Арманиус молча выполнил то, что я попросила. Я выдохнула, успокаивая сердце, забившееся быстрее от прикосновения его теплой и сухой ладони, и активировала лифт, вписав в формулу константу перемещения.

Стены резко засветились белым, закрывая обзор. А когда через пять секунд свечение прекратилось, мы уже стояли посреди незнакомой мне комнаты на красно-черном ковре с таким длинным ворсом, что мои ноги моментально утонули в нем, как в снегу.

Лифт истаял, и я выдернула иглу из запястья. Оттуда сразу потекла кровь – так было всегда при работе со сложными заклинаниями, – и я уже полезла в сумку за кровоостанавливающим, когда вдруг услышала:

– Дай-ка…

Арманиус взял меня за руку, прикоснулся пальцами к ране… и закрыл глаза, горько и беспомощно улыбнувшись.

– Демоны! Я же не маг теперь.

Это он хотел меня вылечить?

Я сглотнула, не в силах отнять ладонь.

– Все вернется, архимагистр. Обязательно.

Он открыл глаза и посмотрел прямо на меня. И улыбка из горькой стала какой-то другой, кажется, нежной?..

– Конечно, вернется. Мною ведь занимаешься ты.

Защитница! Это был комплимент или мне показалось?!

Берт никогда не видел ничего подобного. Во-первых, благодаря артефакту-игле уровень дара Эн на время стал равен примерно пятидесяти магоктавам. Удержать все это двумя октавами… Архимагистр ужасно боялся, что девчонка не сможет, рухнет рядом с ним или вообще умрет от перенапряжения.

На лбу и висках вздулись синие вены, белки глаз покраснели, по лицу струился пот. Эн напоминала человека, который пытается удержать на плечах гору. И вроде бы это невозможно, но она удержала. Выстроила демонов лифт и активировала его. Выглядела, правда, при этом так, как будто вот-вот скончается.

И пока они неслись в лифте к месту сбора советников, Арманиус пытался представить, каково ей было сдавать экзамены в университете. А ведь там еще и травили наверняка. Нетитулованных всегда травят. А уж ее сам Защитник велел – с двумя-то магоктавами.

Подобное упорство – нет, упрямство, демоново упрямство! – вызывало восхищение, уважение и оторопь. Зачем это все? Неужели оно того стоило? Могла бы выучиться на кого угодно – стать парикмахером, швеей или травницей, варить зелья для облегчения зубной боли. Благо там магия практически не требуется. Эн же добровольно выбрала самый сложный, практически невозможный путь и продолжала упрямо им идти.

Но… демоны его раздери! Арманиус был рад, что она выбрала этот путь. И даже не потому, что иначе он остался бы без дара навсегда. Просто каждый человек, в том числе маг, хочет верить в чудо.

Берт давно не верил в чудеса. До встречи с Эн – не верил. Но как не верить, когда она – живое чудо?

Рассуждать о том, комплимент это был или нет, оказалось некогда – к нам уже спешили. Мужчина в черной форме с золотыми пуговицами, не маг. Какой-то служащий, наверное.

– Архимагистр Арманиус, – уважительный поклон ректору, – а с вами?..

– Моя помощница Эн Рин, – отчеканил архимагистр так, что не осталось сомнений – услышь он хоть слово против моего пребывания здесь, беде не миновать. – Мы пройдем в зал вместе.

Интересно, а если будут возражения, что станет делать Арманиус? Но возражений не последовало. Служащий кивнул и пригласил нас за собой.

Как я поняла, изначально мы попали в зал, куда переносились архимагистры перед Советом. Очень большое помещение круглой формы, залитое светом от сотен магических лампочек – какое расточительство! – парящих под потолком, и ковер с длинным ворсом, и несколько служащих с любезными улыбками.

Зал, куда нас привели, напоминал театральный – кресла в несколько рядов и сцена для выступающих. Только кресла были роскошнее, чем те, которые я видела даже в Императорском театре, а сцена поменьше.

Мест здесь было примерно для двухсот человек. Надо же, как у нас, оказывается, много архимагистров…

– Вот сюда, пожалуйста. – Служащий подвел нас к первому ряду. Мне стало немного неловко – по соседству с Арманиусом сидел Абрахам Адэриус – насколько я знала, именно он считался главой Совета архимагистров.

Неприятный человек. Глаза черные, глубокие, взгляд словно проникает под кожу, седые волосы до лопаток и нос как у хищной птицы. Выражение лица слегка брезгливое, скучающее и очень равнодушное.

Когда-то Абрахам был одним из лучших охранителей и даже трижды получал орден Золотого орла, но эти времена безвозвратно прошли. Теперь он, пожалуй, мог считаться старейшим магом среди охранителей. Интересно, сколько ему? Лет сто пятьдесят, наверное…

– Бертран, – губы Адэриуса искривились в улыбке, больше напоминающей презрительную усмешку, – а я все гадал, придешь ты или нет.

– Я не мог не прийти, Абрахам, – ответил Арманиус, опускаясь в кресло рядом с коллегой. Взглянул на меня. – Садись, Эн.

Я послушно устроилась в соседнем. Адэриус смерил меня примерно таким взглядом, каким смотрят на грязных бездомных псов, и продолжил:

– По правде говоря, я собираюсь в ближайшее время собрать Совет по лишению тебя звания архимагистра…

Я даже открыла рот, чтобы протестовать, но неожиданно почувствовала, как ректор сжал мою руку в своей.

– Повремени с Советом пару месяцев, Абрахам.

– Надеешься выкарабкаться? – Адэриус красноречиво покосился на наши сцепленные руки. – Что ж, я поставлю этот вопрос на голосование. Но не думаю, что задержка имеет смысл. Даже если тебе восстановят контур, как обещает Валлиус, ты должен будешь вновь пройти аттестацию на архимагистра. Но пусть коллеги проголосуют, вдруг мое решение не найдет поддержки?

– Маловероятно, – усмехнулся ректор, не отпуская мою руку.

– Ну вот, ты и сам все понимаешь. А теперь объясни мне как главе Совета, зачем ты притащил сюда эту бездарную?

У меня перед глазами от злости даже чуть потемнело. Стало легче, когда я вспомнила вдруг, что в подобных случаях говорит наставник.

«Зубастый хищник, но зубы-то гнилые. А гнилые зубы проще выбить».

Валлиус был прав, но и Арманиус, вновь сжавший мою ладонь, – тоже. Не мне эти зубы выбивать.

– Устав Совета, раздел второй, пункт четвертый, – сказал ректор, как мне показалось, чуть насмешливо. – Каждый советник имеет право привести с собой одного приглашенного, независимо от его происхождения и рода деятельности.

– Я прекрасно помню устав, – процедил Адэриус, – я спросил зачем.

– А как, по-твоему, я должен был сюда добираться? С переломанным контуром, – усмехнулся Арманиус. – Меня перенесла Эн. Так что это не я ее привел, а она меня.

У старого архимагистра вытянулось лицо.

– Перенесла? Демоны тебя раздери, Берт, это глупая шутка.

– А я и не шучу, Абрахам.

Но сказать что-то еще никто не успел – на «сцене» появился один из архимагистров. Примерно такой же старый, как Адэриус, и с тростью. Стукнул ею несколько раз об пол, и разговоры начали затихать.

– Я прошу тишины, господа и дамы. Сегодня мы будем обсуждать усовершенствование нашей системы законов, предложенное его высочеством Арчибальдом. Закон «О порядке наследования и получения титулов». Ваше высочество, прошу.

Сердце забилось сильнее, когда из помещения за «сценой» вышел Арчибальд. Обвел взглядом зал, на секунду задержавшись на мне, чуть улыбнулся и начал говорить:

– Добрый вечер, уважаемые архимагистры…

Его высочество говорил примерно полчаса, и за эти полчаса я успела в полной мере ощутить, что такое «звенящая тишина». Господа маги молчали, словно на похоронах. Внимательно слушали, хмурились, морщили носы, кривили губы, но молчали. Хотя я не особенно вертела головой, стремясь изучить чужие реакции, – больше слушала Арчибальда.

Он доработал закон, и доработал хорошо. Предлагал передавать титул супругам – соответственно браки между аристократией и неаристократией становились возможны, а также за заслуги перед империей: за спасение кого-либо из членов императорской семьи, зарегистрированные научно-магические открытия и за выслугу лет. Все это касалось только магов, и при таком законе далеко не каждый мог получить титул. Нет супруга, спасения или открытия – изволь отработать на родную империю двадцать лет, тогда получишь титул и право не платить налоги. Тоже не совсем справедливо. Но и дерево нельзя срубить одним движением топора. Со временем – возможно…