Я же тем временем созвонилась с доктором Довом Ханиным, единственным еврейским депутатом израильской коммунистической партии ХАДАШ, и договорилась о встрече.
Атеист, внук хасидов
Депутат Ханин ждал меня ранним утром в старом квартале Тель-Авива, на бульваре, носящем имя легендарного барона Ротшильда. В нескольких десятках метров от нас высился тот самый дом, с балкона которого 15 мая 1948 года Давид Бен-Гурион возвестил о создании Государства Израиль.
– Я родился и вырос в этом районе, – сообщил новоиспеченный депутат. – Живу неподалеку… Правда, учился я в Еврейском университете в Иерусалиме – на юрфаке. Там же защитил диплом, а докторат готовил в Оксфордском университете по другой специальности – общественным наукам.
Не увидев сразу Ханина среди завсегдатаев кафешки под открытым небом, я принялась ему звонить. К моему удивлению, ответил 16-летний сын депутата, Рои. Тут-то и выяснилось, что отец забыл мобильник дома – из ряда вон выходящий случай для слуги народа!
А сейчас, в ходе разговора, обнаружилось, что у моего собеседника не один сын, а трое. Старший, 19-летний, проходит альтернативную службу.
– Простите, не поняла…
– Вместо службы в ЦАХАЛе сын бесплатно преподает в Лоде, – разъяснил депутат.
– Мне всегда казалось, что альтернативную службу проходят лишь девушки из религиозных семей, – заметила я.
– Нет, поработать год волонтером может и юноша. Мой сын обучает малышей.
Поняв, что я ''не врубаюсь'' в целесообразность волонтерства, подменяющего службу в армии, доктор Ханин терпеливо разъяснил: сын мечтал по окончании учебы в ''тихоне'' сделать для общества доброе дело.
Тут-то до меня, похоже, дошло:
– Видимо, он не был готов служить в армии, в том числе на ''оккупированных территориях''?
– Верно…
– Когда-то служба в ЦАХАЛе, особенно в боевых частях, считалась престижным делом, а сейчас, видимо, утратила в глазах некоторых молодых людей былую привлекательность, – предположила я.
– Вы правы, – подтвердил депутат от партии ХАДАШ.
48-летний доктор Ханин – ''сабра'' с российскими корнями: Яаков, дед Дова по отцовской линии, репатриировался из Гомеля (Белоруссия).
– Дед был хасидом-хабадником, – рассказывает внук. – Мы с ним были очень близки, я его искренне любил. Впрочем, и дед по материнской линии, Иехиэль Фельдман, тоже был ''хареди''. Наполовину ''русский'' – наполовину ''венгр''. Жил он в еврейском ишуве Хеврона. Впоследствии перебрался в Иерусалим, а оттуда – в Яффо, в Йеменскую слободку…
Родители Ханина с младых ногтей прониклись симпатией к коммунистам, из-за чего в семьях своих прослыли бунтарями: оба – атеисты, считающие религию ''опиумом для народа''.
– Значит, вы – потомственный бунтарь?
– Верно! – радуется мой собеседник.
– И давно ли вы членствуете в компартии Израиля?
– Более четверти века.
– Что привлекло в этой партии уроженца старого Тель-Авива?
– Прежде всего, то обстоятельство, что компартия Израиля всегда стремилась к миру. Еще в 70-е годы коммунисты первыми в стране сформулировали и выдвинули требование: ''Два государства для двух народов''. В настоящее время наше мировоззрение разделяют многие…
– Мне, однако, известно нечто иное: с момента создания компартии ее активисты и депутаты требовали, чтобы Израиль – в соответствии с планом раздела Палестины, принятым Генеральной Ассамблеей ООН, – оставался в границах 1947 года.
– Вы правы: в 1947 году коммунисты – евреи и арабы – поддержали план раздела Палестины, но лозунг ''Два государства для двух народов'' был выдвинут позже, в 70-е годы…
– В то время компартию возглавлял другой наш земляк, Меир Вильнер, не так ли?
– Да. С Вильнером я был знаком лично. Таким образом, компартия не только борется за мир между Израилем и палестинцами, но и за сотрудничество евреев с израильскими арабами. К сожалению, политика Израиля основана на принципе разделения, а я вырос в семье, в которой друзьями родителей были арабы.
– Яффские?
– Не только. В основном – из Нацерета и Хайфы. Отец и мать были активистами партячейки, вот и общались с соратниками. Впрочем, привлекло меня в компартии не только ее стремление к миру, но и борьба за социальную справедливость. На наших знаменах начертано: ''Мир! Равноправие! Новые отношения между израильскими евреями и арабами''.
– Что это означает?
– Коммунисты убеждены, что евреи могут не только сосуществовать, но и сотрудничать с арабами.
– На разве такое сотрудничество сегодня отсутствует?
– Увы… Евреи и арабы в Израиле не пересекаются – каждый этнос живет сам по себе.
– По-моему, вы ошибаетесь…
– Знакомы ли вы с кем-то из арабов? Встречаетесь? Работаете ли с ними вместе?
– Периодически встречаюсь: мне частенько приходится арабов интервьюировать…
– Значит, вы – исключение. Большинство израильтян не поддерживают с арабами никаких контактов. Процесс ''размежевания'' докатился уже и до политики. Сегодня для евреев проводится одна политика, а для арабов – другая. Единственной партией, со стоическим упорством продолжающей вести общую для обоих секторов политику, остается наша, коммунистическая. Впрочем, боремся мы и за социальную справедливость.
– Под знаменем социальной справедливости вела свою предвыборную кампанию и партия ''Авода'', – замечаю я.
– И что из этого вышло?! – восклицает Дов Ханин. – Народу была обещана минимальная зарплата в тысячу долларов, а получили мы поэтапную – продолжительностью в три года – надбавку размером… 250 шекелей! Экономисты подсчитали: в соответствии с требованиями закона в этом году и без Амира Переца следовало повысить минимальную зарплату на 250 шекелей. ''Авода'' добилась увеличения зарплаты на 500 шекелей. Следовательно, все достижения Переца исчисляются двумястами пятьюдесятью шекелями!
Для компартии, в отличие от ''Аводы'', борьба за социальную справедливость – отнюдь не дань моде. К сожалению, мы живем в крайне несправедливом мире: 300 миллиардеров зарабатывают больше, чем три миллиарда рядовых граждан. Более полутора миллиардов человек во всем мире голодают.
В Израиле 18 семейств контролируют почти все национальные русурсы. В ходе приватизации в руки олигархов (вот и у нас вслед за Россией появились олигархи! – Е.К.) по бросовой цене передается все больше и больше предприятий и компаний, однако общественность молчит, не протестует.
Тем временем сотни тысяч граждан живут за чертой бедности, причем их число увеличивается год от года. Именно так выглядит общество, до основания пораженное социальной несправедливостью. А во что превратилась в Израиле власть закона? Олигархи контролируют не только материальные ресурсы, но и судебные инстанции, и полицию, и прокуратуру… Сложившуюся ситуацию необходимо переломить.
– Но как?
– Сложный вопрос… В двадцатом веке уже предпринимались попытки изменить мир, но ничего из этого не вышло… Уверен, что многие читатели вашей газеты лично участвовали в социалистическом строительстве и посвятили ему лучшую часть жизни. Будем объективны: при социализме граждане бесплатно получали высшее образование, медицинское обслуживание, им была гарантирована пенсия и другие виды социальной защиты, которых у нас нет и в помине. Но и ошибки были допущены чудовищные.
– Что, по-вашему, привело к падению коммунистического режима в бывшем СССР и Восточной Европе?
– Главной ошибкой было заблуждение, согласно которому можно построить социализм без демократии. Отсюда проистекают и другие просчеты, допущенные в странах соцлагеря. На мой взгляд, именно социализм предполагал гораздо более развитую демократию, чем западный либерализм.
– Восторжествовала ли, по-вашему, демократия в Израиле? Считаете ли вы демократичной, свободной и плюралистичной израильскую прессу, например,
– На мой взгляд, израильская пресса может служить ярчайшей иллюстрацией процессов, происходящих в тех социумах, в которых крупнейшие капиталы сосредотачиваются в руках олигархов. Практически все отечественные СМИ контролируют три семьи. Результатом столь высокой, аномальной концентрации собственности является отсутствие плюрализма, с одной стороны, и усугубляющийся монополизм, с другой. При таком раскладе характерный для соцстран контроль государства над прессой уже не требуется: цензуру осуществляют частники, неразрывными узами связанные с правящим режимом.
