- Зачем? - карие глаза девушки забегали по сторонам, ища выход из положения. - Если сделаешь мне что-нибудь, я закричу.

- Напугала ежа голой жопой! - Оуэн закатил глаза, требовательно поманив Киру протянутой ладонью. - Если ты сейчас же не дашь мне свой телефон, то я ударю тебя. И мне будет плевать, что ты, сучка, женщина, и что про меня потом пойдут нелестные слухи. Ты, тварь, испортила мне жизнь, понятно?!

- О чем ты говоришь? - Кира посмотрела на Айзека невинными глазами. Оуэну ничего иного не пришло в голову, как выхватить сумку брюнетки и, покопавшись в ней, вытащить телефон, швырнув брендовую вещь обратно, ошалевшей от такой наглости, Кире.

- Да как ты!.. - у нее перехватило дыхание. - Отдай! - мисс Браун кинулась к Айзеку, но он уже открыл фотогалерею на телефоне Киры, видя те самые снимки, что и в кабинете отца.

- Здорово поработала, стерва! - восхищенно выдохнул Айзек, одной рукой удерживая Киру за запястья, а другой удаляя весь компромат на него и на Даниэля.

- Я на тебя в полицию заявлю! - заверещала девушка, пытаясь вырваться.

- Делай, что хочешь. Хуже мне уже не будет, - холодным тоном ответил Айзек и, впихнув сотовый в руку кричащей Кире, он вышел из помещения, хлопнув дверью со всей силы.

Даниэль потер лоб и попытался понять, чему свидетелем только что стал. Он интуитивно понимал, что услышал нечто важное, но без знания определенных деталей, картинка не складывалась. Все, что он понял - Кира чем-то очень сильно помешала Айзеку. Но в чём и чем? Быть может, данное и не его дело, но блондин почувствовал, что невольно замешан в этом. Ему было неприятно оказаться в подозрительных разборках не последним свидетелем. Поэтому Шелтон постарался выловить Киру. Ему удалось поймать девушку, когда та пулей вылетела на него в пустынном коридоре. По ее щекам текли злые слезы, размывая тушь, в изобилии нанесенную на ресницы. Схватив девушку практически в объятия, Даниэль слегка встряхнул ее и спокойно спросил:

- Кира, в чем дело? О каких фотографиях шла речь?

Брюнетка всхлипнула, посмотрев на Дани сквозь пелену влаги. Айзек никогда не бывал груб с ней и она в жизни не представляла, что такое гнев Оуэна. И девушке стало, в тот момент, страшно, хоть она и старалась храбриться.

- Какая разница? - она шмыгнула носом. - Вы же все равно расстались.

Мисс Браун не понимала, что говорит. Выпутавшись из рук Дани, девушка вытерла слезы, еще больше размазывая краску на лице.

- Он все удалил! - рявкнула она. - Так что… Можешь успокоиться!

И, развернувшись, девушка быстрыми шагами направилась в противоположную от Даниэля сторону, цокая высокими каблуками. А Шелтон смотрел на нее округлившимися глазами, не в силах вымолвить ни слова. Кира знала???… Да что происходит, черт возьми?!

Слова девушки прояснили немногое - она была в курсе отношений Даниэля с Айзеком, и, похоже, сыграла какую-то роль в их расставании. Упоминание про фотографии вызывало в мыслях ассоциативное “шантаж”. Если Кира шантажировала Оуэна какими-то их фотографиями, то Айзек должен был пойти на разрыв с ним.

В конце концов, у Браун была веская причина к этому поступку. А вот Оуэн… Почему он просто не объяснил все Даниэлю? Вдвоем они бы придумали выход. Вместо этого Айзек предпочел его бросить. Шелтон видел это действие не иначе, как трусостью. Значит, Оуэн его, и правда, никогда не любил… Не говорил о своих чувствах, но Даниэлю казалось, что тот показывает их поступками. Значит, Шелтон все себе выдумал? Не было никаких чувств. Только секс и легкая привязанность, мимолетная сентиментальность. Подаренный ключ ничего не значит. Айзек говорил, что этого предмета нет ни у кого, кроме Даниэля, но до него, у скольких он побывал?

Родители недавно поинтересовались, будет ли Дани переезжать, как собирался. Отвернувшись, блондин равнодушно ответил, что хорошо подумал и решил, что отдельное жилье, все же, лучше. Отец пообещал позаботиться об этом в ближайшем будущем. Хорошо бы. Если с Аделаидой все сложится, им понадобится место для личных, хоть и редких, встреч. Парень отдавал себе отчет в том, что им правит не любовь к девушке, а попытка заткнуть ею ту дыру, что образовалась в сердце, но он очень надеялся, что со временем сможет начать чувствовать к ней нечто большее, чем уважение и дружескую привязанность. Завтра она приедет…

Айзек пришел домой без сил. Встретивший его Курт, с озабоченным лицом, предложил другу передохнуть, ведь он видел, в каком состоянии был Оуэн. Тот лишь махнул рукой, не желая разговаривать. Покурив на балконе и, даже не поев, Айзек вновь ушел из дома.

Педаль вжималась в пол до упора, за окном все размазывалось в единые полосы огней. Оуэн видел перед глазами только дорогу, разгоняясь до невероятной скорости, совсем не беспокоясь, что может врезаться во что-нибудь или столкнуться с встречной машиной. Только благодаря скорости мысли о Дани чуть отходили на задний план. Парень жил одним днем. Когда же Оуэн так изменился? Чуть больше месяца назад он не был тряпкой, которая почти что сопли на кулак наматывает.

Остановив машину на том мосту, где Айзек в свое время видел аварию, он вышел из автомобиля и подошел к перилам, глядя на тянущуюся вереницу машин под ним. Закурив, Айзек сложил руки на холодном железе перекладин, выпуская колечки дыма в потемневшее ночное небо. На голодный желудок едкий дым начал вызывать тошноту. Оуэн уже не помнил, когда в последний раз нормально ел. В горло ничего не лезло.

Не то, чтобы он не догадывался, что за всем стоит Кира. Она всегда была прозорливой дамочкой.

Усмехнувшись, Айзек покачал головой:

- Я такой идиот, - признался сам себе парень и выбросил сигарету, услышав, как у него зазвонил телефон.

Недоуменно приподняв брови, Айзек ответил на звонок:

- Я слушаю, профессор, - Оуэн сам дал ему свой номер, чтобы в любой момент можно было связаться.

- Мальчик мой! - преподаватель почти кричал в трубку. - Ты не поверишь, какую новость я узнал! Завтра в наш Исторический Центр приезжает никто иной, как сам Карл Циммерманн. Ты же знаешь, что этот замечательный известный историк занимается раскопками на территории обитания бывшего коренного населения Америки?

- Конечно, сэр! - с готовностью сам себе кивнул Оуэн. - Молодой Карл Циммерманн, в своем тридцатипятилетнем возрасте, получил множество наград. Как же его не знать?

- Так вот, - преподаватель довольно покашлял. - Как насчет того, чтобы посетить Центр и встретиться с ним?

- С удовольствием, профессор! - воскликнул Айзек, ведь ему категорически не хотелось в субботний день сидеть дома. - Я предоставлю вам все, что узнаю.

Попрощавшись, Оуэн отправился домой с мыслями о том, что завтра ему точно не будет так дико грустно в квартире, слушая нотации Курта, и надеясь отвлечься.

Аделаиду Даниэль встретил в аэропорту и отвез к своим родителям на такси. Шелтоны очень обрадовались девушке. Мама Даниэля была приятно удивлена переменам в строгой и чопорной Адди. Английский лоск приятно перекликался с французским флёром, создавая из девушки очаровательную, кокетливую барышню. Золотисто-каштановые волосы были собраны в замысловатую прическу с сиреневыми лентами, удивительно красиво сочетавшимися с фиалковыми глазами. Платье в тон лентам и белые гетры делали ее воздушно-кукольной, очень непосредственной и невероятно милой. Даниэль даже загляделся. Раньше Адди не выглядела так, предпочитая классический стиль в одежде и простую косу. Да и вела она себя так непринужденно, задорно смеясь над шутками мистера Шелтона, что Дани невольно оттаял и искренне заулыбался, чего не делал уже давно.