Следующий утром ей сообщили, что Браун пришёл в себя. Собравшись в госпиталь, Андерсон заехала по пути купить пирожные и кофе. Было отличное настроение, она почти вприпрыжку шла по коридору к палате спасателя. Но не успела дойти, как путь ей преградила Моника. Та самая блондинка, что давно вешается на Джейка. Она была здесь с самого утра и, собственно, ожидала прихода агента.

— Ты что тут делаешь? — Яростно спросила блондинка, скрещивая руки на груди.

— Пришла к Джейку! — Парировала Андерсон, стараясь обойти Монику. Но та не дала ей этого сделать, преградив путь.

— Он видеть тебя не хочет! — Выкрикнула Белоснежка.

— Что? — Ким сначала не поверила в её слова. Но очень уж они были убедительны.

— Он пришёл в себя! — По слогам повторила Моника, — И видеть тебя он не хочет! Ты башкой своей понимаешь вообще, что делаешь? — Блондинка сорвалась на крик. — У него семья, сестра больная. Человек работал и жил спокойно, пока ты не появилась! — Она продолжала орать на Ким стоя в коридоре, и не давая пройти ей в палату.

— Ну, пусть он сам мне это скажет… — Ким попыталась еще раз обойти девушку.

— Ты хочешь ему счастья? — Снова преградила ей путь Белоснежка. Ким молча продолжала сверлить блондинку взглядом. Разумеется, она желает Джейку счастья. Кажется, в её глазах это отчетливо читалось, ведь Моника тут же продолжила, — Тогда оставь нас всех в покое! Его чуть не убили из-за тебя. И ты такая счастливая тут с кофе… — Они кивнула в сторону бумажных стаканчиков в руке Ким, — Как будто ничего и не было? Это для тебя Нормальная жизнь, но не для Джейка! Он чуть не умер! И кто виноват?

В словах стервы была доля правды. Андерсон снова начала винить во всем себя, думая, что не имела права втягивать его в это. Думая, что должна была держаться на расстоянии, а не тащить его к Стиву. В голове складывался пазл, детали которого ей хотелось бы растерять навсегда. Она развернулась, чтобы уйти.

— И ещё… — Моника остановила девушку, — Мы с ним вместе, и если тебе это не нравится, то, видимо, придётся пойти тебе в жопу!

Проигнорировав эти слова, Андерсон поспешила покинуть больничное отделение, и отправилась в сторону дома. Моника хоть и стерва, но она любила Брауна. Они обе его любили и обе хотели ему счастья. Превозмогая боль в груди, агент покидала госпиталь, а вскоре покинет и сам город, предвкушая возвращение домой и наслаждаясь закрытием очередного дела. Шелли не хочет отпускать подругу, но выбора не остается. Агент слишком уверена в своих действиях и решении. Браун будет еще долго думать о ней, но Моника убедит его в том, что она в очередной раз сбежала от него. Он будет ненавидеть Андерсон. Ненавидеть и любить, засыпая в объятиях другой.

========== Клин клином ==========

Счастье не приходит. Приходит умение его видеть.

В помутнённом разуме Брауна всплывали различные картинки прошедших дней. Он отчетливо помнил всё до момента её ухода из его кабинета. Наверное, именно это воспоминание он как раз хотел бы забыть. Но её последние слова, кинутые в спасателя, словно топором оставили зарубок в воспоминаниях.

«Знаешь, чего будет не хватать больше всего? Тебя!»

Дальше все было словно в тумане, Браун четко помнил, как возле машины неизвестный набросился на него со спины. А потом еще один, дальше помутнение и темнота. Очнулся Джейк только на фабрике, и сразу же сообразил где он. Его долго били, спрашивая о той, с кем он провел ночь. Не выбив из спасателя ни единого ответа, ему что-то ввели, и он отключился. А Потом в голове Джейка были странные картинки: Ким и её начальник, кажется, он еще видел белого тигра. Но сославшись на препараты, которыми его накачали, Джейк быстро задвинул эти воспоминания в дальнюю коробку. Словам любви, что произнесла Андерсон на фабрике, спасатель также не придал значения, сославшись на глюки и ругая себя за все еще лелеющие надежды в её признании. Чуть коснувшись своего лица, Браун понял, что сейчас он не в лучшей форме, и больше всего его заботил сейчас только тот момент, что Марджери не разрешит ему выступать в таком виде. Но ему необходима была работа, нужно было заботиться о сестре.

В какой-то момент все эти воспоминания переносят спасателя в реальность, и он чувствует, как его ладонь сжимает женская рука. В горле все пересохло, а тело ломит. Джейк не в силах пошевелиться, и все, что срывается с его губ это только:

— Воды… — На выдохе произносит спасатель. Он слышит всхлипы девушки и чувствует, как она оживилась от его просьбы.

— Тшшшш… Только не шевелись, — услышав голос родной женщины, спасатель облегченно вздыхает. Значит не все, что он сейчас видел в своем разуме, было от эффекта наркотиков.

Глаза все еще сложно открыть, потому что истощенный и изнеможённый организм, пусть хоть и мужской, был обезвожен. Браун сам не заметил, как провалился в сон. Сколько он проспал с момента короткого пробуждения до осознания происходящего, трудно было оценить, но все же Браун пришел в себя, и на этот раз — уже окончательно. Сейчас он мог разглядеть палату, в которой лежал, и все, что было внутри. Пара букетов цветов, так принято было проявлять сочувствие и желать скорейшего выздоровления; много фруктов; капельницы, которые все еще торчали из вен спасателя. Не успел Браун ни о чем подумать, как в палату вошла Моника. Её он точно не ожидал увидеть, но сейчас был рад и её появлению, хоть какое-то живое общение, за Бог знает сколько проведенных дней без сознания.

— Господи, Джейк! — Блондинка быстро села рядом с Брауном и схватила его за свободную руку. К глазам подступили слезы, ей больно смотреть на изувеченное лицо спасателя, да и в целом, на его состояние.

— А где Памела?

— Какая Памела? — Утирая слёзы, девушка искренне не понимает о ком говорит Джейк.

— Андерсон.

— Не поняла… — Снова хлопает глазами озадаченная девушка, — Памела Андерсон? Из «Спасателей Малибу», что ли? — Моника совсем перестаёт плакать и продолжает непонимающе смотреть на Джейка.

— Бля, да нет… Ким! Она была здесь… — Как-то не уверенно начинает Браун, он уже сам не верит в то, что это именно Ким приносила ему воды.

— Нет, Джейк. Её не было. — Лжет блондинка, которая еще пару часов назад, столкнувшись в коридоре с агентом, отправила её восвояси.

— Была! — продолжил возражать Браун — она воды мне приносила…

— Это была я, Джейк! — Обиженно возражает Моника, — Это было всего пару часов назад. — Девушка заглядывает в голубые отчасти расстроенные этому факту глаза Джейка, и не дожидаясь его реакции продолжает, — Джейк, она уехала.

— Куда уехала?

Наверное, в большей степени это был риторический вопрос, потому что мужчина начал приходить в сознание и все больше понимать и узнавать действия Андерсон.

— Наверное, туда же, откуда и приехала! — Фыркнула обескураженная данным вопросом блондинка.

— Можешь оставить меня? — Только сейчас мужчина поднял глаза на девушку в надежде на её понимание.

— Но… я…

— Моника!

Тон Брауна изменился, он был требователен и настойчив. Чтобы не усугублять ситуацию, блондинка повиновалась и поспешила покинуть палату. Джейк потер руками лицо, громко выдохнув. Ему было сложно понять, что было действительностью из последних суток, а что ему привиделось под действием наркотиков. Он снова прокрутил последние события в своей голове, пытаясь внести больше ясности в свой разум, но это было тяжело. Единственное чувство тревожило спасателя — он был уверен, что Андерсон была здесь и держала его ладонь, тихонько всхлипывая и постоянно шепча о том, как она сожалеет о случившимся.

Сегодня посетителей в палате Брауна было больше обычного. Мать Джейка навестила его в районе обеда: она была очень расстроена, женщина постоянно плакала. На вопросы сына о сестре она отмахивалась, твердя только то, что с ней все хорошо. Разумеется, и сам Джейк, следуя её примеру, говорил ровно то же самое и о своем состоянии. Его не так волновало состояние своего избитого лица, как внезапный уезд Ким. Она могла хотя бы попрощаться с ним.