Влада даже забыла, в каком положении находится. Она любовалась этой безумно обаятельной, отвязной девушкой. Наверняка, у нее жизнь гладкая и благополучная. Что ж, у всех все по-разному. Кто-то счастлив, кто-то нет.

Словно угадав мысли по слегка завистливо-грустному огоньку в глазах соседки, Василиса пристально посмотрела на нее и сказала:

– Ты думаешь, я с золотой ложкой родилась во рту?

– А нет, разве?

– Мама у меня уборщица в школе, папа – рабочий по ремонту там же. Они счастливы, любят друг друга. Но я считаю, мур-муром сыт не будешь. Мне осточертело смотреть, как мои, золотые и любимые, родители после зарплаты садятся за стол и на калькуляторе подсчитывают, смогут ли они в этом месяце купить мне платье или надо еще поднакопить. Понимаешь, они счастливы, хотя самое большое путешествие у каждого из них – это поездка на дачу. И дача – это просто вагончик, куда складывают инструменты. Она не для отдыха, а для того, чтобы, простояв раком весь день на жаре, собрать то, что можно спокойно купить в магазине и без всякого геморра.

Мичуринцы юные, блин. И потом на убитой шестерке с гордостью привезти урожай в город. Это образ жизни!!! Образ мыслей! Ни кино, ни театр, ни кафе для них не существуют – это неразумные траты! Не говоря уже о море и теплых странах. Даже сейчас, когда я им неслабо помогаю, они все равно таскаются на эту дачу, все равно считают копейки. Понимаешь?! Все в голове! Обожаю Булгакова и его Мега-цитату: «Разруха не в клозетах, а в головах»

Влада удивленно посмотрела на Василису. Она ей безумно нравилась, такая квинтэссенция драйва, практичности, жизненной мудрости. Но вот с сигаретой в зубах она смотрелась более органично, чем с книжкой в руках.

Любопытство пересилило чувство приличия, и она, набравшись храбрости, спросила:

– Вась, а ты кем работаешь?

Василиса сначала удивилась, а потом снисходительно улыбнулась, поняв, чем вызван вопрос.

– У меня диплом по специальности «Менеджмент», так что книжки я читаю. Между прочим, диплом красный. А работаю я любовницей. Вернее любовницами. Не путать с эскортом.

Влада, не видевшая особой разницы, удивленно подняла бровь.

– Как это?

– Так это! Для чего я тебе про родителей рассказывала? Я не хочу такого счастья, как у них!!! Я не хочу зависеть от начальников, боссов, от инфляции, от государства. Я планирую начать свой бизнес, возможно, за границей тоже. Но для этого нужен стартовый капитал. Деньги. И я буду их получать от щедрых мужиков, пока не будет нужной суммы. Чтобы не брать кредиты, не занимать и делать все с комфортом. Заработать капитал честным трудом, вкалывая от зари до зари – бесперспективнячок. Кто весь день работает на дядю, тому просто некогда зарабатывать деньги! Состаришься раньше, чем накопишь. И ни на какое саморазвитие, ни на удовольствие времени не останется. А я хочу иметь все еще в этой жизни! А не в следующем воплощении. К тому же там любой божьей коровкой может воплотиться!

Для Влады было откровением, что можно так жить, так думать.

– Прости, а кто твой любовник? – смущаясь от того, что задает нетактичный вопрос, спросила она.

– Любовники. Сейчас один местный бизнесмен, который будет скоро депутатом. Он мне эту квартиру и купил. Второй турецкий владелец заводов, газет, пароходов. У него отельный бизнес. Так что я и там, и здесь.

– А ты не боишься, что они узнают друг о друге? И тогда тебе не сдобровать, – боязливо поежившись, Влада представила разгневанных мужчин. Вздрогнула, потому что каждый из них был с лицом Сергея.

– Профессиональные риски есть всегда. Но два любовника – это как катание на лыжах. Пока они идут параллельно, ты кайфуешь от ощущения полета, куража. Но не дай Бог лыжи пересекутся – трындец. Но я знаю, где у них рычаги управления.

– И где у них эти рычаги?

– Я тебе уже говорила, а ты невнимательная. В животных инстинктах.

– Прости, я не сообразила, – виновато произнесла Влада.

– Ты третий раз извиняешься ни за что, – констатировала факт Василиса. -Брось это дело.

– Прости, – Влада испуганно прикусила язык и беспомощно посмотрела на нее. – Вася, а я не могу не извиняться. Мне кажется, что я извиняюсь даже за свое существование.

Понимая, что перед ней клинический случай, Василиса воздела очи кверху и простонала:

– Влада, ты молодая, красивая девушка, и то, что этот урод превратил тебя в безропотную секс-рабыню, еще не значит, что жизнь закончена. Мы тебя реконструируем. Ты у меня одним щелчком зубов будешь перекусывать пополам таких подонков. Кстати, ты говорила, что он заставлял тебя стоять с закинутыми за голову руками. Знаешь зачем? Это еще одно подтверждение его животности. Как бы мы ни хорохорились, но древние инстинкты живее, чем мы думаем. Есть жесты, телодвижения, которые и включают эти самые древние инстинкты. Они действуют сразу на подсознание. От них у мужиков автоматически мозг переходит в спящий режим, а либидо зашкаливает. Он готов уже сражаться за тебя, чтоб заполучить. Зная это, мужика можно, как теленка за ноздри, вести, куда захочешь.

– Не поняла, – все еще не пришедшая в порядок голова не давала Владе схватывать информацию на лету.

– Убери с шеи волосы и повернись этим боком к нему – мужик уже захочет впиться туда поцелуем. Засмейся так, чтоб коренные зубы были видны – и он уже либо свой язык у тебя во рту мечтает увидеть, либо член. Выставленные на обозрение подмышки – крышеснос – он уже тебя хочет. Фильм старый есть «Основной инстинкт». Там есть эпизод – несколько минут сплошного соблазнения. Приличный набор инструментов. Рекомендую.

Влада раньше и не догадывалась, почему одни женщины вертят мужчинами, как хотят, а другие, как она, ценят себя не выше использованной туалетной бумаги. Оказывается, у нее инструментов не было…

Но предаться дальше размышлениям Василиса не позволила.

– Раз ты пришла ко мне, значит, понимаешь, что возвращаться к мужу – это ждать следующего раза, когда он тебя изнасилует. Тогда ты снова на балкон, а меня может там и не оказаться. Поэтому принимай решение.

– Я приняла. Если я не смогу от него спрятаться, мне останется только балкон. По-прежнему я не смогу. Я любую работу готова выполнять. Только помоги мне укрыться, – Влада умоляюще посмотрела на свою спасительницу, и слезы непроизвольно потекли из глаз.

– Не реви. Я думаю. В Ёбурге тебе не спрятаться, аппарат губернатора – это тебе не Тимур и его команда. Поднимут на уши все службы. Затеряться в Москве можно. Но, прости, без обид, ты такая сейчас легкая добыча, что не отыметь тебя может только ленивый.

Василиса закусила нижнюю губу и сосредоточенно что-то осмысливала.

– Языками владеешь? – вопрос застал Владу врасплох. Она мучительно покраснела и беспомощно захлопала глазами.

– Нет, – она глотнула воздух, – то есть да, меня Сергей заставил научиться делать это. Но я не буду, – Влада едва не заплакала. Тут же в глазах потемнело, она рефлекторно сглотнула. Услужливая память сразу нарисовала картину, которую хотелось забыть: муж, железной хваткой держа ее за волосы, прижимает к своему паху и буквально насаживает на себя. Вбивается в глотку. Не обращает внимания, что она едва не давится, что слезы текут по щекам, только подстегивает: «Языком, языком..»

Настал черед удивиться Василисе.

– Это что «Это» ты имела в виду? – подозрительно переспросила она.

– В рот. Когда.

– Бля-я-яшка от сандаликов! – простонала Василиса. – Когда в рот – это минет называется. И нечего краснеть. Сам минет есть, а слова нет? А ты оказывается испорченней, чем кажешься! Я спросила про языки. Иностранные. Ты ж на инязе училась?

Влада едва не разрыдалась, нервы были на пределе, поэтому она и услышала то, что имело место в ее жизни и сильно ее травмировало.

– Вась, я дура.

– Да ладно. Если ты кроме своей клетки ничего не видела, то немудрено. У меня есть мысль. И, похоже, это единственное, что мне приходит в голову.

– Загранпаспорт есть?