Папенька снова принялся мерить шагами комнату.

– Это из-за Кимли? – нахмурившись, вопросительно посмотрела на отца.

– Да, – коротко ответил тот. – Ох, Бекки, ну как тебя угораздило?!

– А я-то тут при чем?

– Вот только не надо так удивляться! Там, где ты, вечно что-то происходит! И я больше чем уверен, что пробуждение Проклятого – твоих рук дело.

– Ничего подобного! – искренне возмутилась подобному поклепу. – Да я к нему даже близко не подходила! В гробу я его видела, этого вашего…

Я резко замолчала. Вспомнилось пробуждение в склепе, капли крови на каменной крышке… Да нет. Бред!

– Ребекка! – в голосе отца прозвучало предупреждение.

– Да что сразу я?! – попыталась сыграть в дурочку, но папу было не провести.

– Рассказывай, – коротко приказал он.

И я рассказала. И про ночевку в фамильном склепе, и про рану, шрам от которой я до сих пор прикрывала волосами, и про следы крови, обнаруженные мной в гробнице.

– Бекки, Бекки, – покачал головой отец, когда я, наконец, замолчала. – С тобой никакого стихийного бедствия не нужно! Ну чего тебя потянуло в этот склеп? Нет, это невозможно! Все, иди, собирайся. Пусть Император решает, что делать дальше. И с тобой, и с Проклятым, и со всем остальным!

Он отвернулся к окну, но я успела увидеть, как нервно дернулась его щека.

М-да. Похоже, папенька встревожен не на шутку! И с чего бы? Можно подумать, первый раз с Ричардом общаюсь!

– Поторопись, Ребекка, – голос отца звучал глухо.

– Да-да, – отозвалась я, направляясь к двери, но, не доходя до нее, вернулась и обняла родителя. – Пап, не переживай ты так! Все будет хорошо, вот увидишь.

– Иди уже, – устало сказал тот.

– Ладно.

Я поцеловала прохладную щеку и вышла из комнаты.

Пожалуй, на этот раз, я ошиблась. Император был не просто зол. Он был в ярости, как и предупреждал меня отец. Нет, тем, кто плохо знал монарха, могло бы показаться, что он совершенно спокоен, но я-то понимала, что это всего лишь маска. Когда Ричард выглядел таким холодным и невозмутимым, это сулило огромные неприятности. В данный момент, мне.

– Ребекка Фредерика Гринделл, – очень тихо произнес Ричард, едва я вошла в Круглый кабинет. Глаза Императора мрачно блеснули.

– Ваше величество.

Мне пришлось изобразить подобие поклона.

Вскинув взгляд на Ричарда, невольно поежилась. Император и в обычное-то время не отличался особым благодушием, а уж когда гневался…

– Подойди ко мне, – негромко сказал он.

Я впервые за много лет почувствовала неуверенность. Вроде бы, знаю дядюшку Дика с самого рождения, но еще никогда не видела его таким, замороженным, что ли.

Сделав несколько шагов, вскинула голову и улыбнулась, глядя на Ледяного. Бр-р. Ну и зрелище! Лицо переливается морозными узорами, губы напряженно сжаты, лоб пересекает глубокая морщина.

– А теперь скажи-ка мне, Бекки, каким образом тебе удалось разбудить того, кто должен был спать еще многие годы?

– Не понимаю, о чем вы, Ваше величество.

Я невинно посмотрела на Императора.

– Все ты понимаешь, Бекки, – устало заметил он, и я впервые задумалась о том, сколько же ему лет.

Подсчитать не получалось. Мой отец, мои тетки, оба дедушки – все они служили Ричарду. Получается, что ему гораздо больше ста. Но как же…

– Ребекка, я жду, – прервал мои размышления Император. – Правду, Бекки, – предупредил он. – Исключительно правду.

Что ж, пришлось говорить правду. Ричард обладал особенным даром. Император распознавал даже малейшую ложь, и врать ему было бесполезно.

Рассказ вышел коротким. Да, перебрала на вечеринке, да, заночевала в склепе, еще ударилась в темноте о крышку гробницы, но ведь ничего противозаконного я не совершила? Про то, что со мной была Тайра, говорить не стала. Ричард же не спрашивал, верно? А подставлять подругу не хотелось.

Император слушал мою историю молча. Он не предложил мне сесть, и мы так и стояли друг против друга в полутьме Круглого кабинета. Ричард возвышался надо мной, подавляя своим ростом и силой, но я старалась не придавать значения недовольству монарха. Что он может мне сделать? Ничего. Нет, понятно, сейчас прочтет очередную нотацию, поставит на вид и отошлет к отцу. Впрочем, как всегда. А то, что он злится… Да ладно. Не так уж это и страшно.

– Вот так все и было, – перечислив немудреные события, закончила свой рассказ.

– Крови много? – после небольшой паузы, бесстрастно уточнил Император.

– Что?

– Крови много потеряла?

– Порядочно. У меня до сих пор еще рана не зажила.

Я откинула с виска волосы, показывая свежий шрам, прикрытый простенькой иллюзией.

Ричард внимательно осмотрел его, а потом взглянул мне в глаза и твердо сказал:

– Что ж, Ребекка. Вот и пришел конец твоему ребячеству. Ты сама, собственными руками, сотворила свою судьбу.

Я уловила в его голосе непонятное сочувствие и насторожилась.

– О чем вы, Ваше величество?

– Твоя свободная жизнь закончилась, Бекки, – тихо произнес Ричард. – Ты должна будешь выйти замуж за лорда Кимли.

– Что?! За этого ненормального? Ни за что!

Я возмущенно уставилась на Императора.

– И потом, я вообще не собираюсь выходить замуж! Зачем мне это надо?

– Знаю, Бекки, знаю, – спокойно проговорил Ричард, и в его глазах я увидела все то же доргово сочувствие. – Только помочь ничем не могу. Ты стала причиной пробуждения Проклятого, и тебе придется стать его женой.

– Но почему?

– Ты никогда не увлекалась семейной историей, Бекки, но сейчас знание наших преданий тебе бы очень пригодилось.

Ричард невесело усмехнулся, и у меня по спине холодок пробежал от его улыбки.

– И что такого в этих легендах? Что-то ужасное, да?

Я все еще пыталась бодриться, хотя интуиция настойчиво вопила о том, что у меня большие проблемы. Очень большие проблемы.

– Нет, Ребекка. В них нет ничего ужасного, – глухо ответил Ричард и устало потер лоб. – Просто жизнь.

При посторонних он не позволял себе подобного. Всегда собранный, спокойный, невозмутимый, Император никогда не показывал своих слабостей. Правда, у него их и не было, если не считать привычки касаться лба весьма характерным жестом.

– Тогда с чего вы решили, что я должна выйти замуж?

Я сознательно не упоминала имени Кимли, чтобы не раздражать Ричарда. Интуиция подсказывала, что мой найденыш вызывает у монарха не самые лучшие чувства.

– Ты знаешь, кто такой Себастиан Кимли? – вопросом на вопрос ответил Император.

– Кроме того, что он был канцлером Сартаны, братом Императора Артура и владельцем Ругдена – ничего.

– Ты меня не разочаровала, Бекки. Успела раскопать основные сведения, – усмехнулся Ричард. – А еще он был тем, кто убил Императора Теодора и занял его место, получив в придачу мощное проклятие. И именно это проклятие и свело его в могилу. И лежал бы он там еще очень долго, если бы одна не в меру безалаберная девица не умудрилась окропить своей кровью его ледяное ложе и провести ночь на именном надгробии.

– И что? Разве это преступление?

– Нет, не преступление. Но у любого проклятия существует условие его снятия. И ты исхитрилась выполнить все условия обряда, снимающего проклятие. Брачного обряда, Бекки.

– Чего?

Я удивленно уставилась на Императора.

– Да-да, и не смотри на меня так. По древним законам Севера вы с Кимли считаетесь мужем и женой.

– Крев сатари! – в полный голос выругалась я, и запоздало извинилась: – Простите, Ваше величество.

Император только головой покачал.

– Подождите, но ведь он был мертв, – принялась рассуждать, пытаясь разобраться. – А брак с мертвым не может считаться действительным!

– Истинные Ледяные не умирают, Ребекка.

Ричард посмотрел на меня, как на малое дитя.

– Совсем? – голос мой дрогнул.

– Совсем, – кивнул монарх.

– Но как же тогда…

Я не договорила, не в силах осознать масштаб трагедии.