— Уху, — передразнила она меня. Я хлопнула себя по лбу. Ну, конечно, она ждет ответ! Какая же я глупая!
Наспех вытащив из рюкзака блокнот, я наскоро нацарапала письмо, едва не облившись чернилами.
«Макарональд, у сварливых ведьм на носу вырастают бородавки, между прочим, это всем известный факт, так что успокойся. Я в Ирландии, в графстве Лаут. Здесь подвернулась небольшая работа, и я умоляю, не делайте ничего такого, что могло бы нарушить покой местных магглов. Мне хорошо здесь. Целую, Мо».
Конверта у меня не было, впрочем, птица явно не возражала против того, чтобы нести мое послание в клюве. Вспорхнув с подоконника, она улетела, а я вдруг вспомнила девушку Патти, которая пела со сцены клуба «CBGB» и что говорил о ней Сириус. Волшебница, живущая среди магглов, живущая как маггл. Сейчас это казалось мне не таким сложным и пугающим. Быть может, это поможет мне стать свободнее от тех мыслей, что постоянно мешают мне в волшебном мире.
— Что ж, давай, попробуй понять,
Что я чувствую, находясь в твоих объятиях,
Возьми меня за руку, приди под покровом тайны, —
Им не причинить тебе зла,
Не причинить тебе зла…
Слова той песни сами всплыли в моей памяти. Как и все остальное, что случилось тем вечером. И как Сириус целовал меня в затылок, пока мы стояли среди разношерстной нью-йоркской публики, отдающей всю свою энергию скромной девушке на сцене.
— Потому что ночь принадлежит влюбленным,
Потому что ночь принадлежит страсти,
Потому что ночь принадлежит влюбленным…
Потому что ночь принадлежит нам
— Ты любишь Патти Смит?
Я вздрогнула от испуга. Наверное, я начала тихонько напевать себе под нос, забыв, что я не одна в доме.
Тео стоял в коридоре, полумрак которого почти скрывал его.
— Есть немного, — уклончиво ответила я, чувствуя, как бешено колотится сердце.
— Я напугал тебя? — заботливо спросил он, — извини меня. Просто я услышал твой голос и как ты поешь. Это показалось мне любопытным. В этом доме давно никто не пел.
— Не думаю, что я смогу радовать вас своим пением постоянно. Мистер О’Шиэн, простите, но не могли бы вы передвигаться чуть громче, иначе я так скоро сойду с ума. Пол везде так сильно скрипит, как вам вообще это удается?
Тео усмехнулся.
— Мой отец был очень строг, а я, когда учился в школе, не отличался послушным характером и часто сбегал из дома. Пришлось научиться делать это как можно тише, отец, услышав малейший звук, хватался за розги и бил меня по рукам.
— О, — только и смогла выдохнуть я.
Перчатки. Можно было и догадаться, что это не просто аристократическая прихоть.
— И еще одна небольшая просьба, Мо.
— Да?
— Перестань называть меня мистер О’Шиэн. Я еще не настолько стар. Лучше Тео или Тед. Хорошо?
— Хорошо… Тео.
— Я буду внизу, разбирать кабинет. Если хочешь, можешь присоединиться. Он слева от кухни.
Поправив воротник, он удалился, а я от неожиданности плюхнулась на кровать, слушая его шаги на лестнице. Голова шла кругом.
Либо я спятила, либо он читает мысли.
Помотав головой, я отмела эту безумную идею. Наверное, он просто устал от постоянных расспросов, это и неудивительно, с такой непростой жизнью и такими любопытными соседями. А тут еще заявилась я с глупыми вопросами. Наверное, я так открыто пялилась на его руки, что он сам решил рассказать мне некоторые вещи. И это его разрешение называть его Тео.
Не знаю почему, но я отказываюсь верить в то, что он может быть опасен. И он совершенно точно не имеет никакого отношения к магии.
Комментарий к Глава 37. Работа. Буду рада, если укажете мне на ошибки и неточности в сюжете.
====== Глава 38. Жажда ======
И вот, опускаюсь опять на колени
И молюсь лишь о той,
В ком достаточно сил
Боль стерпеть и простить то,
Что когда-либо я натворил.*
Не знаю, сколько я простояла, глядя в пустой проем двери. Казалось, Тео мне просто померещился, он и вся его печальная история, как побочные эффекты моих перемещений во времени. Может, я уже сошла с ума? И мои друзья: Мэри, Лили, Джеймс… Сириус, они были моей последней надеждой на исцеление? Тем, что делало меня нормальным человеком?
Тео я действительно нашла в кабинете. Хотя, это было больше похоже на комнатку, не больше гостевой Хогвартсовской спальни, где мы ночевали с Фредом и Джорджем. Только вместо кроватей здесь был угловой стол, заваленный всевозможными чертежами, бумагами, конвертами и странными рукописями. Книг здесь было мало, в основном они располагались на двух высоких стеллажах, один из которых Тео уже начал разбирать.
- С чего я могу начать? – спросила я, постаравшись придать своему голосу как можно более спокойную интонацию.
За все мои семнадцать лет, меня редко волновали личности мужского пола. Тео был вторым, из-за кого мое сердце начинало биться чаще, а в животе появлялось это странное, сладкое, тянущее чувство. Что касается первого, то… Что ж, надеюсь, он сейчас очень счастлив. А я ничего не могу с собой поделать.
- Можешь начинать с другого конца, – не оборачиваясь, проговорил он, – и осторожнее, здесь много пыли.
Как в доказательство сказанного, он отряхнул посеревшие перчатки. Интересно, сколько их у него?
Молчание не казалось тягостным. То и дело слышался звук падающих на пол книг, которым предназначено было стать растопкой для печи и других, более ценных, которые аккуратно складывались у входа. Честно говоря, я даже не подозревала, что обычный физический труд, без всякой магии, может приносить столько удовольствия. И еще больше удовольствия приносил человек рядом, для которого отсутствие пустой болтовни не казалось трагедией.
Я старалась не смотреть на Тео, но получалось не очень. То и дело я бросала на него украдкие взгляды, но он не видел их, или просто притворялся, что не видит. И это было просто любопытство. Хотя, признаться, в глубине души мне хотелось, чтобы он обнял меня. Мне просто катастрофически не хватало этого странного действия, когда двое людей стискивают друг другу ребра. Надо же, когда я успела стать такой циничной? Наверное, когда любовь всей моей жизни во всеуслышание заявил, что помолвлен, но, увы, не со мной…
- Мо?
Сама не заметила, как наши пальцы соприкоснулись, потянувшись за одной и той же книгой. Надо же, за размышлениями, я не заметила, как опустели полки.
- Да?
Улыбнуться ему? Глупости какие… Может, только совсем чуточку, уголками губ, чтобы этот чертов ирландец убедился, что я нормальная…
У него синие глаза. Как лед, в котором отражается небо. Не знаю, что за привычка сравнивать, но я не могу от нее избавиться.
Неожиданно для себя ловлю себя на мысли, что хочу растопить этот лед, лишь бы этот взгляд стал чуточку теплее, но, вдруг вспоминаю, что мне наговорила милая Мэд, и просто одергиваю руку.
- Ты в порядке? – участливо спрашивает он, а я слышу в голосе неизвестно откуда появившиеся бархатные нотки. – Мы здесь уже три часа, может, стоит передохнуть?
Три часа? О, господи… Только сейчас заметила, как гудят мышцы от напряжения. Тео убрал со лба волосы, и устало потянулся.
- Да, наверное, – пробормотала я, думая о том, как сильно он испачкал свои белые перчатки и выйдет ли он, чтобы переодеть их?
Возле входа вдруг что-то упало, кто-то выругался и, наконец, мы услышали голос:
- Эй, Теодор?
Мэд. Любопытная старуха. Тео неслышными шагами выскользнул за дверь, а я навострила уши, но было слишком тихо, я едва разбирала обрывки их разговора.
- … ты обещал… ради твоей матери…
Неожиданно запахло выпечкой. В желудке заворчало, а мне ничего не осталось, как пойти на этот дивный аромат. Увидев меня, Мэд смягчилась.
- Я принесла вам перекусить, – сказала она, бросив сердитый взгляд на Тео.
- Спасибо, – искренне обрадовалась я, приняв из ее рук блюдо с пирогом, щедро украшенным зеленью. – Сколько мы вам должны?
Мы? Откуда оно опять взялось?
Мэд замахала руками.
