бы продавцом в магазин женской одежды.

Зоя ответила апатично:

– Как скажешь. Завтра пойду устраиваться.

В душе ликуя и радуясь, Кира безразличным тоном ответила:

– Вот и чудненько! Я помогу тебе собраться.

А сама подумала: "Какая же я, все-таки, врунья!"

В магазине женской одежды работала ее хорошая знакомая, и Кира заранее с ней оговорила ситуацию, чтобы, когда придет сестра, не предъявляли ей слишком высокие требования, и взяли хоть на какое-то время. Знакомая посмотрела на Киру озадаченно: