В это время играет телефон у Алёнки, и она резко снимает трубку:

– Да Денис Владимирович… Вас поняла Денис Владимирович… – испуганно оглядывается по сторонам и сжимает зубки. – Сейчас буду Денис Владимирович.

Кладёт трубку:

– Бли-и-и-ин, чё-ё-ёрт… – воет она.

– Что случилось? – первой реагирует Викуля. Она такая хорошая всегда всех поддержит, о всех беспокоиться.

– Да Зотов, блин, Денис Владимирович, резко на работу вызывает. – Смотрит она на меня. – Звонит и спрашивает: где я. А что мне ему сказать? На минутку вышла, сейчас буду. Это лететь придётся, а если пробки. Бл-и-и-ин.

Чёрт, мне её так жалко. Из-за меня попала. Хотя я же её не просила в торговый центр со мной идти. Но всё равно я чувствую свою вину.

– Давай я попробую всё уладить, – говорю я. Вика и Алёнка одновременно оборачиваются в мою сторону.

– Ты позвонишь Денису и отпросишь меня с работы? – с надеждой в глазах шепчет Алёнка. – Мы в детском садике что ли?

– А вдруг, – говорю. – Подругам надо помогать.

«Я назвала её подругой. Я только что назвала её подругой. Повелась я таки на её эту «дружбу» так называемую».

Отхожу немного в сторону и достаю свой телефон. Дрожащими руками набираю Дениса. Я волнуюсь, я реально волнуюсь (а мне же вредно волноваться). Я не знаю, что буду ему говорить, но я должна хотя бы попытаться.

– Да, любимый, – говорю, когда он берёт трубку.

– Ласточка моя, у тебя что-то срочное?

– Нет, – вру я. – Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – смеётся Зотов. – Просто я тут немного занят, ты чего звонила? Что-то хотела?

Набираю воздуха в грудь. Чёрт я его боюсь, я до сих пор его боюсь.

– Я паспорт получила, и туфельки себе купила, тебе понравится, – улыбаюсь .

– Мне всё, связанное с твоими ножками нравится, – сюсюкается со мной генеральный директор Зотов.

– Я из-за Алёнки звоню, – наконец решаюсь сказать я. Даже выдыхаю от возникшего напряжения. – Она мне помогает кровать выбрать. Можешь не вызывать её сейчас на работу. – Делаю губки уточкой, типа он меня сейчас видит.

– В рабочее время… – чувствую, как хмурится Зотов. – Могли бы на выходных сходить.

– Я зна-а-а-аю, – протяжно оправдываюсь перед ним. – Просто на выходных мы уезжаем, – чёрт проговорилась, но он же сам говорил…

– Юль, пойми, я не вмешиваюсь в твои дела, и ты не вмешивайся в дела фирмы. Я что зря тебя уволил, – по чуть-чуть нагнетает он. – А завтра ты мне скажешь – срочно снимай бригаду строителей с объекта и давай их ко мне на квартиру ремонт делать.

– Прости, прости, прости милый, – едва не плачу я. – Ну отпусти сегодня Алёнку и никак её за это не наказывай. Ничего не говори ей, лучше мне выскажи… – я сейчас заплачу. Он реально довёл меня.

– Ла-а-адно, но чтобы это было в последний раз, ты меня услышала? – Угрожающим шёпотом говорит Денис.

– Да, любимый, – сглатываю я.

– Если ещё раз повторится что-то подобное… – он замолкает и смягчает тон. – И когда это вы с Алёнкой успели так сдружиться?

– Ещё в офисе, когда я работала.

– Ладно, Мелкая, только чтобы ты не переживала, скажи Алёнке, чтобы она мне перезвонила срочно.

– Нет, – вдруг отвечаю я.

– Что? – возмущается Зотов, и возмущение его опять бьёт через край.

– Ты будешь ругать её… а я же просила. Ну ради меня, пожа-а-а-алуйста, – умоляю я.

Смотрю на Вику и Алёнку. А в глазах у них один и тот же вопрос:

«Ну что там? Что?».

Но Денис молчит. Видимо чего-то выжидает и, наконец, выдаёт.

– Дай ей трубочку, – он говорит спокойно, но у меня мурашки по коже от этого спокойствия.

Протягиваю Алёнке свой телефон. Она берёт трубку:

– Да Денис Владимирович, – сглатывает она. А я слышу начало их разговора:

– Только потому, что за тебя Юлька попросила. Сегодня за это достанется ей, а в следующий раз тебе…

– Я поняла вас Денис Владимирович… больше не повторится Денис Владимирович… спасибо Денис Владимирович. – Чуть не плачет она. – До свидания Денис Владимирович.

Алёна отдаёт мне телефон, и у неё при этом дрожат руки.

– Надо был упасть в машину и лететь через весь город, через пробки, это обошлось бы меньшими нервами, – говорит мне Алёнка. А мне сейчас её так жалко.

– Но я же попросила Дениса на тебя не орать, – говорю в своё оправдание.

– Он сказал об этом… лучше бы я в аварию попала. У меня тогда законная отмазка была бы.

Вика смотрит на это и головой качает:

– Ну у тебя и отношения с твоим чуваком, врагу не пожелаешь, – улыбается она.

– Во всём, что касается работы, он не мой чувак, во всём, что касается работы – он Зотов.

Алёнка смотрит на меня и вздыхает:

– Крепись Юлечка, тебя сегодня ждёт непростой разговор.

– Знаю, – киваю я. – Но как бы не гнала по пробкам, ты бы никуда не успела.

– И ещё… – говорит Алёнка. – Спасибо тебе, спасибо тебе подруга, – обнимает она меня.

Мы спускаемся в мебельный и начинаем выбирать. Оказывается этих матрасов столько… У меня уже голова болит от этих пружинных и безпружинных матрасов. Какой лучше, какой хуже, какой ортопедический.

– Девчонки, – зовёт нас Алёнка. – Смотрите, что я нашла.

А мне уже всё равно на что смотреть. Надо было Зотова послать, в смысле Дениса Владимировича, в смысле просто Дениса. Я уже сама запуталась кто он для меня. Мой парень, или бывший босс, которого я до сих пор боюсь.

«Не бойся Юлечка», говорит мой внутренний голос. Но это звучит как насмешка.

– Классная вещь, – ложится рядом с Алёнкой Вика.

– Вы что-то хотели, – из ниоткуда появляется продавец и удивлённо смеряет нас глазами. Две стройные блондинки и брюнетка, такое только в порнофильме увидишь.

«Или на показе мод, – подсказывает мой внутренний голос. – Но ты-то окончательно испорчена своей порнухой, вот тебе и видится она во всём».

«Я такая самокритичная».

«Ага, вон нимб над головой светится». А что если это шизофрения. Просто это слово все используют как ругательство, но что оно значит на самом деле. Может эти диалоги с собой, споры, сомнения. Нужно у психиатра провериться.

«Конечно, а то мало мне врачей в этой жизни. И так везде ковыряются, где только можно, ещё и в мозги пусть залезут».

– Мы ещё выбираем, – пытаюсь я отморозиться от продавца.

– Юль, классная штука, – тормошит меня Алёнка, – давай к нам, – хлопает она по кровати рядом с ней.

– Давай Юлька, не стесняйся, – зовёт меня Вика.

«Три взрослых девочки в одной кровати… чем это может кончиться», – смеётся мой внутренний голос.

«Да что у меня ассоциации-то такие пошлые. Похожу у меня недотрах. Увижу Зотова – изнасилую».

«У-у-у, какие мы смелые». Беру телефон и смотрю, были ли от него сообщения. Вроде ничего не было. Что-то он надолго обо мне забыл, особенно после этого разговора. Может он сердится. Как-то мне неспокойно.

– Тебя ждать долго? – хмурится Викуля.

– Сейчас-сейчас, – листаю я телефончик и отправлю Денису сердечко. Пусть думает, что я хочу помириться. Не переношу молчания.

«А вы с ним что, ссорились?»

«Типа того».

«Эх, Юлька, то, что было межу вами – это не ссора. Вспомни как твои родители срались. Как ты в комнате закрывалась и притворялась, что уроки делаешь, а по ночам плакала. А помнишь, как твой отец кричал, что ты и твоя мамка бесполезные твари, и что вы ему жизнь испортили. И что он тебя никогда не хотел…. Помнишь?»

«И зачем я эту гадость сейчас вспомнила, никогда ему не прощу то, что он про маму говорил».

– Ю-ю-юль! – возмущённо зовёт Алёнка.

– Да забей ты на неё, – одёргивает её Вика и нажимает кнопочку на пульте. Кровать слегка приподнимается и начинает вибрировать.

– Ка-а-айф, – произносит Алёнка и на меня смотрит. – Ты не знаешь, от чего отказываешься. Такой массаж кайфовый.

– Как ты это сделала? – удивлённо смотрю на Вику.

– Вот здесь кнопки есть, можно угол наклона менять, можно виброрежим включать. Можно… да много чего ещё можно. Давай к нам третьей, – хлопает она по кроватке рядом с собой.