«Сделай вид, что не боишься» – шепчет внутренний голос, по-видимому, тоже испугавшись этого ненормального аборигена.

Я стараюсь к нему прислушаться, но мои дрожащие руки и испуганные глаза полностью выдают меня. И вот уже Шрам сидит на берегу на корточках и испытующе смотрит мне в глаза, находясь прямо передо мной. И хотя я не отвожу взгляда, вылезать из воды я пока не спешу. Я вновь не могу понять, что же скрывается за этими жестокими светло-голубыми глазами. Есть ли в нём хоть капля человечности?

«Не думаю, что его вообще можно назвать человеком» – немного осмелев, размышляет внутренний голос.

–Что ты с ними сделал? – грубее, чем собиралась, спрашиваю я.

–Сломал руки, – слишком спокойно отвечает Шрам.

У меня глаза лезут на лоб от неожиданности и охватившей меня злости. Что?! Сломал руки? Но что они такого сделали? И какая ему вообще разница, чем мы занимались?

–Это просто…, – я не решаюсь продолжить фразу.

–Говори, – грубо приказывает он.

Я решаю не спорить. Ну, остаётся надеяться, что этот сумасшедший не подвергнет меня участи моих друзей.

–Жестоко, бесчеловечно…– выпаливаю я на одном дыхании.

В его светлых глазах вспыхивает недобрый блеск.

–Я покажу, что такое жестоко и бесчеловечно, – ледяным тоном произносит Шрам и рывком вытаскивает меня из воды.

–Что ты…– начинаю я, но вдруг взвизгиваю от неожиданности.

Шрам быстро стаскивает с меня юбку и грубо сажает себе на колени. Он отодвигает набедренную повязку, оголяя достоинство, и рывком пытается снять с меня трусы. Я кричу и, схватив его член, со всей силы сжимаю. Он охает от боли, на пару секунд отвлекшись.

Я пользуюсь моментом и, вырвавшись, бегу, куда глаза глядят. Моё сердце так и норовит выпрыгнуть из груди. Не понятно, откуда взялось столько сил на преодоление столь большой дистанции. Но сейчас я не могу думать ни о чем, кроме как о страшной расплате, которая меня ждет, если дикарь меня догонит. Поэтому я бегу, не замечая ничего и никого вокруг, бегу, моля Богов, чтобы он не нашел меня. Наконец, скрывшись в джунглях за довольно густыми кустами, я сажусь на землю и пытаюсь отдышаться. Не знаю, сколько проходит времени, но вдруг я слышу шаги.

О нет! Все внутри меня похолодело, а каждую мышцу свело от ужаса.

Я задерживаю дыхание, но мне кажется, что стук моего сердца слышен и за милю. Тем временем осторожные шаги приближаются и останавливаются напротив кустов, за которыми я прячусь. Я уже чуть не теряю сознание из-за нехватки кислорода и парализовавшего меня страха. Вдруг кто-то разводит кусты в разные стороны, и прежде чем увидеть дикаря, я кричу так громко, как только могу. Но вдруг резко замолкаю, увидев, что это не Шрам, а его отец. Вождь испытующе смотрит на меня и, наконец, спрашивает:

–Кто-нибудь мне объяснит, что, чёрт возьми, здесь происходит?!

Но вместо ответа я кидаюсь Велису на шею и начинаю громко всхлипывать. Никогда бы не подумала, что когда-нибудь буду так рада его видеть.

Глава 9.

Мне удается увильнуть от расспросов благодаря упоминанию о моих друзьях, которые в непонятном состоянии валяются на пляже. Долго их искать не приходится и застав ужасную картину, я бросаюсь то к одному, то к другому, не зная, чем им можно помочь. Руки парней изогнуты в неестественном состоянии, а у одного из них ближе к локтю торчит кость. Ужасное зрелище, которое еще сильнее пробуждает жалость к моим друзьям и ненависть к Шраму.

–Им нужен врач! – восклицаю я, хотя не уверена, что он у них есть.

Но вместо сожаления и грусти на лице вождя читается ярость.

–Да помогите же им! – кричу я на Велиса, не понимая его вспышку гнева.

–Кто это сделал? – ледяным тоном спрашивает мужчина.

–Ваш сын, – нерешительно выговариваю я, надеясь, что Шрам меня за это не убьёт.

–Хвала Тэрону! – поднимая руки к небу, с гордостью произносит Велис.

Что, хвала?! Мне не послышалось?

Ага, Тэрон, так вот значит какое у него имя. «Тэрон», в переводе с их языка, означает «огонь». Да какой к чёрту огонь? Хитрость, зло, жестокость, я ожидала хоть что-то из этого, но никак не «огонь». Нет, это слово ему явно не подходит.

–Но ведь он…– до сих пор пребывая в шоке, я хочу объяснить вождю, что его сын вообще-то сломал руки Вэлу и Роме.

–Он наказал их, – перебивает меня темнокожий мужчина. – Он защитил твою честь.

–Он сломал им руки!

–У нас такие правила. Если мужчина пристаёт к женщине до уз брака, то ему ломают руки и на день подвешивают на «Гнилую стену», чтобы он был опозорен. Иначе будет опозорена женщина.

Какой бред! Мало того, что спать до свадьбы нельзя, так еще, если узнают – сломают руки. Вот уж действительно жестокость. Я понимаю, о какой «Гнилой стене» он говорит. Раньше я думала, зачем эта червивая грязная доска просто так стоит, но теперь до меня дошло…о Боги! Он хочет приковать туда моих друзей!

–Нет, я умоляю вас, не надо подвешивать Вэла и Рому на эту стену, – чуть не плача прошу я.

–Таковы правила, – твёрдым тоном отказывает мне вождь.

–Я прошу вас! Что я должна сделать, чтобы их не приковывали к ней?

Боги, да я даже представить такого не могу, чтобы мои друзья с переломанными руками висели на гниющей доске! Поэтому я не сдамся без боя, хотя времени мало, Вэлу и Роме срочно нужна помощь.

–Мари, ты осознаёшь, что если бы Тэрон не наказал их, ты была бы опозорена на всё племя? – пропуская мой вопрос мимо ушей, спрашивает вождь.

Будто меня волнует, что обо мне подумают эти дикари.

–Но он ведь наказал их! – в который раз восклицаю я, надеясь, что за сегодняшнее утро мне удастся не сорвать голос. – Понимаете, у нас таких правил нет, поэтому Рома совершил ошибку. А Вэл решился на это, потому что я его убедила! Я была инициатором всего этого! – вру я во благо друзей, чувствуя себя последней шлюхой.

Велис с долей презрения смотрит на меня, похоже я значительно упала в его глазах, но сейчас мне на это плевать, главное хоть как-то облегчить участь Ромы и Вэла. Вождь задумался, а я нервно переступаю с ноги на ногу, косясь на моих бессознательных друзей.

–Рома помог нам со стройкой, Вэл тоже раньше ни в чём не провинялся…– вслух рассуждает вождь. – Что ж…Ладно, но это первый и последний раз. Если что-нибудь подобное повторится, то я лично сломаю им все кости.

Эм…ну может чем-то они и похожи (я про Велиса и Тэрона).

–Спасибо, правда, спасибо, – пылко благодарю я. – Пожалуйста, помогите мне их дотащить до…

–Целителя, – заметив мою неуверенность, заканчивает вождь.

Ну, хоть кто-то, якобы умеющий лечить, у них есть! И то хорошо. Мы относим в дом целителя сначала Рому, а потом Вэла. Я и не знала, что парни такие тяжелые. Целителем оказывается высохший худой старик, похожий на мумию, и мне становится совершенно не понятно, как он ещё не рассыпался в пепел. Мы помогаем уложить ребят на ровную поверхность, после чего без лишних слов, он намазывает на твёрдую ткань (её делают сразу из нескольких деревьев, но в основе всего лежит бамбук) какую-то вонючую коричневую жидкость, от вони которой у меня аж голова закружилась. После старик обвязывает ею руки парней, тем самым зафиксировав место перелома. С открытым переломом приходится повозиться чуть дольше. Вэлу повезло, что он без сознания, поскольку старик вначале вправляет ему кость и только потом накладывает на место перелома что-то вроде гипса.

Пока мы тащим моих друзей по домам (Вэла – в свой, Рому – в дом Шрама), молчание становится всё более неловким. Я вижу, что Велиса одолевает беспокойство и любопытство.

–Ведь что-то ещё произошло в это утро, верно? – наконец, спрашивает вождь.

–Нет, что вы, – быстро, словно робот, отвечаю я.

Подумаешь, ваш сыночек хотел меня изнасиловать, я от него убежала и теперь он ещё больше хочет меня убить, а ещё я едва не переспала с моим лучшим другом и одним из местных жителей. Ерунда, вообще ничего примечательного.