Одним из просчетов Антанты[215] было то, что ее основные страны целиком зависели от единственной фабрики, изготовлявшей все необходимое им оптическое стекло: «Лаборатория техники изготовления оптического стекла» Шотта была расположена в глубине страны, которой вскоре суждено было стать их противником в войне[216]. Главным импортером шоттовского оптического стекла была Великобритания; вторым по величине – США. Подробные сведения о предприятии Шотта составляли коммерческую тайну. Несмотря на недавнюю череду войн и на предостережения, поступавшие от информированных людей[217], крупные западные державы, короли и парламенты которых на протяжении четырех столетий расходовали 30, 50, а иногда и 70 % своего годового бюджета на войны и вооружения[218], не обратили должного внимания и не выделили средств на обеспечение собственного производства оптики в военное время.
И неизбежная расплата за это не заставила себя ждать. Затронутые войной страны внезапно заметались в поисках способов удовлетворить свои насущнейшие потребности: не только в оптике, но и в химикатах для фотографии, в лекарствах, искусственных красителях, взрывчатых веществах – большинство этих товаров раньше беспошлинно импортировалось из Германии. И дело заключалось вовсе не только во внезапном прекращении импорта. Почти на пустом месте, из ничего, надо было создавать огромные армии, новые виды промышленности, новые материалы, новые методы и подходы. Война требовала массового производства бомб, радиоламп, почтовых голубей, аммиака, комбинезонов для летчиков, беспрецедентного количества авиационных двигателей, да и самих аэропланов. С 1903 по 1916 год в Соединенных Штатах была построена всего тысяча аэропланов, из них ни одного боевого, – а уже в конце мая 1917 года правительству США требовалось по 2000 самолетов и по 4000 двигателей в месяц, да еще по 5000 летчиков и 50 000 механиков в год[219]. Ажиотажный и требовавший немедленного удовлетворения спрос на оптическое стекло и оптическое снаряжение тоже достиг пика. Единственным выходом в этой ситуации было интенсивное сотрудничество промышленников, ученых, дипломатов, юристов-патентоведов, генералитета, снабженцев и производственников. Что до Британии, до войны ее нужды могли быть удовлетворены несколькими процветающими отечественными производителями. Начиная с 1890-х, постоянным покупателем и лоббистом британских компаний, выпускавших прецизионную оптику, был Королевский Военно-морской флот; примерно спустя десятилетие к нему присоединилась и британская армия. Фирма Barr & Stroud Ltd, начавшаяся в 1888 году со случайного сотрудничества между инженером и профессором физики, к 1897 году сделалась единственным в мире производителем дальномеров. Вскоре она стала поставлять свою продукцию Японии и всем основным европейским державам, кроме Германии. Между 1903 и 1914 годами она заключила на 750 000 фунтов заграничных контрактов и на 450 000 фунтов контрактов с Королевским флотом и Военным министерством. С началом войны часть сложившихся каналов поставки стекла оказалась перекрыта, другую их часть пришлось перестроить. Три британских производителя оптического снаряжения, специализировавшиеся на трех различных типах инструментов, прежде почти полностью зависели от поставок оптического стекла из Франции. Бирмингемская компания Chance Brothers, основанная в 1909 году вначале как производитель оконного стекла, изучила секреты изготовления стекла оптического и в августе 1914 года уже выпускала ежемесячно по тысяче фунтов отличной продукции. Но этого было совершенно недостаточно. В течение года Министерству обороны требовалось по 17 000 фунтов стекла в месяц, и британские стекловары чувствовали себя полностью связанными по рукам и ногам своей зависимостью от импортного сырья, часть которого к тому же шла – вы догадались – из Германии. В середине 1915 года фирма Chance Brothers и департамент Оптического снаряжения и стеклянной продукции Министерства вооружений (первым директором этого департамента был автор лекций по физике, эксперт по вопросам оптики в целом и дальномеров в частности и бывший патентный поверенный, который, таким образом, воплощал в себе современный альянс науки и военного дела с промышленностью) наконец выработали соглашение о государственно-частном партнерстве. Правительство обеспечивало финансирование ученых и привлечение их к сотрудничеству, а Ченсы – высокий уровень условий труда и культуры производства, квалифицированный персонал и конкретный четко установленный объем продукции; после войны их фирма получала монополию на поставки для армии, но имела право использовать свое оборудование и для производства обычной коммерческой продукции. Это было взаимовыгодное соглашение. К концу войны компания производила ежемесячно более десяти тонн оптического стекла семидесяти различных типов. Путь немецкой промышленности от предвоенного к послевоенному состоянию был более драматичным. До войны Германия в огромных количествах экспортировала не только превосходное стекло и оптику, но и сталь, химикаты и электротовары. Начиная с 1890-х годов она быстро настигала по объему экспорта Британию, чьим коньком были хлопок и уголь, так что в Британии росли опасения, что Германия вот-вот обгонит ее и отбросит назад. В 1897 году, когда компания Barr & Stroud открыла единственную в мире фабрику по производству дальномеров, Британия была главным экспортером мира с объемом экспорта 1,4 миллиарда долларов, Соединенные Штаты с их 1,2 миллиарда наступали ей на пятки, а Германия шла третьей: 865 миллионов долларов. К 1913 году объем экспорта Британии удвоился, а Германии – более чем утроился[220]. Война и сопутствующее ей эмбарго, а затем поражение, мир и Версальский договор должны были резко остановить экономический рост Германии. Согласно условиям договора, подписанного в июне 1919 года, все коммерческие предприятия, вовлеченные в «производство, подготовку, складирование или проектирование вооружений, боеприпасов или любых прочих материалов военного предназначения», должны были быть закрыты. Как импорт, так и экспорт в Германию и из нее «вооружений, боеприпасов и военной техники любого вида» «строго воспрещались». За пределами жестко определенных дозволенных квот все германские вооружения, амуниция и материальная часть, в том числе «прицельные устройства» и «составные части» различных орудий (и то и другое может относиться к оптической сфере), надлежало безотлагательно «передать в распоряжение правительств Основных Союзных и Ассоциированных Держав[221] для уничтожения либо приведения в нерабочее состояние». Да, но что такое «материальная часть»? Этот вопрос не давал уснуть членам Военной межсоюзнической контрольной комиссии (Inter-Allied Military Control Commission – IAMCC), органа, который был учрежден Версальским договором для надзора за процессом разоружения Германии. Итак, по ночам они не спали, а целыми днями составляли списки подлежащего уничтожению имущества[222]. Доведенный всем этим до белого каления британский генерал-майор, заместитель директора подкомиссии IAMCC по вооружениям, позже писал:
Необходимы были четкие определения. Относится ли к «материальной части» полевая кухня? Или полевой госпиталь? Грузовик? И то, и другое, и третье можно использовать для гражданских целей. Когда вы должны назвать лопату лопатой, а когда «шанцевым инструментом»? Как провести различие между боевым взрывчатым веществом и «коммерческим»? Динамит, которым взрывают камень, столь же необходим саперу на войне, сколь и мирному рабочему в каменоломне. <…> вернутьсяАнтанта – военно-политический блок России, Великобритании и Франции, созданный в качестве противовеса Тройственному союзу Германии, Австро-Венгрии и Италии; сложился в основном в 1904–1907 годах и завершил размежевание великих держав накануне Первой мировой войны. – Прим. перев. вернутьсяКак пишет Сэмбрук, хотя Британия и США сильно зависели от Шотта, природа этой зависимости, как до Первой мировой войны, так и во время нее, была сложной: «Иногда и, возможно, часто, она являлась в такой же степени результатом создаваемой Шоттом рекламы и растущей репутации продукции фирмы как “верха совершенства” в производстве стекла, как и реальной нужды в использовании шоттовского стекла. Многие сорта “нового йенского стекла”, введенного в употребление в 1890-х, были скопированы фирмой Parra Mantois и в меньшей степени братьями Ченс еще до 1914 года. Проблемы зависимости, которые возникли у Британии после 1914 года, были обычно вызваны тем, что изготовитель оптической системы уже спроектировал ее в расчете на использование, скажем, одного элемента, сделанного из шоттовского стекла, что не было скопировано каким-либо другим изготовителем. Выйти из положения можно было, либо все же скопировав шоттовское стекло, либо перепроектировав остальные элементы системы под то стекло, которое имелось в наличии» (Сэмбрук, электронное письмо Эйвис Лэнг от 6 декабря 2009 года). вернутьсяОдно из таких предостережений можно найти в NAK ADM 116/3458, Aug. 27, 1915: в докладе Адмиралтейства (ADM) о ситуации с поставщиками стекла. В нем описывается состоявшаяся 13 июля 1912 года встреча Ричарда Глейзбрука, директора Национальной физической лаборатории, Третьего морского лорда (этот титул введен в 1904 году для обозначения Главного инспектора военно-морского флота Великобритании. – Прим. перев.) и начальника морского артиллерийского управления Британии. В 1911 году один «ведущий оптик» написал Глейзбруку, что линзы Шотта широко используются в оптических инструментах, поставляемых британскими изготовителями оптики Адмиралтейству, и что «в случае войны с Германией <…> прекращение поставок оптического стекла просто парализует оптическую индустрию». Спустя год Глейзбрук проконсультировался с «семью или восемью ведущими оптиками», которые считали, что «крайне важно» использовать немецкое стекло в «большинстве» инструментов Адмиралтейства и что британское и французское стекло «ненадежно» в смысле прозрачности и однородности. Возможно, ради получения дополнительных субсидий оптики немного преувеличили, но их предупреждение приняли всерьез, и в результате был образован комитет, целью которого стало сформулировать задачи для отечественных исследователей в этой области (Сэмбрук, электронное письмо Эйвис Лэнг от 7 декабря 2009 года). вернутьсяИсторики экономики различают «долю оборонных расходов» (военные расходы, выраженные в процентах общих расходов центрального правительства) и «груз военных расходов» (военные расходы, выраженные в процентах от ВНП, – значительно более широкая категория расходов, в которую входят все товары и услуги оборонного назначения в целом по стране). Историк экономики Джари Элоранта приводит много примеров военных расходов в терминах «доли оборонных расходов»: так, с 1535 по 1547 год в Англии она равнялась в среднем 29 %: с 1685 по 1813 год она составляла 75 % и ни в один год не опускалась ниже 55 %. В начале XIX века эта доля равнялась 39 %, а с 1870 по 1913 год – примерно 37 %. Во время Первой мировой войны среднегодовая доля оборонных расходов за 1914–1918 годы была огромна: в Англии 49 %, во Франции 74 %, в Германии 91 %: в США с 1917 по 1918 год она равнялась 47 %. Элоранта (J. Eloranta, Military Spending…), eh.net/encyclopedia/military-spending-patterns-in-history. вернутьсяРейнс (R. R. Raines, Getting the Message Through), pp. 172, 191; Кертис (H. D. Curtis, Optical Glass), p. 81. Кертис подчеркивает роль Бюро стандартов федерального правительства в этих усилиях: «В мирные времена это было оживленное место, связанное с научными и промышленными исследованиями, почти такими же многочисленными, как исследования физических и химических университетских лабораторий; но в условиях войны персонал Бюро разросся почти до полутора тысяч человек, приехавших со всех концов Соединенных Штатов, работающих и экспериментирующих во всех связанных с военными нуждами областями науки». вернутьсяВ 1913 году экспорт Британии составлял 3,1 миллиарда долларов, Германии – 2,4 миллиарда. Все цифры конвертированы в доллары США авторами по золотому стандарту. Нойбургер и Стокс (Н. Neuburger and Н. Н. Stokes, The Anglo-German Trade Rivalry…), pp. 187–188, 191–192. вернутьсяОсновные Союзные и Ассоциированные Державы (Principal Allies and Associated Powers) – полное название союза стран Антанты. – Прим. перев. вернутьсяОкончательный список запрещенных и подлежащих сдаче материальных ценностей был представлен в виде «Синей книги», состоящей из тридцати трех разделов. Многие из перечисленных там предметов имели двойное назначение, и вскоре Германия оспорила слишком расширительное толкование многих пунктов списка, «доказывая, что включение в него таких предметов, как кухонные принадлежности и, что более важно, средства транспорта, не только нанесет урон экономике Германии, но и затруднит выдачу репараций союзникам, а к тому же создаст благоприятную политическую почву для появления большевизма». Шустер (R. J. Schuster, German Disarmament…), р. 41. |
