— Вино-то не поддельное? А то глотну глоток, и упаду к твоим ногам, бездыханным трупом и это не будет считаться самоубийством, так как произойдет банальное отравление. Не хотелось бы рисковать.

— С чего вдруг? — Глюк смотрел на меня с подозрением, и я буквально ощущала, как он роется в моих мыслях.

— Хочу предложить тебе сыграть на желание, но вначале я должна выпить. Нервы, знаешь ли. Хотя откуда тебе знать про нервы, у тебя их нет, а у меня вон посмотри, как руки трясутся. Я только сейчас стала осознавать, что возможно это мои последние минуты жизни. Открой, — попросила, ухватив первую попавшуюся под руку бутылку.

Глюк медлил, а потом пробка вылетела из бутылки и я сразу же сделала несколько глотков красного вина, при этом, совершенно не ощущая его вкуса.

— Пробку найти сможешь, а то вино выветрится. Я почти равнодушно наблюдала за тем, как пробка наполовину воткнулась в бутылку.

— Что-то еще? — осведомился у меня Глюк.

— Удобное кресло и бокал, а то, что я из бутылки, как последний алкоголик пью.

Передо мной появилось все то, что я заказывала, и даже столик, на который я и поставила бутылку, предварительно налив из нее себе в бокал вина.

— На какое желание ты хотела со мной сыграть? — спросил Глюк, наблюдая за мной, в то время как я, крутя в пальцах бокал, разглядывала красные капли вина, оставшиеся на бокале. Они походили на кровь, которая неминуемо прольется.

— На любое. Если выигрываешь ты, то, к примеру, просишь меня спрыгнуть с обрыва, с которого прыгать мне совершенно не хочется, а если выиграю я, то ты покинешь эту планету. Согласись, ты рискуешь меньше чем я.

— Я вообще ничем не рискую, — взвизгнул Глюк. — Вот сейчас убью мальчишку. — Глюк бесился, а я как перед началом сложнейшей шахматной партии, была спокойна.

— Ты знаешь, мне все больше хочется жить. Я тут подумала, что ты все равно рано или поздно убьешь всех моих спутников, так зачем им мучиться? Уж лучше их сразу убить, а я смогу вместе с тобой править миром. Глюк, ты во многом прав, — я все еще смотрела на остатки вина в бокале. — Тот, кто стоит у власти, должен быть одинок. Так проще, потому что самую сильную боль могут причинить только близкие люди, так как они знают куда бить, да и, имея привязанности, становишься более слабым и уязвимым. А когда ты одинок, у тебя нет слабых мест. А если мне вдруг взгрустнется, то всегда можно найти заведение, в котором можно развлечься. Я молода, красива и я хочу жить.

Поставив на стол бокал, я взглянула на Глюка, который пребывал в ярости. Его гневно-озлобленные взгляды пронзали меня насквозь, но они не причиняли боли, меня нисколько не трогали душевные терзания Глюка, хотя я не была уверена в том, что у него была душа.

— Да как ты смеешь? — бешеной гадюкой зашипел на меня Глюк.

— Сам виноват. — Налив себе еще вина, приподняла бокал. — За мое здоровье, — произнесла тост, после чего пригубила сладкое вино.

— В чем я виноват? — Надрывно выкрикнул Глюк. Интересно, а у него может случиться сердечный приступ?

— Не надейся на это, у меня нет сердца.

— Об этом я могла бы и догадаться. — Глядя на содержимое бокала, я неспешно попивала вино.

— Нам двоим здесь не ужиться, — Глюк уселся напротив меня. — Я согласен поспорить с тобой на желание.

— Где гарантии того что проиграв ты его исполнишь? — откинувшись на спинку кресла, я в очередной раз пригубила вино. — Так что забудь.

— Тоже самое, я могу предъявить и тебе. В случае проигрыша ты можешь расхотеть прыгать с обрыва. — И вот сдался ему этот обрыв? А что если в процессе полета у меня крылья на спине отрастут? — Предлагаю произнести магическую клятву, которая не позволит проигравшему отступить от обговоренных требований и он будет вынужден соблюсти договор.

Магическая клятва не входила в мои планы, но с другой стороны, если я выиграю…

— Хорошо, говори, что делать, — согласилась, скрипя сердце.

— Да ничего особенного. Смотри. — Глюк положил правую руку, ладонью вверх на стол. — Клянусь в случае проигрыша покинуть планету.

У Глюка на запястье после произнесения клятвы появилась сине-красная полоска, а сам призрак, ликующе улыбнулся, не иначе решил меня обмануть.

— Лана, ты, что никакого обмана. Вот этот вот браслет, — Глюк указал на сине-красную полоску, — если я не улечу в оговоренный срок, сам меня поднимет и вышвырнет с планеты.

— А ведь о сроке ты даже и не заикнулся, — облокотившись о стол, я слегка подалась вперед. — Как насчет двадцати четырех часов? Суток тебе вполне хватит для того чтобы найти для себя подходящий корабль.

— А у тебя появится возможность пожить еще один день. — Глюк, как и я подался вперед, впиявливаясь в меня своим немигающим взглядом. — Клянусь в случае проигрыша покинуть планету в течение двадцати четырех часов.

Опустив взгляд, обнаружила, что на запястье Глюка появилась лишняя полосочка.

— Теперь твоя очередь.

— Клянусь в случае проигрыша спрыгнуть с обрыва в течение двадцати четырех часов, — произнесла и почувствовала, как обожгло запястье. У меня, как и у Глюка появилась сине-красная татуировка.

— Лана, не тяни время, давай говори, что я должен сделать?

Все еще разглядывая запястье, потянулась за бутылкой и, плесканув в бокал немного вина, вылила остальное на землю.

— Если ты сможешь поместиться в бутылке, ты выиграл, а если нет, то выиграла я. — Сердце в груди предательски сжалось и кольнуло. Как оказалось, невозможно отключить разом все мысли и чувства. Я боялась. Боялась проиграть.

"Я выиграю. Я обязательно выиграю, потому что Глюк большой, и он не сможет на так много уменьшиться, чтобы поместиться в этой бутылке. А если все же он там поместится? Надо было взять бутылку поменьше, чтобы он наверняка в ней не поместился. Может еще не поздно предложить Глюку другую тару"?

— Поздно, — радостно воскликнул Глюк и исчез. — Я выиграл, — заорал он на всю округу, появляясь передо мной после двухсекундного отсутствия. — Я поместился в бутылке.

— Я тебя там не видела, значит, тебя там и не было. — Подскочив с кресла, схватила бутылку и потрясла ей. — Ты просто стал невидимым, а потом проявился. Тебя не было в бутылке, а значит, ты проиграл.

— Я только что был в бутылке.

— Не верю, — Я горела праведным негодованием.

— Твои трудности.

— Трудности мои, а проигрыш твой, потому что играть надо честно. Я выиграла.

— Смотри, — взревел Глюк исчезая.

Глянув в бутылку, я заметила в ней мизерного Глюка.

— Теперь ты меня здесь видишь?

— Теперь вижу, — я закупорила бутылку пробкой, практически полностью вдавив ее вовнутрь. — Сказки читать надо.

— А-а, — крик Вилангриэля, побудил к действию, и я выронив из рук бутылку, со всех ног бросилась на его спасение.

"Вилангриэль не утонет, он будет барахтаться, а я быстро-быстро доплыву до него и спасу".

В рекордные сроки я доплыла до ребенка.

— Теперь все будет хорошо, — попыталась я успокоить ни то Вилангриэля, ни то себя.

"Я доплыву, я доплыву, мне не тяжело", — раз за разом повторяла я про себя, отчаянно работая ногами и гребя одной рукой, потому что второй я поддерживала Вилангриэля.

Юбка платья намокнув, тянула вниз, Вилангриэль болтался на руке словно гиря, а физические данные моего нового тела оставляли желать лучшего.

Хлебнув воды и откашлявшись, перевернулась на спину, необходимо было перевести дыхание.

— Лана, ты можешь немного приподнять Вилангриэля? — Кирмас, хлопая крыльями, завис над нами. Значит с ребятами все в порядке.

— Попробую.

Приподняв над головой Вилангриэля, я практически вложила Кирмасу в руки ребенка, после чего неспешно поплыла в сторону берега.

Ронни зайдя в воду по грудь, выловил меня, как только я до него доплыла.

— Прости, никто из нас не умеет плавать.

— Ничего страшного, — вцепившись в зеленокожего гиганта, я смогла перевести дух, кажется, у нас все получилось.