- Можно я поцелую тебя? - прошептал альфа и, дождавшись через долгую минуту, полную молчания, кивка, поцеловал мужчину.
Дэрион вздрогнул от непривычных ощущений, про которые за долгое время совсем забыл. Гэбриэл вовсе не напирал, а ласкал его губы нежно и трепетно, словно боясь испугать. Горячий язык скользнул по мягкой коже, прося ответить на горячее прикосновение. Выдохнув, Дэрион приоткрыл рот, выполняя молчаливую просьбу.
Перекатившись на спину, Гэбриэл уложил Дэри к себе на грудь для полного удобства обоих.
Все мысли вылетели из головы плененного поцелуями раба омеги. Он перестал думать о Леонэле, который грозился забрать Гэбриэла, если Дэрион нарушит спор… Забыл огненноволосый и про то, что он - наследник знатного рода, находится в одной постели с тем, кто по званию рядом с ним даже не стоял. Все отошло на задний план. Дэрион Ликон стал тем, кем он являлся всю жизнь - омегой, который достоин любви и самого лучшего, что есть на этом свете.
Медленно и настороженно Гэбриэл ласкал тело Дэриона, скользя по его коже горячими ладонями. Постанывая слегка, омега плавился в чужих объятиях, отвечая на долгие и страстные поцелуи. Пальцы аазимара ощутимо подрагивали от перенесенной боли, когда его запястья были стянуты кожаным ремнем.
- Давай я сам, - выдохнул Дэри, помогая Гэбриэлу и самому себе избавиться от одежды.
Хоть им и не терпелось уже слиться в единое целое, но почему-то они не хотели торопиться. Буря за окном то стихала, то начиналась с новой силой, но этих двоих, сплетенных в объятиях, ничего вокруг не волновало. Целуясь и нежась, Дэрион и Гэбриэл как будто бы цеплялись друг за друга, обнимая руками. Пару раз, проводя ладонями по плечам мужчины, омега касался длинными ногтями чешуек на коже альфы, вспоминая, что в одном с ним ложе лежит божественное существо.
Аазимар что-то шептал на ухо Дэриону, но тот ни слова не понимал, шумно вздыхая. Интересно, а как же пахнет Гэбриэл? Дэри уже успел много раз пожалеть о том, что выпил то средство, которое слишком быстро и сильно подействовало.
Кожа к коже… Разгоряченные тела вновь и вновь сплетались в единое. Сев на бедра Гэбриэла, когда он больше не мог терпеть мук возбуждения, Дэрион, взяв в ладонь член альфы, направил его в себя, громко простонав, когда плоть до самого конца вошла в его подготовленное тело.
Вскрикнув не своим голосом, Дэри зажмурился, вцепившись ногтями в бедра альфы, оставляя красные отпечатки.
- Тебе больно? - всполошился Гэбриэл, погладив Дэри по щеке, привстав на кровати.
- Непривычно, - выдохнул огненноволосый, откинув свою длинную косу назад и краешками губ впервые искренне улыбаясь мужчине. - Я об этом пожалею, Гэбриэл. Столько раз пожалею… Но я хочу, - склонив голову на бок, омега поцеловал ладонь аазимара, - чтобы эта ночь осталась в памяти у нас двоих. Что бы ни произошло в дальнейшем… Я не хочу забывать о том, что произошло между нами сегодня.
Улыбнувшись, Гэбриэл заставил Дэриона замолчать, заткнув его сладостным поцелуем, лаская языком и покусывая зубами нежную кожу губ.
Равномерные и сильные толчки распирали Дэриона изнутри. Двигаясь в едином ритме, мужчины не могли оторваться друг от друга, целуясь и меняя позы. Когда омега оказался спиной на простыне, Гэбриэл сменил ритм и, не сдержавшись, омега со стоном излился, изнутри сжав плоть альфы. Прорычав сквозь зубы, аазимар с утробным звуком кончил вслед за партнером, и хотел было уже отстраниться, но омега, качнув головой, сильнее ногами притянул альфу к себе. Узел уже начал набухать на члене Гэбриэла, сцепляя любовников. Дэрион дернулся от наслаждения, содрогаясь от разрядов тока, что проходили сквозь его тело.
- Ты нас повязал, - шепнул альфа на ухо Дэриона, приняв удобное положение на боку. - Ты не боишься… понести от меня?
- Не лишай нас обоих удовольствия, - ответил Дэри, прикрывая уставшие глаза. - Я вряд ли забеременею. Мое чрево… Не предназначено для…
Замолчав, огненноволосый затих, уткнувшись лицом в шею Гэбриэла, тяжело дыша и слегка постанывая.
Всю оставшуюся ночь омега и альфа не могли расстаться, цепляясь друг за друга. Дэрион вновь смог ощутить себя кому-то нужным и любимым, хоть и на одну ночь. А утром… Гэбриэл исчез. Как будто бы все произошедшее и правда было лишь прекрасным сном.
========== Глава десятая ==========
Неделю Дэриона навещал Гэбриэл по ночам. Омега тонул в горячих объятиях, не желая возвращаться в реальность. Тепло и неожиданное чувство внутри согревали лучше всякого огня в морозную ночь. Извиваясь в потоке страсти, Дэрион кричал и стонал, забывая, кто он есть. Но днем отношения между альфой и омегой оставались неизменными. Гэбриэл делал вид, что не замечает хозяина, который весь измучился в различных предположениях о том, что является сном, а что - явью. Лекарь дал слишком сильное средство, из-за которого чувствительность к запахам чужого тела к Дэриону так и не вернулась, поэтому он не мог проверить свою догадку - остался ли его запах на теле альфы.
Омеге стоило лишь сказать твердое: “Нет”, - Гэбриэл перестал бы его навещать. Но, раз за разом падая в горячие объятия мужчины, Дэри не мог себе отказать в удовольствии. Течка больше не проходила с неприятными ощущениями, но появилось жгучее до костей желание каждый раз хоть ненароком касаться Гэбриэла. До мурашек по коже и зубного скрежета Дэриона порой разрывали разнообразные чувства по отношению к рабу. Ненависть это или же любовь? Любовь?! Смешно думать об этом по отношению к тому, кто не имеет свободы, ограниченный принадлежностью к хозяину. Это не может быть любовь. Скорее, похоть и неукротимое животное желание. Взбираясь по ночам сверху на бедра Гэбриэла, седлая его и чувствуя, как чужие руки скользят по ягодицам, Дэрион отдавался полностью природным инстинктам, которые требовали разрядки. Пошло вскрикивая и извиваясь под крепким телом мужчины, который не прочь был каждый раз вязать себя с омегой, Дэрион молил всех богов, чтобы такие ночи, полные оглушительной страсти, никогда не кончались. На какой-то момент стало совсем плевать, что раб помогает Дэри избавиться от тяжести течки, которая, к удивлению мученика, прошла слишком быстро, феерично закончившись спустя семь дней.
Хозяин поместья, одетый лишь в тонкий халат серебристого оттенка, лениво попивал кофе из чашки, посматривая в сторону окна, сквозь которое бил яркий солнечный свет. Впервые за долгое время Дэрион проснулся в обед. Его никто не будил и не требовал срочной аудиенции, что не могло не радовать. Омега был вымотан течкой, поэтому искренне светился счастьем от того, что его никто не трогает. Слуги незаметно принесли завтрак, когда их господин еще спал, и точно так же тихо ушли, не разбудив. Проснувшись с ломотой в теле, Дэри в который раз задал себе вопрос: “Гэбриэл был со мной?” Явно был, но он исчезал утром так неожиданно, что казалось, будто бы это не так.
Сделав глоток ароматного напитка, омега довольно заурчал, словно кот, прикрыв яркие желто-зеленые глаза. Впервые за много лет Дэрион ощущал себя счастливым и удовлетворенным. До его тела многие месяца и годы не касался ни один мужчина, но все закончилось, когда появился Гэбриэл. Целомудрие больше можно не хранить.
Омега, отставив кружку, лениво скользнул мягким шагом к окну с тяжелыми шторами, которые сдвинули в разные стороны, открывая доступ солнечным лучам. Желая по привычке поискать взглядом своего раба, Дэри не смог отказать себе в желании полюбоваться Гэбриэлом со стороны. Но то, что он увидел - ему совсем не понравилось. Аазимар сидел на скамейке под раскидистым фруктовым деревом, вскинув голову вверх, закрыв глаза. Мужчина наслаждался погодой. Его губы двигались в молчаливом движении, что-то говоря собеседнику, которого Дэрион не видел из-за дерева. И… Гэбриэл улыбался так, как никогда раньше до этого не видел его хозяин. Губы мужчины расплывались в добродушной улыбке каждый раз, когда ему что-то отвечали. Это начинало нервировать Дэри. Сложив руки на груди в элегантной позе, омега продолжал гипнотизировать взглядом альфу, пока не увидел, что вторым участником беседы оказался тот самый паренек-служка, который не так давно лип к Гэбриэлу как банный лист. Раздражение и ревность волнами начали подниматься из самых глубин сердца злившегося омеги. Стиснув зубы до боли, Дэрион невольно зашипел, со всем отчаянием замечая, как смеется над какой-то сказанной глупостью омежки Гэбриэл. Да как он смеет?! Этот мужчина не имеет права даже смотреть на кого-то, кроме своего господина, считая его единственным на всем белом свете покровителем. Как этот… неотесанный, самовлюбленный и низкий по происхождению раб может так весело болтать со слугой?! Терпение властного омеги подходило к концу. Прошипев проклятье сквозь зубы, Дэрион ураганом влетел в умывальню, где быстро привел себя в порядок. Завязав длинные волосы в высокий хвост, омега надел алую рубашку с кружевами у ворота и вышивкой из серебристой нити у рукавов. Узкие штаны и сапоги из черной материи выгодно подчеркнули стройные ноги и упругие ягодицы. При ходьбе рубашка на груди слегка топорщилась, приоткрывая вид на худосочную фигурку с острыми ключицами, что оказалось на руку омеге. У Дэриона настроение было окончательно испорчено, что тут же отметил слуга, прибежавший по первому зову хозяина.
