И, не думая ни минуты, устремилась на помощь. Чей-то зов, который она смогла уловить, шел из-под здания, что навело девушку на не слишком хорошие подозрения. Впрочем, Поттер никогда не разменивалась на мелочи и никогда особо не тряслась за свою шкурку, так что просто устремилась туда.
Несколько минут непрерывного бега и прятания при малейшем приближении человека, и брюнетка так смогла достичь нужной ей точки. Она оказалась перед тяжелой железной дверью в подвал, которую кошка открыть ну никак не могла. Она была уверена, что Пламя использовать будет нерационально, так что просто использовала телекинез и бесшумно открыла дверь.
Гарри наложила на себя дезиллюминационные чары, которые должны были помочь ей избежать нежелательного пристального внимания. Конечно, едва ли кто-то обратит внимания на черную кошку в темноте, но... а вдруг? Девушка бесшумно спускалась по ступенькам. А потом, когда все прекратилось, чуть ли не выматерилась на кошачьем, потому что зрелище ей открылось... не очень хорошее.
На полу в неудобной позе со скрученными руками за спиной лежал мальчик лет семи, одетый в странную пятнистую кофточку, шортики и сандалии. У него были кудрявые пышные волосы, хрупкое телосложение и синяки по всему телу. Он не лежал без сознания, хотя, конечно, старался оставаться в нем из последних сил.
Поттер замерла, даже не зная, что тут можно предпринять. Конечно, светиться ей как-то не с руки, но с другой стороны тут же ребенок! Совершенно беспомощный, избитый да и, к тому же, почти ничего не соображающий. Гарри принюхалась и злобно зашипела, вздыбив шерсть, когда уловила специфический медицинский запах.
Мальчишку накачали наркотиками. Удивительно уже то, что он при таких своих характеристиках способен более-менее соображать и остается в сознании. Гарри злобно сощурилась и ощерила клыки: слишком уж сильно данное состояние мальчишки некогда напоминало ей о собственной беспомощности.
Оставлять в живых тех, кто причастен к такому состоянию ребенка, Поттер не планировала. Однако, убивать их собственными руками девушка не считала нужным: будет она еще свои силы на такую падаль тратить. К тому же, у нее всегда есть магия и несколько сотен смертельных проклятий, доставшихся ей в наследство от Блэков – вот уж у кого фантазия работала на полную...
Однако, чтобы не ошибиться, Гарри не стала прицельно отправлять особенно изощренное проклятие, а просто пожелала, чтобы все, кто имеют к похищению малыша отношение (то есть они знают, что произошло и принимали в этом непосредственное участие, а не были использованы в темную), мучились долго-долго. Теперь у них начнут отказывать одни за другими органы. Если же они сделают операцию по пересадке...
Ну что же, гниение плоти, заражение крови и прочие “прелести” никто не отменял. Она хоть и была Героиней, но это не отменяло факта ее принадлежности не только к Поттерам, но и к Блэкам с Певереллами. А у тех проклятий много... Да и, к тому же, Некроманты очень мстительны, даже если она этой силой особо не пользуется.
После этого девушка спокойно направилась к мальчишке и уткнулась холодным носом ему в щеку, проводя через себя энергию и залечивая его ранки, а также очищая кровь от ненужных примесей. Нет, конечно, у любого мага такое не получилось бы, но... Ее покусал Василиск, а потом над ней поплакал Феникс, так что...
Да и, к тому же, Хель очень остро реагировала на плохое настроение своей любимицы, после чего помогала Поттер его исцелять. После того, как тело и кровь пацана пришли в норму, и ему стало легче дышать, Гарри благополучно отправила мальчика в целительный сон, она стала думать, что делать дальше. Нет, в принципе, у нее куча самых разных идей, но...
Какие из них наиболее безопасны? Да и, к тому же, в кошачьем теле не больно-то развернешься. А бросать мелкого тут... Нет уж, не дождетесь.
- Значит, ты хочешь ему помочь, дитя? – тихо прошелестела Смерть, аккуратно проводя рукой по спинке черной кошки. – Да будет так.
В следующей момент девушка с удивлением почувствовала, как ее тело пронзает дикая боль, после которой она потеряла сознание.
====== 4. ======
Первое, что Гарри почувствовала, когда пришла в себя, это то, что у нее жутко болела голова. Даже нет, не просто болела, а буквально раскалывалась на части, заставляя тихонько скулить и отчаянно щуриться, переживая очередной приступ мигрени. После этого Поттер поняла, что ей хочется то ли себя убить, то ли убить кого-то другого. Желательно, с особой жестокостью.
У нее болела голова, и это было довольно-таки странно. Дело в том, что девушка вообще сомневалась, что кошки мучаются от головных болей. По крайней мере, за полгода жизни в кошачьем теле у брюнетки еще ни разу не было головных болей. А тут... Такое ощущение, будто ей в виски вкручивают тупые раскаленные шурупы, при этом еще и забивая их, как гвозди.
Вторым она поняла, что ей по какой-то причине было очень неудобно лежать. Все тело тело затекло и болело, как будто она сломанной куклой провалялась в какой-то коробке больше трех недель, совершенно не шевелясь. Вот теперь мышцы и дарили всю прелесть этих ощущений. К тому же, ей трудно в этом признаваться, но боль была такой, будто бы ее кто-то долго и очень планомерно пытал круциатусом, что, конечно, по определенным причинам было совершенно невозможно.
В общем, Гарри переживала тошноту, головокружение, головную боль и букет еще некоторых совершенно отвратительных ощущений, после которых ей просто хотелось лечь и умереть. Особой пикантности ситуации добавляло то, что ее кто-то бережно держал на руках, укачивал, периодически тряс, тихо всхлипывал и...
- Ты только не умирай... не умирай... п-пожалуйста... не умирай...
Поттер подумала, что у нее начались слуховые галлюцинации (ну а вы бы не подумали об этом, оказавшись в такой ситуации?), и решила еще немного поваляться, чтобы ее тело окончательно пришло в норму, а слух перестал подводить. Однако, время шло, а ничего не менялось. Над ухом снова всхлипнули и снова, и снова и...
Девушка вздрогнула, глубоко вздохнула и наконец-то распахнула глаза, решив посмотреть на нежданного соседа. Сначала перед глазами все размывалось, а боль в висках стала практически нестерпимой, после чего почти мгновенно сошла на нет, а зрение прояснилось. Брюнетка медленно вздохнула и мельком отметила, что, похоже, все еще находится в подвале рядом с похищенным мальчиком.
Мысль зацепилась за образ беспомощного ребенка, которого скрутили так, что он даже толком вздохнуть не смог, после чего Гарри таки перевела взгляд на того, кто ее держал, и...
Гарри пропала.
Мальчик лет восьми имел такие же зеленые глаза, какие были у нее. А еще у него такие же черные, как вороново крыло, волосы, разве что у него они были ужасно кудрявыми, а у самой Поттер – длинные и прямые, такие же черные, но с одной белой прядью (или с двумя, или тремя – кто знает, что случилось за эти полгода, пока девушка разгуливала в образе кошки).
Брюнетке казалось, будто она смотрит на свою уменьшенную мужскую копию. Вернее, уже не уменьшенную, потому что судя по ощущениям, телу самой волшебницы едва ли было даже семь лет, судя по ощущениям. В этот момент, она поняла, что ей как никогда прежде хочется материться.
Нет, от Хель она подлянки ожидала, конечно...
Но не такой же!
С другой стороны, ей будет легче спасти мальчика, когда она человек, пусть и такой же маленький ребенок, как он, а не кошка. Гарри еще раз встряхивает головой, окончательно приходя в себя, и вопросительно смотрит на нового знакомого:
- Я Маргарет Лилиан Поттер. А ты кто? – на чистейшем английском спрашивает она, хотя и понимает, что очень маленькая вероятность того, что ребенок не только ее поймет, но и сможет ответить. Однако, на счастье девушки, мальчик оказывается очень сообразительным и в свою очередь на таком же английском представляется:
- Я Ламбо. Ламбо Бовино. А ты... Тебя тоже похитили?
- Что? Нет! – офигевает Гарри, не совсем понимая, как донести правду до этого ребенка.
