Она чуть не закричала от удивления, но он зажал ей рот рукой, чтобы заставить замолчать, и сталкивался с её ягодицами быстрыми, сильными толчками бёдер. Он сильно врезался в нее, задерживаясь глубоко внутри, и прошептал ей на ухо “восемь”, прежде чем вытащить свой член и помочь ей подняться на ноги. Её ноги были ватными, пока они шли по длинному чёрному коридору.

На полпути она обнаружила себя прижатой лицом к двери, его член снова скользнул в неё, а его рука скользнула вниз по её животу, чтобы поиграть с клитором.

— Не кричи, Гермиона, — прошептал он, его член впивался в неё медленными, уверенными толчками бёдер. Он ущипнул её клитор, и она вздрогнула, её ногти впились в дерево. — Ты же не хочешь разбудить моего отца, — он резко вошёл в неё, и её пришлось закусить губу, чтобы не взвизгнуть, — он спит по другую сторону двери, так что, если ты не хочешь, чтобы он присоединился к девятой позиции, веди себя тихо. — Он продолжал трахать её у двери, играя с её клитором, пока не почувствовал, как она конвульсивно извивается вокруг него, её киска сжимает его член, как тиски. Она сжала губы, и из её груди вырвался лишь слабый всхлип.

Она обмякла и чуть было не соскользнула вниз по стене, но он подхватил её на руки и понёс в свою спальню в конце коридора. Они, по сути, трахались по всему дому, но он не был полностью удовлетворен. Он не собирался давать ей ни минуты отдыха, пока не насытится и не выиграет пари.

Он потащил свою вялую ношу прямо в ванную, где наполнил большую ванну горячей мыльной водой и шагнул в неё с Гермионой. Он устроился поудобнее, откинувшись на изогнутый бортик, и усадил её к себе на колени, прислонив спиной к своей груди. Он начал нежно поглаживать её плечи, его большие пальцы скользили по её шее, когда она вздохнула, склонив голову набок.

— Ты выиграл, я отступаю. — простонала Гермиона. Она услышала его смешок и почувствовала, как его руки скользнули по её груди. Мыльные, скользкие пальцы потянули её за соски, и она почувствовала удивительную пульсацию возбуждения между бёдер.

— Это не будет так просто, дорогая, теперь это дело принципа, — прошептал он, его руки скользнули вниз, подтягивая её бедра выше. — Десять, — сказал он, поправляя свой член и входя в неё.

— Ты убиваешь меня, — простонала она, ухватившись за край ванны, медленно поднимаясь.

— Самое время, я пытался сделать это с третьего курса, — он застонал. — Повернись и оседлай меня, — он помог ей перевернуться в воде, пока она не оседлала его лицом к лицу и не опустилась на его эрекцию, — правильно, вот так, — сказал он, держа ее бедра и направляя её медленными, плавными движениями, от которых у него гудела голова. — О боги, Грейнджер, одиннадцатая позиция пока что лучшая. — Простонал он, наклоняясь вперед, чтобы поймать губами кончик мерцающей груди.

Он сосал её соски, пока они не стали темными, влажными и болезненно возбужденными, пока она не села на него верхом. Вода выплеснулась через край ванны на пол, но ему было наплевать на это, он просто хотел трахать ведьму у себя на коленях, пока не сможет двигаться. Он вытащил её из ванны и затащил в постель. Он сбросил подушки и одеяла на пол и лёг на спину, притянув её к себе так, что она оседлала его лицо, в то время как он лизал и сосал её плоть.

— Двенадцать, — Он зарычал напротив клитора, прежде чем шлепнуть её по заднице и приказать повернуться, чтобы она могла сосать его член, пока он поклонялся алтарю между её бёдер. — Тринадцать. — Он выгнул бёдра, просовывая свой член глубже между её губами, наслаждаясь тем, как она сосала его, словно пыталась пить через соломинку. Когда он лизнул сморщенную розетку её ануса, она глубоко засосала его в своё горло и даже вскрикнула от удивления, его оргазм вырвался из члена без предупреждения, он излился в её горло. Она слегка поперхнулась, но проглотила всё, ослабляя свои усилия и медленно отрываясь от него. Она перевернулась на спину, хватая ртом воздух и глядя в потолок его комнаты.

Он перекатился на бок и притянул её к себе, используя время, чтобы прийти в себя и ласкать каждый дюйм её тела. Казалось, он так и не смягчился полностью, несмотря на то, что кончил уже дважды. Лежа на боку позади неё, он велел ей согнуть верхнюю ногу и подтянуть колено к груди, а когда она это сделала, он скользнул своим пенисом обратно в её распухшую плоть.

— Четырнадцать, — он перевернул её лицом к себе, положив её бедро себе на бедро, трахая её лицом к лицу. — Пятнадцать.

Он поднял её на руки, поставил колени и врезался в неё сзади, её волосы были собраны в одну из его рук, когда он жестко оседлал её. —Шестнадцать.

Он стоял на коленях, она лежала у него на коленях, и только плечи касались кровати, когда он яростно врезался в неё. — Семнадцать. — Он закинул её ноги себе на плечи, согнув её почти пополам, его бедра поднимались и опускались. — Восемнадцать.

Потный и нуждающийся в подзарядке, он отнес ее обратно в ванную, где трахнул в душе, стоя на коленях на полу, прижав ее спиной к стене, его локти под ее коленями. — Девятнадцать.

Он открыл окно в своей спальне и усадил её на подоконник, а сам опустился перед ней на колени и отлизал до оргазма, пока она изо всех сил держалась за оконную раму и его волосы. — Двадцать.

Он положил её на кровать и встал перед ней. Ноги Гермионы были прижаты друг к другу, и он скользнул в неё. Это положение сделало ее еще более тугой, чем обычно. — Двадцать один.

Она стояла на коленях колени, вцепившись в спинку кровати, её соски касались дерева, когда он взял её сзади, сильно и быстро, спинка стукалась о стену с каждым толчком. — Двадцать два.

Они лежали бок о бок, потные и измученные, когда птицы начали щебетать, а солнце начало выползать из-за горизонта.

— Рассвет, — хрипло прошептала она, её горло саднило от ночи, проведённой в криках удовольствия. Драко перекатился на кровати и оказался над ней. Он накрыл её рот своим, устраиваясь между ее ног, снова погружаясь в её влагалище.

— Двадцать три, — прошептал он, двигаясь медленно, осторожно, зная, что ей, должно быть, больно после того, как он использовал её тело прошлой ночью.

— Ты выиграл, — выдохнула она. Её руки скользнули вниз по его спине, чтобы обхватить его гибкий зад. — Это более чем возможно. О боже… достичь… да, вот так… двадцать три… Драко… двадцать три позиции… за ночь. Я кончаю! — она выгнулась навстречу ему, её тело жадно терлось о его, пока он не вошел в неё в последний раз со стоном. Он вздрогнул, его член и яйца болели от занятия сексом с ней всю ночь, его спина начала протестовать против всей этой активности.

— Есть только одна проблема с этим, дорогая, — сказал он, перекатываясь на спину и обнимая её.

— И в чём же проблема? — спросила она, пока он с помощью Акцио призвал одеяло и подушки назад на кровать.

— Это не был перепих на одну ночь, — сказал он, накрывая ее одеялом и подложив под голову подушку.

— Не был? — она прижалась к нему, ее пальцы играли с редкими волосами в центре его груди.

— Нет, я без ума от тебя, Грейнджер, — прошептал он, целуя её в лоб.

— Ты просто сумасшедший, Драко, — сказала она, улыбаясь, и положила бедро на его бедра и прижалась ближе. — Но я люблю сумасшедших.

Когда солнце поднялось над горизонтом, Драко и Гермиона погрузились в столь необходимый им сон, заключённые в кольце рук друг друга.