- Я ведь должна идти на занятия, верно?

- Лили, ты должна делать только то, что велит тебе сердце. Ты и без уроков у Нюниуса можешь превосходно сдать этот глупый экзамен, он просто дурит тебе голову. Знаешь, иногда так легко потерять то, что кажется таким естественным, что этого никто у тебя не отнимет.

Она вздрогнула, вспомнив свой недавний сон. Или это был не сон, а снова её подсознание таким образом рассказывало ей такую странную и запутанную историю её семьи.

- Я ведь похожа на неё, верно? На Эмили…

- Больше, чем ты думаешь, - усмехнулся он, - такая же упрямая. А еще у тебя её улыбка.

Лили вздохнула и, наконец, улыбнулась:

- Но, если я сейчас сбегу, Снейп отнимет баллы у Гриффиндора.

- Гиппогриф меня укуси, Лили, я начинаю думать, что ты не мой ребенок, пару месяцев назад ты мечтала, чтобы тебя исключили, а сейчас боишься Нюниуса!

- Я не боюсь его, - покачала она головой, - и, кстати, у меня твои глаза!

- Конечно мои, а в детстве еще были кудри. Беги на стадион, я поговорю с ним, - хитро подмигнув, сказал Сириус и растворился в двери кабинета Снейпа.

На улице было удивительно солнечно, а на небе не было ни единого облачка. Со стадиона доносился радостный рев болельщиков. Лили решила не подниматься на трибуну, а остановилась внизу возле ограждения.

Гарри летал, оглядывая небо в поисках крошечного крылатого золотого мячика, а из комментаторской будки вдруг донесся мечтательный голос:

- Похоже, у игрока Хаффлпаффа сегодня «недержание мяча», очень прискорбно, но излечимо. Мой отец говорит, что это лечится настоем синецветной кувшинки…

Лили не поверила своим ушам. Мог ли кто-то в здравом уме посадить за микрофон Полумну Лавгуд? Раздался треск, затем свист и из динамиков послышался строгий голос профессора МакГоннагалл, объявивший текущий счет. Лили посмотрела на Джорджа, который порхал от одного кольца к другому, и вдруг перед глазами заплясали желтые круги, а в ушах возникло непонятное жужжание. Помахав руками перед собой, Лили поняла, что это бы снитч, который порхал прямо перед её носом.

Похоже, Гарри тоже заметил его и, перестав нарезать круги, направил метлу вниз. Золотистый мячик, казалось, был заинтересован её носом, потому что не торопился улетать, а продолжал порхать возле её лица. Борясь с желанием поймать этого маленького негодяя, Лили сделала шаг назад и как раз вовремя, потому что Гарри пикировал как раз на то место, где она только что стояла, держа в кулаке снитч. Гриффиндорская трибуна взорвалась аплодисментами.

- Да ты принесла нам удачу! – в восторге крикнул он, стискивая Лили в объятиях, - ей-богу, он словно не хотел улетать! Как же твои уроки?

- Да к черту Снейпа, - улыбнулась она, глядя, на Джорджа, который с удивленной улыбкой уже летел к ним.

- Ты что здесь делаешь? – спросил он, ловко спрыгивая с метлы.

- Пришла тебе напомнить, что ты идиот, и все, что я хочу в этой жизни – это быть с тобой.

- Вау, да ты полегче, я ведь могу и наказать! – строго сказал он, неловко чмокнув Лили в щеку.

- И как же ты собираешься это сделать?

- Хм, ну для начала ты напишешь письмо Фреду, а после запустишь петарду в кабинет Снейпа.

- Хорошо, - покорно согласилась она, - тем более, что он вряд ли теперь позволит мне войти внутрь.

***

Рона выписали из Больничного крыла через две недели, и как оказалось, он был слишком слаб, чтобы приступить к тренировкам, поэтому Джордж вновь занял его место и теперь пропадал на тренировках к решающему матчу с Рейвенкло. Шестикурсники начали постепенно готовиться к экзаменам.

Лили старалась как можно больше времени проводить в библиотеке, чтобы Гарри вновь не пришло в голову уговорить её шпионить за Малфоем. Засидевшись в один из вечеров допоздна, забыв про ужин, она собрала книги и, надеясь, что Джордж уже вернулся с тренировки, направилась в гостиную Гриффиндора, по привычке срезав дорогу через портрет летописца Аберкромби Непонятного.

Коридор седьмого этажа был пуст. Солнце уже садилось за алеющий горизонт, а в воздухе плавали пылинки. Пройдя мимо туалета Плаксы Миртл, Лили услышала из-за двери сдавленные всхлипывания, причем, похоже, не принадлежавшие истеричному призраку. Не удержавшись, она осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

Драко Малфой стоял, облокотившись на раковину, и смотрел в зеркало. Лицо его было мокрым то ли от слез, то ли от того, что он умылся.

— Роуз? Что ты здесь делаешь, это мужской туалет!

- Сюда никто не заходит, так что разницы нет мужской он или женский. Или ты решил прочитать мне лекцию о различии полов?

- Уходи! – каким-то полуобреченным шепотом сказал он.

- Послушай, я могу помочь! – голос Лили дрогнул. Она сделала несколько шагов и в нерешительности остановилась.

Сомнений не было, самодовольный аристократ Малфой только что рыдал как ребенок. Он выглядел как никогда жалко, и Лили пожалела, что не пошла другой дорогой.

Драко резко обернулся и подошел к ней почти вплотную:

- Почему ты так добра со мной? – срывающимся голосом спросил он.

- Боже мой, ты весь дрожишь, что случилось? — не выдержав, она провела ладонью по его мокрой щеке. Драко резко дернулся и убрал её руку от своего лица. Казалось, еще секунда и он оттолкнет Лили от себя.

- Почему ты здесь, что тебе от меня нужно? Ты ведь должна меня ненавидеть за все то, что я сделал с тобой, за то, что я говорил тебе.

— Мне всё равно. Моя бабушка говорила, что если человек еще способен плакать, значит, он еще человек.

«Что я делаю! Бежать! Бежать отсюда!».

- Как у вас гриффиндорцев все просто, — сквозь зубы пробормотал он, убирая со лба намокшие волосы.

- Моя бабушка закончила Слизерин.

Лили продолжала смотреть в его напуганные и заплаканные глаза, борясь с собой, чтобы не нарушить дистанцию еще больше и не обнять его, иначе она была почти уверена, что вряд ли сможет его отпустить.

«Да что же ты делаешь со мной? Чертов слизеринский магнит!».

- Скажи, ты была когда-нибудь в безвыходном положении? Ты должна была сделать то, от чего зависела твоя жизнь и жизнь твоих близких?

Она покачала головой, боясь даже моргнуть.

- Нам нельзя общаться, Роуз, это опасно.

- Да, – вздохнула Лили, — но я хочу знать почему. Ты мне нравишься, но иногда я просто ничего не понимаю!

Повисла зловещая тишина, лишь было слышно журчание незакрытого крана с водой. С минуту он соображал, что делать, затем медленно начал расстегивать левый манжет своей белоснежной рубашки:

- Хочешь знать, что происходит? Хорошо, я покажу тебе…, — пальцы плохо слушались.

Сердце защемило от страха. Все странности, происходившие в течение года, сложились в одну ясную картину.

Драко закатал рукав до локтя. На бледной коже была вытатуирована змея, выползающая изо рта черепа.

Стало трудно дышать.

- Теперь ты довольна? Поттер был прав с самого начала. Представляешь, что я почувствовал, когда ты заявилась ко мне в поезде с рассказами о том, что я Пожиратель смерти? – усмехнулся он. Его красиво лицо исказила неожиданная гримаса боли.

Лили молча подошла к Драко и расправила рукав рубашки, застегнув его на все пуговицы. Пальцы его были холодны как лед и немного подрагивали, когда она коснулась их.

- Знаешь, возможно, я никогда не скажу тебе, что я люблю тебя, но ты хороший человек, Драко, не смотря ни на что. Ты помог мне однажды, я этого не забуду.