– Что, будем вниз спускаться? И сначала проверим все там? – предложил Ник.

– Нет, давай дойдем до конца коридора. Там же стук раздавался, проверим чего там? Да где стучит?

– А может, на фиг? – тоном вовсе не пылающего энтузиазмом человека протянул напарник.

– Не, посмотрим, вдруг что зачетное обнаружим?! – Когда Макс не обращался непосредственно к зрителям, он говорил заметно тише, и сейчас было едва слышно.

– Вот, у них, ты заметила, Максим в тандеме – основной двигатель и генератор? – решила уточнить Ира.

– Или у него чувство самосохранения менее развито, – буркнула я.

– Или любопытства больше, – не смутилась подопечная.

– Кстати, поскольку мы уже сделали паузу, нужно с планами определяться. Вечереет.

– Честно говоря, мне будет гораздо спокойнее, если ты все время расследования и поисков будешь рядом.

– Хорошо, договорились. Тетю Милу я еще с утра предупредила, вещи собрала, они в багажнике машины. А что Антон, не станет возражать против моего присутствия?

– Санин уехал в командировку на пару дней, может чуть больше, так что возражать некому, да он и не стал бы.

Ира вроде бы закончила свою мысль, но я не стала ничего отвечать и выжидательно, с легкой улыбочкой на губах молчала.

– Что?! – после непродолжительной паузы выдала она. – Ты на что-то конкретное намекаешь?

– А если и так?

– Нет, ничего подобного, даже и не думай! Антону действительно понадобилось уехать по работе. И он не стал ничего отменять, зная, что я не одна остаюсь, а под надежной охраной. Но если говорить совсем уж откровенно, я рада, что муж на время уехал. Не то чтобы мне надоело его общество, просто пусть немного побудет в отдалении и безопасности, пока у нас тут посуда летает. Ты бы видела выражение лица моего любимого, когда тут все эти «чудеса» творились.

– Сама по себе посуда летать не умеет, – задумчиво пробормотала я, – это нарушает все законы гравитации.

– Так не сама! Некто злобный вполне может придать домашней утвари необходимое ускорение.

– Так, ты это, давай не подсказывай злодейским «сущностям» возможный алгоритм действий.

– А… – Ирина несколько раз оторопело моргнула, прежде чем сообразила, что я просто шучу так, и только через несколько мгновений начала неуверенно улыбаться в ответ на мою широкую ухмылку.

– Ладно, я поняла, от шуток на эту тему лучше воздерживаться. И обещаю постараться, хоть и не могу гарантировать.

– Все потому, что ты не представляешь, какие обороты может набрать подобное преследование.

– Но ты же сможешь меры принять, чтобы это предотвратить? Плюс моя отточенная реакция. Так, совместными усилиями, мы одолеем неприятеля.

– Кстати, да! Хорошо, что напомнила. Нужно будет изготовить специальные талисманы.

– Ладно, это не помешает. Теперь продолжим смотреть?

– Да, только, может, сначала сделаем перерыв на ужин?

– Там до конца минут двадцать осталось, давай досмотрим. И я тебе помогу, а заодно поговорим и все увиденное проанализируем.

– Ой! А ты что, за эти годы освоила азы кулинарии?

– Нет, что ты! Я только так, на подхвате. Почистить, натереть, салатик настрогать, яичницу пожарить. К более серьезным вещам меня допускать нежелательно.

– Хоть что-то в этой жизни остается неизменным.

– Зато я могу оружие разобрать-собрать с закрытыми глазами и буквально за считаные секунды. А также пробежать кросс.

– Это полезные навыки, – с хитрым выражением лица молвила Ирина. И мы дружно рассмеялись. А потом продолжили просмотр.

Парни на видео какое-то время еще побродили по зданию. При этом громко выкрикивали просьбу отозваться того из людей, кто мог сюда забраться. И никого не нашли. Потом спустились на первый этаж, прошлись, поднялись на второй, тоже немножечко побродили и разложили аппаратуру для сеанса ЭГФ. На сей раз устроились прямо на полу и пользовались не самодельным спирит-боксом от подписчика, а обычным старым кассетным магнитофоном, что, по уверениям Ирины, категорически исключало возможность мошенничества со стороны блогеров.

После того как все было готово, снова включили камеру, и Ник начал съемку. А Максим включил запись на магнитофоне, задал в микрофон вопрос, подождал немного, выключил запись, перемотал пленку назад и включил воспроизведение. Спрашивал он, есть ли здесь кто-то, и ему не сразу, но отвечали, что есть. Потом Ник предложил спросить: «Есть из мира людей или духов?» Сущность отвечала на это: «Я душа – она пока жива».

Парни посовещались, ничего не поняли и решили, что это трудности восприятия или шалости «сущности». Ведь «они» часто говорят непонятно или вовсе загадками. Начали спрашивать о том, кто с ними решил поговорить, то есть просили представиться. Отвечать «дух» отказывался, то ли кокетничал, то ли опасался чего. А потом и вовсе выдал нечто вроде: «Помогите и бегите», а потом еще: «Опасно». Понять сказанное было сложно, и парни решили, что помощь нужна именно духу, начали расспрашивать, он после нескольких бесплодных попыток ответил: «Три» и немедленно прервал контакт.

Ребята еще немного посовещались, выдвинули несколько версий, включая религиозную. То есть сочли, что дух на христианского бога намекает, а именно на Бога Отца, Сына и Святого Духа в одной ипостаси. Еще немного поразмышляли, озвучили и отбросили самые очевидные нелепости. А потом выбрали самый простой и очевидный вариант. И решили подняться на третий этаж, чтобы еще раз все осмотреть. Там прошлись по коридорам и комнатам и вышли к небольшому чулану с закрытой дверью. Видимо, в прошлый раз ребята или не дошли до него, или просто не обратили внимания. Примечательно, что дверь чулана была заперта на задвижку именно снаружи. Причем задвижка была большая, крепкая и не просто современная, а совершенно новая. Это сразу бросалось в глаза на фоне общей запущенности и обшарпанности.

Парни тоже заметили, что тут что-то не так, насторожились. Никита, разумеется, предлагал просто уйти, Макс, наоборот, открыть и посмотреть, что там. Внезапно раздалось несколько коротких резких стуков такой силы, что создавалось впечатление, будто дверь несколько раз с силой пнули изнутри.

– На фиг, – немедленно выдал Ник, – пошли отсюда. Собираем аппаратуру и двигаем.

– Да что будет-то?! Давай заглянем. Любопытно же.

В этот момент по двери снова ударили изнутри.

– Надо посмотреть! – убеждал Макс. – Обязательно.

– Ладно, давай, открывай. Только осторожно, чуть в сторону отойди, чтобы отпрыгнуть в случае чего.

– Ага. И ты тоже осторожнее будь и камеру береги.

– Сейчас, секунду, только ракурс выберу.

В общем, ребята снова коротко посовещались и открыли дверь чулана. Сразу в темноте было не разобрать, что лежит внутри, но на полу что-то валялось бесформенным кулем. Разумеется, Макс с фонариком решил войти внутрь и рассмотреть все более основательно. Прошел, подсвечивая себе под ноги, Ник снимал. Неожиданно куль заворочался, Макс отпрыгнул в сторону, издав нечленораздельный, но громкий вопль. Ник выругался. Куль продолжал шевелиться и мычать. Через время выяснилось, что на полу в маленькой каморке лежала девушка. Она была связана, рот заклеен скотчем, сверху накинуто рваное ватное одеяло.

Ребята развязали девушку и подняли на ноги. Никита, разумеется, тут же предложил убираться. И на сей раз с ним согласились все присутствующие. Собирали аппаратуру и выходили из здания уже без записи.

В конце ролика Макс выступил с пояснениями. Снимали, видимо, тем же вечером у какой-то дороги. Парень рассказал, что девушку, которую они обнаружили в чулане, зовут Маша. Два дня назад ее похитил неизвестный по дороге из института. Стукнул по затылку, заткнул рот и связал. В багажнике машины привез в это здание и бросил в чулане. За эти дни несколько раз приходил, отворял двери, стягивал с нее одеяло, стоял на пороге и молча смотрел. На просьбы или слезы не реагировал, есть или пить не давал. Больше всего на свете Маша боялась, что негодяй снова вернется. Только теперь просто придушит ее, связанную, да пойдет себе или чего похуже придумает. Или наоборот, не придет больше никогда, и тогда девушка умрет от жажды и голода. То, что в здание пришел не ее похититель, девушка поняла сразу. Парни ходили вдвоем, особо не скрывались, топали и кричали. Она лихорадочно пыталась придумать что-нибудь толковое. Пыталась кричать и подавать знаки, но из-за скотча выходило лишь глухое мычание, которое, разумеется, никому не было слышно. Пыталась стучать, но получилось лишь пинать двери ногами, и парни ее или не слышали, или сами чего-то опасались.