И этот прекрасный природный механизм – клетки памяти – именно то, что мы используем, применяя вакцины. Как бы ни были сильны клетки памяти, приобрести их через заболевание неприятно, а то и просто опасно! Вакцины – это способ обманом заставить наше тело создавать клетки памяти. Они притворяются опасной инфекцией. Один из способов сделать это – внедрить «захватчиков», которые не могут причинить вреда. Например, предварительно убив их или разделив на части. Наша иммунная система справляется с такими вакцинами достаточно легко. Иногда, впрочем, необходимо заставить нашу иммунную систему поработать усерднее, чтобы произвести больше клеток памяти. Живые вакцины – вот что нам нужно! Враг, который может дать сдачи, является более серьезным вызовом, чем мертвый. Но в то же время это звучит как ужасная идея! Что, если микробы победят?! Чтобы избежать этого, мы создаем в лаборатории своего рода слабого «брата» настоящего микроба, сильного ровно настолько, чтобы стимулировать иммунную систему и создавать достаточно клеток памяти.

Итак, это были базовые принципы работы вакцин. Они провоцируют естественную реакцию в наших телах, что делает нас защищенными от очень опасных заболеваний. Некоторые из них, как, например, вирус гриппа, мутируют так часто, что нам требуется новая вакцина каждый год. Но большая часть вакцин защищает нас годами или даже в течение всей жизни.

Однако есть подвох. Как и у всего в жизни, есть оборотная сторона: побочные явления. Каковы они и что если у вашего ребенка разовьется одно из них?! Сложно напрямую сравнить побочные явления вакцин с последствиями болезни. Сотни миллионов людей на Земле привиты от кори. Но в 2018 году в Европе было зарегистрировано всего 83 тыс. случаев кори. С такой разницей в масштабах цифр даже незначительные побочные эффекты могут выглядеть пугающими по сравнению с болезнью, с которой мы практически больше не встречаемся. До создания противокоревой вакцины в 1963 году практически каждый ребенок на Земле заболевал корью в какой-то момент жизни. По оценкам, в 1950-х годах это 135 млн случаев. Но настолько ли опасна корь в 2019 году? С нашей продвинутой медицинской помощью и новыми технологиями стоит ли она риска побочных эффектов вакцины?

Давайте проведем мысленный эксперимент, основанный на реальных цифрах. Представьте себе развитую страну в параллельной реальности. У нее хорошая система здравоохранения, но люди перестали вакцинироваться. Предположим, что в этом сценарии 10 млн детей заражаются корью. 9,8 млн, или 98 %, перенесут лихорадку с высокой температурой и очень неприятную сыпь. До 800 тыс. детей, или 8 %, будут страдать от опасной для жизни диареи. 700 тыс., или 7 %, пострадают от инфекций уха, которые могут привести к постоянной потере слуха. 600 тыс. детей, или 6 %, заболеют пневмонией – наиболее опасным осложнением кори. Одна лишь пневмония убьет 12 тыс. детей.

До 10 тыс. детей, или 0,1 %, заболеют энцефалитом, 2,5 тыс., или 0,025 %, – подострым склерозирующим панэнцефалитом – заболеванием, при котором вирус кори задерживается в головном мозге и убивает свою жертву через несколько лет. Около 2,5 млн детей будут страдать от серьезных последствий кори и примерно 20 тыс. детей умрут от кори. Однако это еще не все. У детей, которые победили корь, иммунная система будет серьезно ослаблена, и ей потребуется много времени на восстановление – ранимый период для нанесения дополнительного урона другими болезнями. Кроме этого, практически гарантировано, что ваши дети будут очень сильно мучиться около двух недель.

Хорошо, а что насчет вакцин? Справедливо сравнить и их риски тоже. Так что давайте повторим наш мысленный эксперимент. Но на этот раз мы вакцинируем 10 млн детей комбинированной вакциной против кори, паротита и краснухи (КПК). Что теоретически может произойти? После вакцинации примерно у 10 % из 10 млн детей поднимется температура. У 500 тыс., или 5 %, появится легкая сыпь. До 100 детей, или 0,001 %, могут получить серьезные аллергические реакции, требующие лечения. У 10 мальчиков, или 0,0001 %, могут воспалиться яички. И не более чем у 10 детей, или 0,0001 %, может развиться наиболее серьезная проблема – энцефалит. Итак, мы вакцинировали 10 млн детей. В итоге около 120 из них имели серьезные побочные эффекты. Благодаря хорошему лечению почти все они будут в порядке.

Что насчет аутизма?! Связь аутизма и прививок написана только в одном источнике, который был опровергнут бесчисленное количество раз. Будет справедливо сказать, что по состоянию на 2019 год вакцины не вызывают аутизм.

Так, хорошо, а что насчет летальных исходов? По-настоящему трудно сказать, умрет ли хотя бы один из наших 10 млн привитых детей. Мы действительно усердно искали и разговаривали со многими экспертами. Мы могли найти лишь крошечную горстку задокументированных случаев на все те сотни миллионов детей, которые получили вакцину КПК с 1971 года. Корь во много, во много тысяч раз опаснее для вашего ребенка, чем даже худший из возможных случаев проявления побочных эффектов вакцины. Вам придется искать смертельные побочные эффекты вакцины с огромным увеличительным стеклом, но даже так найти подтвержденные случаи очень трудно. Смертельные случаи кори, напротив, реальны, и их легко найти. Только в 2017 году от кори во всем мире умерло 120 тыс. человек. Говоря статистически, за сегодняшний день от кори умрут 300 детей. Один из этих детей – с того момента, как вы начали читать этот текст.

Есть ли какие-то странные несчастные случаи, когда кто-то был убит ремнем безопасности? Казуистические случаи описаны. Однако лично вы считаете, что безопаснее не пристегивать ремни безопасности своему ребенку?!

Что, если ваш ребенок – аллергик? В этом случае вам надо стать величайшим пропагандистом вакцинации! Потому что если ваши дети не могут быть привиты, то только коллектив может защитить их. Это называется коллективным, «стадным» иммунитетом. И это единственное, что может защитить вашего ребенка. Коллективный иммунитет возникает, когда достаточно много людей не восприимчивы к болезни. Но чтобы это работало для кори, необходимо, чтобы 90 % людей вокруг были привиты против этого вируса.

Проблема со спорами о вакцинах в том, что в них не борются на равных! В то время как доводы в пользу вакцинации основываются на данных исследований и статистики, аргументы против обычно представляют собой дикую смесь интуитивного чутья, анекдотов и недостоверной информации. А чувства часто невосприимчивы к фактам. Мы никого не убедим, крича на них. Но мы не можем скрыться от реальности того, что делают антивакцинаторские теории заговора. Они убивают детей, которые слишком малы, чтобы самим принять решение о прививках; они воскрешают из небытия серьезные заболевания, которые уже находились на грани исчезновения. Вакцины – один из самых мощных из имеющихся у нас инструментов для уничтожения чудовищ, о большинстве которых мы уже позабыли. Давайте не будем воскрешать чудовищ!»²

Ну, как вам? Четко, доступно, достоверно. Но для меня самая главная фраза из этого ролика: «Мы никого не убедим, крича на них!» Чего греха таить, я сам в спорах с антивакцинаторами переходил на крик: «Ну как же вы не понимаете!..» и т. д., и т. и. Долгое время казалось, что это какое-то мракобесие и оно не может продолжаться долго; надо только пристыдить «неверующих», а то и заставить их делать прививки законодательно. Потом вчитался в ваши ответы и комментарии в соцсетях к моим (и не только моим) публикациям о пользе вакцинации и понял, что не все тут так линейно просто! Людей, которые отрицают вакцины просто потому, что не верят в иммунологию и вакцинацию как в науку в принципе, не так уж и много, меньшая часть от общей массы. Основная группа «антивакцинаторов» – это люди, которые считают, что побочный эффект вакцин превосходит их пользу, что потенциальный вред вакцин замалчивается и скрывается, а заболевания, от которых они предохраняют, нетакужиопасны. К ним примыкает группа людей, которые вакцинацию все-таки делают, но тем не менее сомневаются в ее безопасности и эффективности. Людей, сомневающихся в пользе и безопасности вакцин, становится все больше, и не только в России. По данным международных организаций, их до 10 % в США, 41 % – во Франции, 36 % – в Боснии… По России достоверных официальных данных нет, но никого не удивляет ситуация, когда в классе из 30 детей согласие от родителей на прививку приносят лишь двое-трое… Ситуация переросла уровень кухонной склоки («Опять свет в туалете не гасите?! Вот мы подадим на вас на выселение![4]» (Ильф и Петров)) и предстала отдельной медико-социальной этической проблемой. И уже ясно, что быстро и легко ее решить не получится, как бы нас ни поджимало время и наступающие «ожившие» инфекции. Надо разговаривать, надо обучать, надо внимательно разбираться во всех сомнительных случаях и честно обо всем говорить. Дело в том, что ни одна вакцина не является ни на 100 % эффективной, ни на 100 % безопасной. Поэтому их применение – следствие осознанного выбора. Про выбор мы уяснили, а вот с осознанностью хуже. Помните: «Проблема со спорами о вакцинах в том, что в них не борются на равных! В то время как доводы в пользу вакцинации основываются на данных исследований и статистики, аргументы против обычно представляют собой дикую смесь интуитивного чутья, анекдотов и недостоверной информации»? Нужны диалог и уважительное отношение друг к другу. Положительные примеры есть. Сегодня мир переходит от «живой» оральной вакцины от полиомиелита к «убитой», инъекционной. Эпидобстановка для этого достаточно благоприятная, а вот побудительным толчком стал случай с сыном некоего мистера Джона Соломона. До последнего времени от применения «живой» вакцины от полиомиелита у одного ребенка на 4 млн прививок развивался так называемый вакциноассоциированный полиопаралич. С этим мирились, считая это печальной, но необходимой данью в успешной борьбе с опасной инфекцией. На сына Джона Соломона выпал как раз этот 0,000001 %, и здоровый доселе ребенок стал инвалидом. Он описал свой случай, связь с прививкой была доказана, и его пригласили выступить на Американском комитете предупреждения болезней и иммунизации. В итоге его сдержанного, но полного драматизма рассказа комитет принял окончательное решение переходить на «убитые» вакцины (без риска паралича) в национальном масштабе. В итоге «случай Джона Соломона» аукнулся и у нас в России: мы сегодня также переходим на «убитую» вакцину без риска развития вакциноассоциированного полиопаралича. Вот подумайте: ведь услышали, не отмахнулись! И, наверное, вот почему: в Америке антивакцинаторов от 2 до 10 % в разных штатах (в «черных» и победнее – больше, в «белых» и побогаче – меньше). Поэтому их голоса возможно услышать. У нас все тонет в какофонии криков и споров! Никто друг друга слушать не хочет, все как в пивной, когда накаляется обстановка… Так что давайте разговаривать. Начнем с обсуждения каждой вакцины в отдельности.