Могло бы быть и хуже, а лучше, если истории верить, у нас уже давно не было.

От умилительного созерцания правящей власти меня отвлекла просьба Абеля. Даже не сама просьба, а угрожающий тон, которым она была озвучена:

– Веда, ты бы на него так не смотрела…

В итоге всю дорогу до гостиницы я старательно рассматривала пуговицы на жилете ужаса, а Раданэш плелся следом, лишь утверждая Абеля в своей дряхлости.

До гостиницы по темным безлюдным улицам добирались в гнетущей тишине, нарушаемой лишь тяжелым дыханием короля, зато в «Десятинце» нас встретили радушно…

Хозяин громко и очень радушно обещал переломать руки и ноги тому негодяю, что в такое позднее время имел дурость ломиться в его гостиницу. Так и орал, пока до дверей шел.

А потом дошел, открыл, угрожающе выставив перед собой топорик для рубки мяса, да так и застыл, пораженно глядя на Абеля.

– Темной ночи, – клыкасто улыбнулся ужас, на всякий случай покрепче прижав меня к себе. Шлейка моей сумки чуть съехала с его плеча, и стальная пряжка теперь ощутимо впивалась в мою руку, подтверждая, что все это на самом деле не бредовый сон, а очень даже сумасшедшая реальность. – Позвольте представиться: дракон.

– Ясной ночи, – негромко поправила его я. Зачем? Сложный вопрос. Просто лицо у мужика стало такое… жалкое, что смолчать я не смогла.

– Ариш, спрячь топор, – глухо велел король, медленно поднимающийся вслед за нами по трехступенчатой лестнице.

– Ваше величество! – ахнул хозяин гостиницы.

Топорик выпал из его рук и приземлился лезвием вниз аккурат у левой ступни ужаса, выбив искры из камня, после чего с душераздирающим звоном улетел куда-то вправо, свалившись с лестницы на булыжную мостовую.

Абель даже не вздрогнул.

Стоял, сверкал клыками, злился. Я это даже не по глазам – по улыбке поняла, которая из непринужденной вдруг стала натянутой. Это ведь был его звездный час, он же собирался задавить этого несчастного человека своей драконьей жутью, а Раданэш весь его план под откос пустил.

Никакого тебе почтения, граничащего с бесконтрольным ужасом, никакого подобострастного желания угодить, лишь бы не быть съеденным…

Нет, встретили нас хорошо. Ариш для короля расстарался так, как не расстарался бы даже для дракона.

Комнаты были подготовлены быстро: одна двухместная и соседняя, на одного, – лучшее из того, что мог предложить хозяин гостиницы. Расторопные даже со сна, быстрые и аккуратные служанки споро выполнили приказ Ариша, не забывая с любопытством коситься на неожиданных постояльцев.

Заминка возникла лишь на этаже, когда девушка, сонная, растрепанная, с косо застегнутыми пуговицами и наизнанку повязанным передником, доведя нас до двухместной комнаты, хотела было проводить меня к соседней двери.

– Не ее, – мягко остановил девушку Абель, – она будет спать здесь. Проводи своего короля.

Раданэш сдержать облегченный вздох смог, а я разочарованный – нет, за что была обласкана осуждающим взглядом золотых глаз.

Спать в одной комнате с драконом мне совсем не хотелось. Это во дворце спальни просторные, а кровати большие. И подушек там много. И вообще… чем я тут от него отгораживаться буду?

– Возможно, нравы драконов проще, – вступился за мое честное имя Раданэш, – но у нас не принято незамужней девушке проводить ночь в одной комнате с посторонним мужчиной. Подумайте о ее репутации…

О том, что репутация моя уже давно и безвозвратно погибла в когтях этого огнедышащего ужаса, я скромненько не стала сообщать.

Просто было очень приятно, что хоть кто-то вспомнил о том, что у девушек есть репутация и ее очень легко испортить. И не просто вспомнил, но даже попытался защитить честь совершенно незнакомой дамы. Можно сказать, пожертвовал собой ради моего доброго имени.

– Просто жить вы не умеете, да? – сухо поинтересовался Абель. – Хорошо.

Появилась робкая надежда, что меня сейчас вернут девушке, начавшей уже не просто просыпаться, но даже прислушиваться к нашему разговору. Зря она это. Потому что меня не отпустили ночевать в спокойном одиночестве, вместо этого дракон дружелюбно заметил:

– Как хорошо, что в этой гостинице такой неболтливый персонал, – улыбнулся он заподозрившей что-то неладное служанке и проникновенно спросил: – Ты же сообразительная, верно?

Та неуверенно кивнула, невольно отступив от нас на шаг. В тускло освещенном коридоре – осветительные шары, по случаю позднего времени, горели через один – с этой своей пробирающей до костей улыбкой, Абель выглядел по-настоящему жутко.

– Это очень хорошо. Не люблю сплетниц, у меня от них изжога, – удовлетворенно кивнул он. После повернулся к растерянному Раданэшу и миролюбиво сообщил: – Думаю, репутации сокровища больше ничего не угрожает.

Сраженный методами ужаса, спорить король не осмелился, покорно последовав за запуганной служанкой. Меня же затолкали в относительно просторную спальню, главным плюсом которой являлись две кровати, установленные у противоположных стен. На шкаф рядом с дверью и стол у окна я уже не обратила внимания, как и на диванчик в углу или пуфик рядом с ним. Комната была обставлена скромно, но со вкусом, вот только меня это волновало мало. Главное, спать мне предстояло на отдельной кровати.

Какое счастье!

– О чем задумалась? – полюбопытствовал Абель, терпеливо застывший за моей спиной. Он ждал, когда я отомру и пройду в комнату. И я не стала его разочаровывать.

– Вы запугали девушку, – заметила скромно, после недолгой заминки решив спать у правой стены.

– Запугал, – согласился ужас, – но теперь ты можешь быть уверена, что никаких сплетен о тебе здесь не будет. А когда вернемся во дворец, я серьезно поговорю со всеми, чтобы…

– Не надо! – невежливо перебила его я. Просто представила, как он, согнав всю дворцовую прислугу почему-то на кухню, которая в моем воображении была похожа на кухню ресторации, в которой прошел мой первый обед с драконом… Как именно там уместится огромная ящерица, я не знала, да это было и не важно. Важно было другое: в моем представлении разговор Абеля сводился к поеданию всех свидетелей моего пребывания в одних с ним покоях.

– Ты опять себе что-то напридумывала? – догадался он.

– Не то чтобы прямо напридумывала, – смутилась я, опустив взгляд на свои сапожки, – просто не надо мою репутацию спасать, ладно? Пусть уж все как есть остается.

Абель на это лишь сокрушенно покачал головой, с тяжелым вздохом скинув наши сумки на стулья у стола:

– Как же трудно живется вам, людям.

Все, что я смогла сделать, – согласно кивнуть. Трудно, конечно, а что делать? Сами же себе трудности придумываем…

Спать легли сразу же. Я даже раздеваться не стала, только сапоги скинула да курточку. Дождавшись, пока устроюсь, Абель выключил свет, и еще несколько минут в темноте я могла слышать, как шуршит его одежда, как на пол падают тяжелые сапоги и кровать едва слышно скрипит под немалым весом.

– Спи, сокровище.

Поворочавшись немного, он затих. Через несколько минут даже засопел негромко.

И я расслабилась. Натянула повыше тонкое одеяло – лето не лето, а по ночам уже холодно было, природа к осени готовилась – и быстро уснула. Крепко.

Уже сквозь сон почувствовала, как меня пододвигают к стенке, мягко целуют в висок и горячо шепчут в волосы:

– Давай, золотая моя, прояви сострадание. Мне одному холодно спать.

– Вы же дракон, – сказала или только подумала, не знаю, но ответ получила:

– Драконам тоже бывает холодно и одиноко.

***

Лучше бы я не ленилась, лучше бы устроила скандал и прогнала дракона на его кровать, тогда бы точно не проснулась в сумерках оттого, что меня кто-то душит.

Душил Абель.

Просто устроил голову свою твердокаменную на моей груди, не давая нормально дышать, заставляя отвоевывать каждый вздох. И это было так неожиданно и возмутительно, что до меня не сразу даже дошло: на мне лежит частично раздетый… очень надеюсь, что только частично, мужик чешуйчатой наружности. Лежит, обнимает, уткнулся носом в грудь и дышит.