– Пока, – кладу я трубку и слышу её ласковое «Спокойной ночи». Она каждый звук произносит так будто у неё губки уточкой, немного сюсюкаясь.

Да и я хорош, веду себя как влюблённый идиот, вместо того чтобы заняться делом.

Захожу на кухню, беру банку минералки и открываю её тактическим ножом. Он у меня прямо с кухонными по соседству висит. На кухне я только им и пользуюсь, мне так привычнее. Делаю пару глотков минералки, а меня прямо трясёт после этого разговора с Юлькой, даже зубы стучат.

– Тихо, тихо, – луплю себя кулаком в грудь, как Кинг-Конг. Нужно срочно на пробежку, иначе я не усну.

По-быстрому одеваюсь и выхожу на улицу. Пять километров на ночь, так чтобы напряжение сбросить. Включаю в наушниках музыку и выбегаю за ворота. Ночная пробежка под репчик, что может быть лучше. Только ещё одно смс от любимой.

«Это когда она стала твоей любимой?»

Открываю и читаю.

«Спасибо что позвонил» и поцелуйчик. Господи, какая она романтичная. Я бы на месте её мужа никогда бы не ушёл, что бы там ни случилось. Таких девчонок, мне кажется, больше не «делают», она одна на всём белом Свете такая уникальная.

Пишу её в ответ:

«Ты так и не сказала, как твоя коленка?»

«Норм… – и улыбочка. – Я на работу завтра в колготках приду, чтобы не было видно».

А я как представил её в колготках, меня аж согнуло. Стояк такой, что тут пятью километрами не отделаешься, тут железо качать нужно.

– Спасибо тебе Юлечка, – произношу, а у меня телефон стоит на голосовом наборе. Сам пишет и сам ей отправляет. Я с этой современной техникой как «обезьяна с гранатой». Кстати с гранатой мне как-то привычней или с калашом. У меня рекорд был по разборке сборке. А на службе я с Хэклер Кохом ходил 416м.

Вот что мне всегда помогает убрать стояк – это мысли об оружии.

После пробежки захожу гараж. Ещё раз смотрю в свой телефон, нет ли сообщений от Юлечки. Спит моя маленькая сладким сном. Ну и буду её будить. Открываю сейф, который реагирует на мою сетчатку глаза, достаю оттуда пару стволов. Раскладываю на стол перед собой, рядом кладу свои часы с секундомером. Засекаю время и провожу полную разборку и сборку ПМ и калаша. Хэклер Кох так не разберёшь, он сложнее, зато точнее и эргономичней, для спецопераций подходит больше. Ещё я люблю Баррет, жаль, этой детки нет в моей коллекции. Не знаю, как легально ввезти её в Россию и хранить у себя дома.

Калаш нужно будет смазать. Как раз до утра время есть. У меня коллекционный калаш, 47й, один из первых. Я его у чеченов купил без нарушения законов, у меня на всё это разрешение есть. Я же официально ветеран ЧВК (частной военной компании).

Раскладываю на столешнице тряпки и тщательно прочищаю каждую деталь, делаю это со всем усердием. А после смазываю оружейным маслом и протираю ветошью. Собираю до щелчка затвора.

«Автомат нужно держать в чистоте, и тогда в решающий момент он не откажет».

Складываю в сейф, запираю гараж и возвращаюсь на кухню, надо ещё ножи наточить. Беру в руки свой тактический нож и проверяю наточку. Вроде пока держит. Вешаю на место, рядом с кухонным ножом. Иду спать, в душ схожу уже завтра, перед бассейном.

Достаю телефончик и просматриваю сообщения от Юльки. Открываю и-мэил и рассматриваю её фотографию. В жизни она намного красивее. Все эти её ужимки, глазки, губки, это просто не передать никаким фото.

«Господи, я в Тебя конечно не верю, но зачем ты её создал? Для кого если не для меня?» Вспоминаю про крестик на её груди… ты ж мой ангелочек.

Улыбаюсь сам себе и засыпаю. В доме включается охранная система, датчики движения и сенсоры. Если кто проникнет в дом – сюда мгновенно выедет наряд полиции. Так что на месте грабителей этот домик я бы обходил стороной. Тем более воровать тут особо нечего. Сейф так просто не откроешь. А что ещё? Посуда, микроволновка, ноубук, телефон. Деньги на карточке, налички дома по минимуму. Часы – самое дороге, но они на подушке возле меня лежат.

Просыпаюсь когда на улице ещё темно и не решаюсь открыть глаза. Зажмурившись, смотрю на часы – 4 утра. Надо ж было в такую рань подняться. На дворе прохладно, днём ещё жарко, а ночи уже стали холодными. Но надо вставать. Поднимаюсь с кровати, и тут меня догоняет этот чувство.

«Юлечка моя, спит ещё». А на душе так тепло и приятно. Как же мне хочется к ней прижаться и по волосам её погладить, так чтобы не разбудить. Жаль, что её нет сейчас в моей постели.

Нехотя направляюсь в душ, а мысли все об одном. Что если запрыгнуть сейчас в машину и поехать к ней, на другой конец города. Она, конечно, будет в шоке, но не думаю, что выставит меня за дверь. Правда сочтёт немного странным.

«Странным, это ещё мягко сказано».

Ладно, встретимся уже на работе, мы же теперь работаем вместе. Жаль, что нам нельзя строить отношения, я сам ввёл это правило – никаких служебных романов, они разрушают дисциплину в коллективе.

«Так не бери её на работу, а сразу предложи стать твоей девушкой, делов-то».

Выхожу из душа и направляюсь в спортзал, у меня тренировка, никто не должен меня отвлекать. Разве кому приспичит позвонить в пять утра.

Я качаю железо под Рамштайн, а в голове какая-то лирика:

«Ты сделал и огня, ты соткана из цветов, ты создана для меня из самых лучших снов», вспоминаю слова старинной песни.

«Ты поплывёшь по зыбким волнам тишины, разворошишь тобой придуманный сны и будет видеть лишь апрельская луна, что ты одна, совсем одна».

Улыбаюсь, как дурак, когда думаю о ней. Я даже секса с ней не хочу, просто увидеть её ещё раз, услышать её голосок. Какая же она милаха. Дурак её бывший, я бы её ни за что не бросил, как бы сильно она не болела. Её можно как сокровище дома держать, как украшение, как очень дороге украшение, просто любоваться ею и больше ничего не надо. А я её до слёз довёл. Дурак.

«Девочка моя, прости меня».

«Ты всё равно не сможешь дать ей того что она хочет». В моей голове это звучит как приговор.

«Я знаю это и потому не стану даже пытаться. Со мной хорошо не будет никому. Я не хочу семью, я не хочу детей. Я вообще не собираюсь до старости доживать». Ложусь на скамью и беру на грудь штангу.

– Два, три! – с рёвом закидываю её на стойку, кровь пульсирует в висках. А-а-ах, хорошо! Да вот только мысли все о ней. Никак не могу выбросить её из головы.

Выглядываю на улицу. Зябко, надеюсь моя Юлечка там не мёрзнет под тоненьким одеялом. Просто если она продрогла, то я прямо сейчас брошу всё и приеду – согрею теплом своего тела. Возвращаюсь в дом, включаю беговую дорожку. Бегать можно не только по окрестностям. В такую погоду лучше заниматься дома.

После пробежки, разгорячённый, ныряю в бассейн. Проплываю несколько кругов. Плавать я могу подолгу, всегда мечтал попробовать переплыть Ла-Манш. Многие справлялись, думаю, и у меня получится. Но при такой жизни, на это просто не остаётся времени. Это же надо во Францию лететь.

Пиликает телефон, уже шесть утра. Время завтрака. Прожариваю стейк и поливаю его чёрным уксусом, приправа гадость конечно, но мама купила где-то на распродаже и раздарила всей семье. А для меня подарок матери это святое. И я должен теперь его доедать по утрам со стейками.

Принимаю душ и одновременно чищу зубы. Такая же неприятная, но необходимая процедура как бриться. Провожу ладошкой по подбородку, щетина пока не сильно колется. Спускаюсь в гараж и смотрю на свой побитый Инфинити. Нет, сегодня я поеду не на нём. Равнодушно прохожу мимо Ламборджини. Зачем я её купил вообще, был у меня такой этап в жизни, когда мне казалось, что Ламба это символ успеха. Сейчас-то я знаю, что это символ наших херовых дорог. И чтобы покататься на Ламбе, нужно искать более менее ровную трасу. Короче эта машина не едет без эвакуатора. А чтобы погонять у меня есть Кавасаки Ниндзя, 400 кубиков мотор, идеальный обтекаемый болид салатового цвета, мотоцикл супер спорт.

Надеваю защиту и шлем, выкатываю его из гаража и ставлю на автоматическое закрывание дверей. Запрыгиваю на моцик и вжимаю газ. У меня прямо кровь вскипает от самого звука его мотора. Обожаю чувство дороги под колёсами, обожаю обгонять и маневрировать. Это реальный спорт, не то что Инфинити на котором я стою во всех пробках, и не Ламборджини, что собирает все ямки на асфалте, спорт байк это вещь.