Тут Виктор поворачивается ко мне и смотрит мне прямо в глаза:

– А знаешь, почему его, – кивает он на Дениса, – из ЧВК уволили?

– По ранению, – отвечает за меня Дэн.

– Не-е-ет, – смеётся Виктор. – Потому что он псих, я-то знаю какой он псих, ему оружие в руки давать нельзя, – он ещё и лыбится при этом так мерзко. Непривычно видеть на таком же красивом как у Дениса лице, эту гнусную ухмылку.

– Веди машину и не отвлекайся, – разворачивает его Денис.

– Просто предупредить тебя хотел, - продолжает Виктор, - Юль, ты девчонка симпотная, жаль тебя.

– Почему тебе меня жалко? – удивляюсь я.

– Уви-и-и-идишь, – многозначительно заявляет Виктор.

– Машину веди, я казал, и не отсвечивай, – да-а-а, командирский голос отца явно Денису достался, его даже родной брат близнец боится.

Всю дорогу до аэропорта мы едем молча под музыку из дурацкого радио.

Мы приезжаем поздно, когда уже объявлена посадка и едва успеваем на самолёт. Уже и трап убирать собираются, когда мы заходим в салон самолёта. Я, конечно, занимаю место у иллюминатора. А Денис сидит рядом и какой-то глянцевый журнал читает из тех, что всегда лежат в самолётах.

– Не боишься летать? – зачем-то опять он напоминает он мне, и я слышу, как он проговаривает слова их той дурацкой песенки: «Соломинку в зубах держал отва-а-ажно и хохотал над пропастью беспечно, ты только не молчи когда мне стра-а-ашно, Товарищ Вечность, Товарищ Вечность».

Хватаю его за локоть, прижимаюсь к его уху, шепчу:

– Давая, я расскажу тебе, как правильно бороться со страхом: «Отче Наш, сущий на небесах, да светятся Имя Твоё, да придет Царствие Твоё, да будет воля Твоя и на Земле как на небе, хлеб наш насущный дай нам на сей день и прости долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. И не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твоё есть Царствие и сила и слава во веки аминь! – И в эту секунду самолёт отрывается от земли. Звучат жидкие аплодисменты. А я как всегда аплодирую громче всех.

Мы поднимаемся ещё пару минут, а после погасает табличка: «Пристегнуть ремни».

– Всё можешь спать, – шепчет мне на ушко Денис, трётся об мою щеку носом и легонько меня целует.

Он жестом подзывает стюардессу и просит для меня подушку и плед.

Я даже не помню, как уснула. Но помню, как проснулась и стала испуганно оглядываться по сторонам. Кругом все спят, а самолёт по-прежнему над облаками. Я подзываю стюардессу и задаю ей вопрос:

– Который час?

– Пять утра, – с улыбой отвечает она.

– Пять утра? – зачем-то повторяю я. – Мы летим уже больше пяти часов. Я открываю шторку иллюминатора, и в салон проникает яркий слепящий свет. Закрываю шторку, зеваю и опять кутаюсь в плед.

– Вам принести чего-то? – спрашивает стюардесса, вижу, как она хочет спать, но отчаянно борется со сном.

– Нет, – коротко отвечаю, так и не задав главный вопрос. А куда мы, собственно говоря, летим?

От Москвы до нас же час полтора лёту, а мы уже в небе пять часов. И где мы сейчас?

С такими вопросами засыпаю. У меня голова болит от этого слепящего света. А пожаловаться некому, Денис вон рядом храпит.

В следующий раз меня будит жуткий раздражающий писк в ушах от перегрузки и мелодичный голос стюардессы.

– Расстегните, пожалуйста, ремни и поставьте ваши кресла в вертикальное положение. Мы прибываем в Мале, столицу Мальдивских островов.

Удивлённо смотрю на Дениса, а он сидит и улыбается.

========== Глава 35 ==========

Денис

Мягкая посадка на крошечном острове посреди Индийского океана. Судя по виду с высоты остров этот наполовину намытый, по крайней мере, та часть, где находится аэропорт. Да и сам он крошечные, там живёт максимум тысяч сто народу. Мне просто лень читать Википедию про Мале. Насколько я знаю, на этом острове сосредоточена половина всех жителей этих сказочный райских островов. В своё время я предлагал отцу купить один из них и перебраться сюда всей семьёй, но из моей родни только мне нравится этот дурацкий климат. Круглый год плюс двадцать восемь, экватор как-никак.

Любуюсь видом в иллюминатора, а ещё больше любуюсь Юлькой, она мне заспанная почему-то особенно красивой кажется.

– Мы на Мальдивах? – как маленькая переспрашивает она. Обожаю свою девочку.

– Типа ты не слышала.

Она складывает губки уточкой и сюсюкается со мной:

– От тебя хотела услышать это ещё раз.

Самолёт приземляется, и звучат продолжительные аплодисменты. Таких долгих я в своей жизни не слышал. Мы одни и первых покидаем самолёт, всё-таки бизнес класс. Нас почти за ручку провожают в какую-то прохладную комнатушку, где постоянно журчит водичка. Ведь на улице жарко, там адская жара.

– Местные, – говорю я Юльке, – не знают ни русского ни английского, так пара слов и пара фраз.

– Так на каком же языке мы с ними будем разговаривать?

– На хинди, – смеюсь я, но поправляюсь. – А зачем тебе разговаривать с ними? Мы будем жить в гостинице, вернее в своём частном бунгало на острове. У нас будет свой собственный берег, где никого не будет кроме нас двоих.

– А если я людей захочу увидеть, а то вдруг ты завез меня на какой-то жуткий остров, и теперь изнасилуешь, – улыбается Юлька.

– Изнасилую и не раз. – Злобно ухмыляюсь я. – Даже не сомневайся.

– А вот теперь мне страшновато, – говорит она. – Особенно после слов твоего братика. Кстати, а что там было, или он опять какую-то ерунду про тебя придумал

– Нет, не придумал. Но я же предупреждал, что со мной будет сложно.

– Сложно? Да он сказал, что ты натуральный псих.

– А-а-а, ты об этом, – смеюсь я. – Да забей. Просто он не одобряет мои методы управления.

– Твои методы управления? – хмурится Юлька. На её красивом лице все эмоции ужасно красиво смотрятся. Хочу себе картинку на стену с её эмоциями.

– Ну эти, когда я увольняю тех с кем встречаюсь и когда я стреляю без предупреждения, и тому подобное, я просто всегда себя веду оптимальным образом.

– Оптимальным образом, значит, – повторяет она.

– Ага, – киваю ей. – Вот братик мой предпочитал трахать всех с кем работает. Я живо эту практику прекратил. Мы здесь работаем, а не шуры-муры крутим.

– И это всё из-за чего он назвал тебя сумасшедшим? – удивляется моя красоточка, - как-то маловато, не находишь?

– Нет не всё, – качаю я головой. – Но когда ситуация выходит из-под контроля я к ней как бы подстраиваюсь.

– Например.

– Какая же ты сегодня разговорчивая, Юлька.

– Прости, – надувается губки, моя Бусинка, лапонька моя, девочка. Разорвать её готов от нежности, что меня переполняет. Господи, какая же она милашка, удержаться не могу.

– Например, если на меня оружие направят, то я не буду церемониться. Та разборка с чеченами, я реально против них антитеррористическую операцию провёл с минами, с заграждениями и со снайперами. Я уже стрелять был готов.

– В живых людей?

– А что тебя удивляет, - пожимаю плечами. – Это же простая механика, я тысячи раз такое на полигоне делал. У меня всё на автоматизме. И если бы стало нужно я бы не сомневаясь нажал на спусковой крючок своего автомата.

– И много ты убить собирался?

– Всех, – качаю головой. – Я их предупредил, что в случае повторения ситуации я разговаривать не буду, и мы разошлись полюбовно. А этого болвана, своего братика, давно пора было убрать. Он такой бардак в фирме после себя оставил, до сих пор разгребемся.

– Но он же и организовал ваш семейный бизнес.

– Я знаю, - пожимаю плечами. – А я отстоял его. А отец деньги нашёл. А Веркин муж новые контракты подогнал. Это семейный бизнес, а не его частный, чтобы он им распоряжался как своим траходромом.

– Не матерись, тебе не идёт, – качает головой Юлька.

В комнату заходит смуглый низкорослый мужчина и смотрит на меня.

– Мистер Зотов, - произносит он с диким акцентом непонятного языка.

– Ес, – поднимаюсь я с диванчика, беру свой чемодан и Юлечку за ручку.