Гэбриэлу за все время его пребывания в поместье Ликона так ни разу не удалось полностью увидеть территорию усадьбы. Но тут будто бы сама судьба распорядилась иначе, обратив всю удачу в сторону аазимара. Ему дали работу. Пусть и не такую, с какой бы он легко справился, зная, что нужно делать, но это лучше, чем целыми днями бездумно лежать у себя на кровати и плевать в потолок от безделья. В этот же день после разговора с хозяином, Гэбриэла впервые за долгое время вывели на улицу. Свежий ветер трепал завязанные в хвост волосы аазимара, даря ни с чем несравнимое удовольствие свободы. Мужчина смог хоть на секунду ощутить себя по-настоящему счастливым. Но наслаждаться слишком долго приятными минутами ему не дали, грубо толкнув в плечо, показывая, куда нужно идти.

Конюшня, принадлежащая когда-то бывшему владельцу поместья и мужу Дэриона, располагалась в отдаленной части территории. Гэбриэл предположить не мог, что почти все принадлежит огненноволосому. Недаром он является последним представителем одного из самых древних родов этой страны. Точнее, последним представителем был его муж и его брат, а Дэрион всего лишь поддерживает тот быт, что был многие поколения в семье.

Воздух заполнял аромат цветов, щекочущий нос. Дневная благодать ничем не была омрачена, и не предвещало ничего плохого. Слуги послушно выполняли свою работу, не обращая внимания на растерянного раба, который застыл посреди широкой веранды вместе со своим провожатым.

- Дальше я провожать тебя не буду, - сопровождающий Гэбриэла юноша недовольно вздохнул, якобы тем самым выражая свое недовольство. - Уж не знаю, почему, но господин доверяет такому низкому отродью, как ты, - аазимар злобно покосился на слугу, но смолчал. - Тем не менее, я ничего не могу поделать с тем, чтобы переубедить хозяина. Направляйся туда, - юноша махнул в сторону узкой дорожки, которая вела глубоко в сад. - В конце палисадника увидишь постройку. Это и есть конюшня. Она уже потрепана временем и не так уж много лошадей в наличии, но… Черт. И зачем я тебе все это рассказываю? Найдешь там старика Нила. Ты вступаешь с сегодняшнего дня в его подчинение. А теперь - вали скорее.

Гэбриэлу ничего не осталось, как подчиниться. Надо же, будь Гэбриэл свободным, то этот выскочка точно бы поплатился за свои дерзкие слова. Аазимары никогда не были низшими среди других существ. Будучи потомками древнейших и великих небесных созданий, аазимары всегда являлись и навсегда останутся чем-то сказочным и прекрасным. Плечо как огнем обожгло, будто бы доказывая, что Гэбриэл больше не принадлежит сам себе. Невольно вспомнились очаровательные и таинственные глаза Дэриона, которые так красиво сверкают золотым светом во время возбуждения. Да, именно, теперь он его господин и повелитель жизни. По хорошему счету, альфа мог бы сбежать. Чисто теоретически, не зная местности, острова и места, где он находится, Гэбриэл смог бы попробовать уйти. Но есть ли в этом смысл, когда тебя все равно поймают и тогда уж точно посадят за решетку до скончания твоих дней? Лучше уж наслаждаться тем, что есть. А потом… Потом можно будет что-нибудь придумать.

Был отдан приказ, и Гэбриэл обязан его исполнить. Ступая по петляющей дороге между растущих кустов роз, аазимар с удивлением отмечал, что ни один цветок не похож на другой. Больше всего поразили черные бутоны с красными крапинками на нежных хрупких лепестках. Они очень подходят своему владельцу. Вроде бы, Дэрион как-то мимоходом говорил, что сад принадлежал главам семейства Ликонов на протяжении многих лет.

Дорога до конечного пункта назначения не заняла много времени. Через какие-то считанные минуты перед мужчиной предстала небольшая постройка из светлого дерева. Возле широких и больших ворот стоял мужчина в возрасте, терзая зубами соломинку, зажатую губами. Похоже, это и есть конюх Нил. Человек, а именно им оказался мужчина, явно волновался, оставаясь жутко напряженным, ожидая своего нового подчиненного. Лошади громко подавали голос, а перебирая звонко копытами в стойлах. Странное и неуютное чувство овладело Гэбриэлом. Аазимар уже понял, что не так уж часто в своем прошлом имел дело со строптивыми и гордыми зверьми, за которыми ему теперь придется ухаживать. Чувство никак не покидало растерянного альфу, а лишь усилилось, стоило ему подойти к Нилу.

- Ты и есть Гэбриэл, да? - голос конюха оказался хриплым и грубым, но очень уверенным, как будто бы мужчина уже знал ответ на свой собственный вопрос. - Рад, что у меня появился помощник. Меня Нилом кличут, - улыбка затерялась в густых седых усах, а вокруг лучистых голубых глаз появилась сеточка морщин, подчеркивая возраст человека.

Впервые кто-то из прислуг Дэриона отнесся к Гэбриэлу ни как к рабу, а как к тому, у кого есть чувства, сердце и душа. На долю секунды альфа перестал думать о том, что он находится в плену не по своей воле.

С чувством пожав протянутую ему руку, Гэбриэл кивнул в знак приветствия и благодарности, которую прочел в янтарных глазах альфы Нил.

- Что ж, давай-ка я тебе тут все расскажу и покажу, - конюх завел Гэбриэла внутрь конюшни, где обнаружилось всего-навсего пять лошадей, трое из которых оказались конями разных пород и расцветок. - Дэрион приказал мне присматривать за тобой и помогать.

Гэбриэл невольно покосился на человека. Он назвал Дэриона по имени. Почему?

Кто-то тихо фыркнул по правую руку от Гэбриэла. Обернувшись, мужчина встретился с кареглазым взглядом изумительно красивого коня с черным лоснящимся торсом и длинной гривой, пряди которой были завязаны в многочисленные косички с цветными ленточками. Конь, посмотрев на Гэбриэла пронзительным взглядом, отвернулся, начав копать копытом подстилку из сена под ногами, как будто бы всем своим видом выражая, что не рад незнакомцу.

Увидев замешку аазимара, Ник прервал свой рассказ на половине, повернувшись в ту же сторону, что и Гэбриэл:

- Хмм, заинтересовал Эфелион? - улыбнулся старик, но к стойлу не подошел, сложив руки на груди. - Ты слышал, как умер прежний владелец поместья?

- Муж Дэриона? - аазимар чуть нахмурившись, посмотрел на Нила, тоже не рискнув подойти к сказочному коню. - Лошадь. Его скинула со спины лошадь при прогулке. Он погиб на месте.

- Верно, но только это не все, - конюх кивнул с каким-то непонятным выражением страдания на лице. - Лошадь расшибла господину череп. Уследи я тогда за Графиней, - Ник сжал пальцы в кулак, со слезами на глазах глянув в сторону Эфелиона. - Я тогда сопляком был совсем, помощником конюха, и не смог удержать лошадь, руки меня не слушались. Эфелион - потомок Графини. Дэрион не смог своим решением убить любимицу мужа, поэтому… - Нил на полуслове замолчал, угрюмо покачав головой.

У Гэбриэла перехватило дыхание. С долей ужаса альфа посмотрел на Эфелиона. Конь, ощутив на себе взгляд чужака, посмотрел на Гэбриэла, долго не отводя глаз от побледневшего мужчины. Насколько же нужно любить свою вторую половинку, чтобы даже память о нем в виде лошади-убийцы оставить жить? Почему? Дэрион просто невероятный, невозможный, загадочный и самый притягательный.

- Эфелион очень своенравный конь. Он подпускает к себе лишь меня и Дэриона…

Нил увел Гэбриэла от стойла коня, продолжая рассказывать о том, что требуется делать в качестве работы. Забота Гэбриэла заключалась в каждодневном уходе за лошадьми, уборке помещений и кормлении. Большая нагрузка на новичка, но Нил обещал помогать. Несмотря на могучее тело, конюх старел и не мог выполнять свою работу так, как прежде.

Целый день до самого вечера Гэбриэл неукоснительно следовал советам и наставлениям Нила, который учил ааазимара всему, что умеет сам. Несколько раз альфа то что-нибудь ронял, то слышал в свой адрес возмущенное фырканье лошадей в свою сторону, когда неумело пытался расчесать густые гривы.

Под конец дня альфа чувствовал себя выжатым лимоном. Не было сил даже на то, чтобы разговаривать, а уж о том, чтобы двигаться и речи идти не могло. От долгого отсутствия физических нагрузок мышцы болели и не хотели слушаться. Упав в чистый стог сена, Гэбриэл на секунду закрыл глаза, чтобы тут же их открыть. Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо нежными розовыми, желтыми и золотистыми красками. Давно уже аазимар не видел такой красоты. Яркое светило, закатываясь за край земли, прощалась со всем живым и дышащим, чтобы завтрашним днем с новой силой осветить все вокруг. Нил разрешил Гэбриэлу слегка отдохнуть, заметив, как устал раб. Вся рубашка альфы была насквозь пропитана потом, а волосы аазимара вконец растрепались.